Леонид Зайцев - Оракул прошлого Страница 12

– Всё так серьёзно? – вдруг выйдя из своей нирваны, поинтересовался он. – Я сам ни на минуту не покину аппаратную. Рассчитывайте на меня, Дэн.

– Я в вас верю, – просто произнёс я.

А что я мог сказать ещё? Весь мой безумный план базировался на моей вере в себя, таланте доктора Цейтлина, надежде на его неподкупность, и знании людской психологии изнутри, ведь мне не раз приходилось замещать сознание клиентов в их телах. Правда, обычно это происходило по взаимному согласию.

Сделанный по специальному заказу стол, чьё ложе в точности повторяло все изгибы моей фигуры, привычно принял в своё лоно моё тело. Несколько медиков и техников засуетились вокруг меня, подсоединяя всевозможные датчики, и втыкая в катетеры трубки с питательным раствором, который должен был заменить моему телу еду на время моего отсутствия. А последним, как всегда, подошёл док. Он сам проверил правильность всех схем, слегка похлопал меня по левому плечу и произнёс:

–Надеюсь, вы всех нас спасёте!

В тот же миг моё сознание покинуло тело.

Глава 9.

Одна из трудностей моего дела, это привыкнуть к запахам тела. Я владел его нервной системой, его мышцами, но не протухшим запахом его подмышек и ароматом чеснока, исходящим изо рта. И этот человек работает на одного из самых богатых и влиятельных людей мира! Если ты страдаешь повышенной потливостью, что, кстати, может говорить о проблемах с печенью, то принимай почаще душ.

Я огляделся. Ничего необычного, простой гостиничный номер, даже не люкс. Подозрительно дешёвый антураж для личного представителя олигарха. Двуспальная кровать с прикроватными тумбочками, стол со стулом, телефон на столе, телевизор на консоли, торшер в углу и кресло под ним, в котором я и сижу со стаканом чего-то алкогольного в руке. Полковник только что плотно поел и теперь переваривал пищу.

А как там сам хозяин тела? Я сосредоточился на внутренних ощущениях, но не уловил ни звука, ни движения. Значит, доктор научился теперь полностью отключать клиента от реальности. И это очень хорошо, когда собираешься прыгать по телам, как кузнечик по травинкам. Зачем мне, чтобы полковник помнил меня? Поймёт, в чём дело, и может помешать. А так – временная потеря памяти от усталости и виски. Тьфу, противный запах. Рука полковника, движимая моей волей поставила стакан на стол.

И всё же, что он тут делает? Ответ неожиданно всплыл из хранилища памяти «скафандра». Ай да доктор Цейтлин! Ай да сукин сын! Клиент в отключке, но я могу залезать в его память. Правда, пока не понятно, насколько глубоко. Итак, разумеется, ответ прост – это явка, место для связи. Лучше не придумаешь, обычный недорогой отель в городе, обычный номер дабл, и снимает его обычный, ничем не примечательный, кроме своей страсти к чесночному соусу, рядовой клерк, каких полно вновь развелось после войны. Приличного жилья в городе осталось мало, снимать его дорого, и они ютятся месяцами и годами в таких вот дешёвых гостиничных номерах.

Полковник кого-то ждал. Неужели самого хозяина? Вновь попытавшись обратиться к его памяти, я ничего не нашёл. Рановато вас хвалить, док, в этом направлении ещё работать и работать. Однако вряд ли олигарх посетит эту убогую пристань холостяков. Сверившись с картинкой, транслируемой спутником, я уже знал, что нахожусь на самой окраине города в семи километрах от Центра. Хотя, что я говорю – окраина. Теперь весь город был одной большой окраиной, только отдалённые районы и сохранились, в то время, как центральная часть до сих пор лежала в руинах.

Время шло. К отелю подъезжали и отъезжали машины. В основном это были такси, личный транспорт теперь мог себе позволить далеко не каждый – автомобильные заводы ещё полностью не восстановили. Однако в дверь никто не стучал. Я уже почти отчаялся, когда моё внимание привлекла необычная картина. К заднему входу гостиницы подъехали сразу три машины с шашечками. Из средней вылез верзила в чёрном костюме, из двух крайних появились четверо его близнецов-братьев и, повертев головами, заняли позиции, позволявшие им контролировать всю прилегающую территорию. И только потом из средней же тяжело опираясь на трость, выбрался тщедушный старичок в старомодной шляпе и мятом костюме. Если бы не пятеро охранников, его легко можно было принять за постаревшего среди книжной пыли библиотекаря или смотрителя захолустного музея.

Это по нашу душу, полковник, подмигнул я сам себе. Вот бы ещё знать, как тебя зовут, подумал я, и как ты обращаешься к этому старику. Можно было бы перескочить в пожилого гостя, как только тот окажется в пределах досягаемости. Но, во-первых, отработавшая практически весь свой жизненный срок нервная система, могла не выдержать вторжения, а, во-вторых, такой богатый и влиятельный дедушка наверняка был крайне подозрительным к каждому стуку своего сердца, и мог бы плохо отнестись к временной потери памяти.

Конечно, ещё лучше было бы знать, с какой целью назначена эта встреча. Но тут придётся ориентироваться по ходу дела. Ясно одно, для простого обмена мнениями полумёртвый олигарх не покинул бы своё тёплое ложе и не стал бы растрясать свои старые кости по не ремонтированным с войны городским дорогам. Произошло что-то очень серьёзное, такое, чего нельзя доверить телефонной сети и радиоволнам, такое, что полковник решил взбодрить себя виски перед встречей с хозяином. И только мне оставалось не известно, что же это такое было.

Разумеется, я не ошибся. Минут через пять, потребовавшихся гостю, чтобы доковылять до лифта, подняться на этаж и преодолеть путь до номера, в дверь без стука вошёл один из гигантов в чёрном. Выходило, что полковник был так беспечен, что даже не запирал дверь. Мордоворот окинул взглядом номер и постояльца, заглянул в ванную комнату, как и во всех гостиницах такого низкого уровня совмещённую с туалетом, и только тогда отступил к окну, почти полностью загородив его своей широкой спиной, пропуская в помещение папу.

Папу? Эти неожиданные всплески памяти доведут меня до инфаркта. Так этот олигарх является отцом полковника! Хотя, чего я удивляюсь? Кого ещё такой человек мог сделать своим доверенным лицом.

– Всё пьёшь, Роберт, – без всякого выражения произнёс старик, бросив взгляд на стакан с остатками виски.

Начало хорошее, теперь я знал, что полковника зовут Робертом. Но, на всякий случай, пока промолчал. Мне ведь было не известно, кто из них кого вызвал на эту встречу. А потому я просто нейтрально пожал плечами.

– Алкоголь однажды убьёт тебя, как убил Карла, – дедушка неожиданно резко вскинул свободную от палки руку в предостерегающем жесте. – Молчи, – произнёс он, – не смей оправдываться.

– Но, папа.., – я произнёс эти два слова, чтобы хоть что-то сказать и не выглядеть немым, посчитав их совершенно ни к чему не обязывающими, и ошибся.

– Сколько раз тебе ещё надо повторять, Роберт, чтобы ты не называл вслух меня своим отцом! – взорвался гость так, что я даже побоялся, а не случится ли у него удар. – Он, – старик ткнул пальцем в сторону окаменевшего охранника, – может завтра продать эту информацию, и тогда твоя жизнь не будет стоить даже чернил, использованных для заполнения твоего свидетельства о рождении! Теперь мне придётся ликвидировать его! И всё из-за одной твоей болтливости!

Страж продолжал невозмутимой каменной статуей заслонять окно. Вот это дрессировка у парня, с уважением подумал я.

– Слава создателю, – уже спокойнее проворчал папа полковника, – со мной только самые верные и проверенные мои люди.

И снова мне оставалось только пожать плечами.

– Но, я не затем вызвал тебя.

Ну вот, что-то проясняется, это он меня вызвал, а значит, надо просто слушать, с облегчением подумал я.

– У тех, к кому ты обратился по нашему делу, завёлся паразит, – уже совсем негромко произнёс олигарх, и я навострил уши, ибо это интересовало меня наверняка больше, чем самого полковника. – Крысёныш предлагает продать какую-то важную для совета информацию.

– Он уже сказал какую? – рискнул спросить я устами Роберта. Если они уже посвящены в пусть даже наш предварительный план, то у меня ничего не получится, скорее всего, хотя я и начал действовать раньше и без приказа.

На этот раз старик не рассердился.

– Пока нет. Кто ж такое сразу вываливает? Ему нужны гарантии: анонимности и финансовые. Однако по содержанию этой информации у меня никаких иллюзий нет. И как только совет получит её, Прорицателя уничтожат!

Вот это страсти кипят в их совете. Только, чем же им так опасен этот человек, который содержится на секретной базе, и почему этот полумёртвый дед желает его спасти?

– Ну, уничтожат, – как можно беззаботнее произнёс я, – какая тебе разница, по большому счёту?

Старик крайне подозрительно посмотрел на сына.

– Ты совсем мозги пропил? – ворчливым голосом поинтересовался он. – Этот Прорицатель знает то, что было вмешательство в историю. Он знает, как все мы жили тогда, в другой, утраченной реальности! Там, где не было никакой войны. Но, главное, он может свидетельствовать, что наша семья тогда управляла советом и фактически владела миром, а не какие-то там пиратские потомки Морданы и евреи Родкильды. Фамилия Рофкельнеры звучала гордо! И Карл не умер, и ты не шёл по его стопам.