Дни Стужи (СИ) - Макаренков Максим "bort1412" Страница 12

Маг уже нехорошо сузил глаза, но Стас поднял руку в предупреждающем жесте,

— Мы тебе просто вопросы зададим, а ты нам честно ответишь. Только, честно, договорились?

— Иначе мы очень сильно расстроимся, — почти шепотом добавил Иван.

— Угрожать гостеприимному хозяину в его доме — очень нехорошо, совсем плохо, — прошипел Песчаник. Он откровенно злился, нервничал, и от этого его акцент, обычно едва заметный, стал явным и грубым.

— А почему ты решил, что мы тебе угрожаем, Хасан? — Стас был само благодушие. Те, кого Хромой, бывало, допрашивал, не сразу понимали, что именно значит это благодушие. Потом, правда, осознание приходило, но было поздно.

— Мы к тебе за советом пришли, почтенный Хасан, — столь же кротко обратился к магу Иван, — к кому, как не к тебе идти, если нужно узнать, как попал в Москву стрелок высочайшего уровня, внешности определенно восточной, да еще прикрытый силами Нижнего Мира и чарами джиннов?

Про джиннов Иван не знал ничего, бросил, что называется, наугад, и увидел, как едва заметно дернулся уголок рта их гостеприимного хозяина.

— Увы, ничем не могу помочь вам, почтенные, — расплылся в сладчайшей улыбке Хасан. — И господам из полиции я сказал точно то же самое. А почему вас-то это интересует, если это не огромная и страшная тайна, конечно?

Он даже подался вперед и стал похож на большую хищную птицу с тонкой шеей, нечеловечески гибко выдвинувшейся из ворота халата.

Нет, не на птицу, на змею, подумал Иван. Да уж, не получается у нас разговор, а ведь так хотелось все решить миром, всего-то задать мудрому восточному человеку пару вопросов… Может, еще выйдёт? И он примирительно прижал ладонь к сердцу:

— Хасан, ты же знаешь, что мы никогда не делали друг другу зла и не переходили дорогу, — да-да, как ты у нас заказ на бранзулетки для княжеской невесты увёл, я тебе ещё припомню. — И мы со всей возможной искренностью хотели приникнуть к бездонному океану твоей мудрости и спросить, не поможешь ли ты нам в поисках, которые мы ведем для одного человека, предпочитающего сохранять своё имя в тайне.

Спрашивая, Иван старался как можно шире и точнее охватить верхним чутьем жилище Хасана. Он видел светло-серые просверки, то же самое видел и Стас, но на друга надежда слабая, в Мирах Духов гораздо лучше работает он сам, надо, надо вытягивать, и занимать этого чертова некроманта.

А Хасан все качал головой и делал удивлённые глаза. Он витиевато распространялся о непочтительности молодёжи и о том, насколько преувеличены его возможности в этом городе, и что он никогда не скрыл бы ничего от своих хороших друзей Стаса Григорьевича и Ивана Николаевича, и как только они могли…

— Тогда, спасибо за гостеприимство, мы пойдём, — неожиданно поднялся на ноги Иван, прерывая поток фальшивой сокрушенной речи Песчаника.

Стас пружинисто вскочил следом, вежливо поклонился Хасану и последовал за другом. А Иван, не обращая внимания на хозяина дома, набирая скорость, уже мчался по коридору вглубь здания. Он нащупал, наконец, сгусток настороженного опасливого внимания и едва заметный всплеск осторожных и простых, как у загнанного зверя, чувств. Сгусток двигался из глубины здания к одному из входов, и Иван решил, что теперь не время осторожничать.

Позади возмущенно заголосил Песчаник, но Иван даже не замедлил шаг. Лишь отмахнулся от заклятья, брошенного чародеем им в спину.

Он потянулся в Верхний Мир, и вот уже рядом с ним затанцевал полупрозрачный лис, понесся кругами, то отскакивая, то обгоняя ведунов. Злобно тявкая, кусал, рвал призрачную плоть тварей, появлявшихся из темноты, и светился всё ярче.

Стас вытащил из трости серебристо отсвечивающий клинок и старался не отстать от друга. Коридоры делались все уже и. Видимо, тревога еще не дошла сюда. Лишь из-за одной двери выскочил взлохмаченный мужик разбойного вида, загораживая дорогу, и Стас, отодвинув друга в сторону, коротко двинул ему кулаком в зубы. Мужик молча улетел обратно за дверь.

— Между прочим, я бы и сам, — обиженно начал Иван, но Стас перебил его:

— Знаю-знаю. Держи след давай, гончая.

Вечно такое везение продолжаться не могло. Им и так повезло только из-за неимоверной наглости. Они беспардонно нарушили все законы гостеприимства, все возможные неписаные соглашения, и теперь Хасан мог делать с ними все, что угодно. И даже Старшой, случись что со Стасом, не смог бы предъявить Песчанику никаких претензий.

— Если не накроем стрелка, нам кранты, — очень спокойно подумал Хромой, наблюдая, как плывут, растягиваются темные коридоры, которых просто не могло вмещать древнее здание. Делалось все жарче, сзади катился медленный тяжелый гул, в котором Стас с трудом различал гортанный низкий голос Хасана. Коридоры дрожали, стены делались полупрозрачными, и уже оборачивались к непрошенным гостям медленные белокожие дети с мёртвыми внимательными глазами, уже открывались двери и все ниже опускался подрагивающий, словно брюхо гигантской змеи, потолок.

И все же, Хасан старался не привлекать внимания, не показывал полную силу. А на что способен азиат, ведуны хорошо знали. Это их и подстегивало. Хватало и того, что творилось вокруг. Иван остановился, коротко гортанно крикнул и развел руки, поднимая их вверх. Призрачные голубовато-оранжевые ленты растеклись-зазмеились назад, во тьму, из которой накатывал тяжелый, слышный лишь тем, кто умеет слушать Верхний Мир, гул, и звук сбился, будто у человека перехватило горло.

Встали на место стены, затвердел потолок, и друзья вылетели в небольшой подъезд, двери которого выходили в узкий, застроенный перекошенными лачугами проулок.

Из подъезда поспешно выбегали трое. Один из убегавших обернулся — лицо смутно знакомое, Стас видел его в окружении Хасана — поднял руку, и ведун едва успел клинком отбить тяжелую стрелу из охотничьего самострела. Увидев, что промахнулся, стрелок с досадой взвыл и, достав из-под длиннополого халата кинжал, бросился в атаку.

— Беру его, — крикнул Стас, и Иван, отпрыгнув в сторону, кинулся за убегающими. Тот, что пониже — стрелок, решил про себя Иван. Его движения были чётче, экономнее, чем у второго. Но опасны были оба.

И они это понимали.

Услышав, что их догоняет всего один человек, они развернулись и быстрым шагом двинулись к ведуну, доставая длинные, с узкими, чуть изогнутыми лезвиями, ножи.

Иван остановился и притоптал ногой снег. Главное сейчас — не поскользнуться.

А ножички то какие, переводил он взгляд с одного противника на другого. Что там Стас возится…

А Стас хрипел и отбивался. Он успел встать в боевую стойку и уже готовился уйти в сторону, пропустить противника мимо себя и длинно рубануть его по голове, когда на спину ему упало что-то холодное и шипящее. Непонятный враг вцепился в горло холодными руками и тянул, тянул голову назад, шипя на одной ноте.

Стас только и успел, что изо всех сил пнуть противника с ножом. Удачно попал в колено. Хруст, короткий вскрик, и человек с ножом припал на одну ногу.

Оттолкнувшись, Стас с размаху врезался в стену, шипение оборвалось, и ведун сумел, перевернув клинок, ударить им назад и вверх, надеясь, что не пропорет так сам себя.

Клинок скрежетнул по чужим ребрам и хватка ослабла.

Стас ударил еще раз, противник отцепился и упал. Кто пытался его не то загрызть, не то задушить, выяснять времени не было, другой противник уже поднимался, и кинжал держал твердо. Встать в полный рост ведун ему не дал — длинным выпадом вогнал клинок ему в горло, дернул назад и рванул к выходу, не обращая внимания на падающее тело.

На Ивана наступали двое — осторожно и умело обходя его с двух сторон, раздергивая внимание. Им явно хотелось побыстрее закончить и исчезнуть в сумерках. Проклиная некстати одеревеневшую ногу, Хромой соскочил с занесенных снегом ступеней и встал рядом с другом.

Расклад был хреновый — двое умелых бойцов впереди и неизвестно, сколько уже несется к выходу. Сомнут толпой, затянут обратно, никто и не найдёт.

Сухо щёлкнул выстрел, и снег перед ногами наступавших абреков взлетел весёлым фонтанчиком.