Лицеист - Валерий Пылаев Страница 13

– Ты смотри, все попал. – Безопасник довольно цокнул языком. – Как в копеечку. Снайпер!

Я молча кивнул. Удача и похвала грели душу… но почему-то никак не могли избавить от ощущения, что я делаю что-то не так: стою, поднимаю револьвер перед выстрелом… Даже целюсь не так, хоть это и получается быстро и в целом неплохо.

А может, дело в самом «нагане»?

– А нет ли чего… посерьезнее? – Я осторожно пристроил еще дымящийся револьвер на бревно. – А то этот какой-то…

– Посерьезнее? – Андрей Георгиевич хитро улыбнулся. – Что, понравилось?.. Ладно, так и быть.

Из-за отворота пиджака появился еще один пистолет. И еще до того, как моя рука коснулись блестящего вороненого металла, я уже знал – вот. Оно.

Примерно такой же длины, как «наган», но массивнее. Без барабана, плоский, с широкой рукоятью. Чуть ли не полтора раза тяжелее – и все равно неожиданно удобный, сбалансированный, хоть мне и только–только хватило пальцев нормально его обхватить.

– Кольт, эм один девять шесть один. Шестьдесят первого года модель, стало быть. Американец, у нас таких мало… Сам себе брал, за пятьдесят три рубля – как сейчас помню, – принялся рассказывать Андрей Георгиевич. – Самозарядный, патроны в магазине. Сорок пятый калибр Страшная вещь – смотри, чтобы руку не…

Я почти не слушал. «Кольт» лег в ладонь, как влитой, и я будто уже и так знал, что делать: до упора отвел назад тяжелый затвор, досылая патрон в ствол, и развернулся к цели. Не боком, как раньше, а прямо, чуть согнув ноги, опустив и подавшись телом вперед. Крепко обхватил пистолет обеими руками, чтобы не выронить, вскинул и, почти не целясь, выстрелил.

На этот раз громыхнуло куда громче, и от несчастного дерева во все стороны брызнули щепки. «Кольт» дернулся, выплевывая гильзу, рванулся вверх, но я удержал. Выстрелил снова. И снова, и снова – пока могучий американец не замер в руках с отведенным назад затвором.

– Сашка, да твою ж… – Андрей Георгиевич поднялся с бревна и с неожиданной для его возраста и габаритов прытью оказался у дерева. – Все. Все!

– Что все? – Я тряхнул головой, прогоняя звон в ушах. – Попал?..

– Все попал! – Здоровенная ладонь безопасника прошлась по измочаленному дереву, считая дырки от пуль. – Все семь положил разом! Ну, Сашка… Сейчас еще с кремневого попробуем!

К вечеру я почти оглох. Беспощадный Андрей Георгиевич заставил меня опробовать чуть ли не каждый пистолет, который нашелся в усадьбе. И из всех я показал неплохой результат. И пусть громоздкие однозарядные бандуры, сделанные еще сотню или даже полторы лет назад, дались мне не так легко, я довольно быстро научился навскидку укладывать круглую пулю в дерево и с двадцати, и с двадцати пяти, и даже с тридцати шагов.

Обратно мы потащились, только когда на улице уже начало темнеть. Невесть откуда взявшийся талант в обращении с оружием не то, чтобы вселил в меня какую-то особенную уверенность, но хотя бы поднял настроение. А вот Андрей Георгиевич почему-то вернулся в усадьбу мрачный, как туча. Я думал, что дело в самой обычной усталости, поэтому сам вызвался помочь безопаснику начистить и убрать пистолеты.

Но дело, похоже, оказалось не в этом.

Сначала мы возились вместе, но последние четверть часа он отложил работу и сидел за столом в кабинете, уставившись на меня единственными глазом и почти не мигая. Я старался не обращать внимания, но в конце концов это попросту начало меня нервировать.

– Андрей Георгиевич, – Я вытащил ершик из ствола полюбившегося мне «кольта», – почему вы?..

– Да вот, – мрачно отозвался безопасник, – пытаюсь, понять, кто ж ты теперь такой.

– Я?..

– Бери перо. – Андрей Георгиевич пододвинул мне чистый лист. – И пиши.

– Андрей Ге…

– Пиши, говорю: я, Горчаков Александр Петрович, князь, будучи в уме и добром здравии…

Недовольство шевельнулось внутри – и тут же улеглось. Я понятия не имел, зачем безопаснику понадобилось устраивать этот нелепый диктант, но если уж надо… Вздохнув, я послушно кивнул, взял со стола перо, макнул его в чернильницу и принялся выводить буквы:

Я, Горчаков Александр…

– Все, отставить. – Андрей Георгиевич буквально вырвал лист у меня из-под рук. – Достаточно.

– Да что это вообще такое? – обиженно проворчал я.

– Просто проверял. Ты перо левой рукой держишь… И пистолет, и инструмент – все левой.

– Ну… да. – Я скосился на заляпанное чернилами стальное острие. – Мне так привычнее. Всегда ведь…

– Нет, не всегда. В том-то и дело, что не всегда, Саш. – Андрей Георгиевич снова уставился на меня тяжелым взглядом. – Сколько я тебя знаю – правой держал.

Глава 8

«Чайка» затормозила, пропустила грузовик, свернула налево и неторопливо поползла к пляжу. Я откинулся назад и прикрыл глаза от пробивавшихся сквозь листву лучей. Утро выдалось солнечное. И теплое – даже для середины июля.

Но Славка все равно дрожал, как осиновый лист.

– Ты их в-видишь? – Рыжая макушка просунулась между передними сидениями. – Видишь, Сашка? Может, не п-п-приедут?..

– Да куда они денутся, усмехнулся я, вытягивая руку. – Вон, уже тут.

«Понтиак» Воронцова и вторая машина забрались в самый конец дороги и остановились у кромки песка. На пляж не сунулись: сядешь на брюхо – никакой движок не вытащит. Уж не знаю, зачем Славка с другим секундантом выбрали именно это место. Глушь на берегу залива в паре километров за Териоками вполне годилась для дуэли, но и Гатчина была ничем не хуже. Разве что туда не пришлось бы ехать почти три часа.

Может, Славка надеялся, что кто-то из нас передумает?

Костя сразу же вызвался быть моим секундантом, но я выбрал однокашника из лицея. Чтобы никто не подумал, что я пытаюсь спрятаться за брата… или что мне больше некого попросить. Хватит и того, что я даже не смог приехать на дуэль самостоятельно: у Славки нет ни прав, ни машины, а меня дед отказался пускать за руль. Ни при каких обстоятельствах – так он и сказал. Видимо, для того, чтобы все-таки отправить