Голубое шампанское - Джон Варли Страница 13

– Я лишь сожалею, что мы не остались посмотреть, как выходит солнце, – сказал он.

– Ну, а я сожалею немного больше, чем об этом. – Она всмотрелась в его лицо и, похоже, озадачилась тем, что увидела. – Проклятье. Никогда бы такого не ожидала, но не думаю, что ты действительно огорчен. Не знаю, почему, но мне не кажется, что тебе требуется успокаивать свое раненое эго.

– Пожалуй, да, – пожал он плечами.

– И в чем твой секрет?

– Наверное, в том, что я просто реалист. Никогда не заявлял, что я супермен. И я провел очень бурную ночь.

Он закрыл глаза, не желая это вспоминать. Но, если честно, что-то не давало ему покоя, и что-то еще предупреждало – не спрашивай об этом. Но он все же спросил.

– У меня не только была очень насыщенная ночь, – сказал он, – но, как мне кажется, я ощутил некое… короче, ты была далеко не полностью увлечена. Во второй раз. Думаю, это меня слегка отвлекло.

– А сейчас?

Он посмотрел на ее лицо, но она выглядела не сердитой, а лишь довольной.

– Я был прав?

– Конечно.

– И что было не так?

– Да так, мелочь. Я всего лишь абсолютно ничего не ощущала от кончиков пальцев ног до… примерно досюда.

Она подняла руку над грудью, чуть ниже плеч.

Он был настолько потрясен, что до него не сразу дошло. Когда он начал осознавать то, что она сказала, то ощутил ужас, по сравнению с которым импотенция показалась бы мелкой неприятностью.

– Ты же не можешь утверждать… все, что я делал… ты притворялась? Все только изображала, все время? Ты испытывала…

– В ту первую ночь – да. Так и было. Полностью. Не очень хорошо, полагаю, судя по твоей реакции.

– …но только что…

– Только что было иначе. Даже не знаю, смогу ли объяснить.

– Пожалуйста, попробуй. – Было очень важно, чтобы она попробовала, потому что его охватило такое отчаяние, какого он не мог и вообразить. – Ты можешь… все происходит через движения? Так? И ты реально не можешь заниматься сексом?

– У меня полноценная и удовлетворительная сексуальная жизнь, – заверила она. – Она отличается от твоей, и не такая, как у других женщин. Есть много адаптаций, и мои любовники должны освоить много новых техник.

– А ты будешь…

Купера прервал высокий чирикающий писк из воды. Он обернулся и увидел, что дельфину Чарли разрешили вернуться в бассейн, и теперь тот сигналит, что их уединение окончилось. Чарли знал о Купере, был посвящен в его шалости, и всегда предупреждал, когда люди возвращались в бассейн.

– Нам надо уходить. Мы можем вернуться в твой номер, и… и ты научишь меня?

– Не знаю, хороша ли эта идея, дружище. Слушай, я получила удовольствие, мне понравилось. Почему бы нам не оставить все, как есть?

– Потому что мне очень стыдно. Такое никогда не приходило мне в голову.

Она всмотрелась в него. С ее лица исчезли все следы веселости. Потом кивнула. А Куперу захотелось, чтобы эта идея пришлась ей больше по душе.

* * *

Но когда они пришли в ее номер, она передумала. Она не казалась сердитой. Она даже не говорила на эту тему. Она лишь отстраняла его всякий раз, когда он пытался что-то начать – не со злобой, но твердо, пока он в конечном итоге не прекратил эти попытки. Затем спросила, не хочет ли он уйти. Он отказался, и ему показалось, что ее улыбка после этого стала чуть теплее.

Тогда они развели огонь в камине, использовав поленья из настоящей древесины, привезенные с Земли. («Этот камин наверняка самый энергетически расточительный обогреватель из всех, что создали люди», – сказала она.) Улеглись на огромные подушки, разбросанные по ковру, и стали говорить. Они разговаривали до поздней ночи, и на этот раз Купер без труда запоминал все, о чем она говорила. Тем не менее ему было бы трудно перевести разговор на кого-то другого. Они говорили о пустяках и разочарованиях, иногда в одном и том же предложении, и было трудно понять, что все это значит.

Они сделали попкорн, пили горячий ром из ее автобара, пока не начали чувствовать себя глупо, несколько раз целовались и наконец-то уснули – целомудренные, как восьмилетние детишки на пижамной вечеринке.

* * *

Всю неделю они разделялись, только когда Купер уходил на работу. Он недосыпал, а секса у него не было совсем. Это был его самый длительный период воздержания со времен половой зрелости, и он был удивлен тем, как мало его заботила такая недостача. Был и еще один сюрприз. Внезапно он стал ловить себя на том, что поглядывает на часы во время работы. Смена никак не заканчивалась достаточно быстро.

Меган занялась его образованием, он это понимал, и не возражал. В том, чем они занимались вместе, не было ничего сухого или скучного, она также не требовала, чтобы он разделял ее интересы. В этом процессе он за неделю расширил свои вкусы больше, чем за предыдущие десять лет.

Наружный, прогулочный уровень станции изобиловал ресторанчиками, каждый с какой-нибудь этнической кухней. Она показала ему, что есть и другая еда, кроме гамбургеров, стейков, картофельных чипсов, тако и жареных цыплят. Меган не ела ничего из того, что рекламировалось по телевизору, и все же ее еда была несравнимо разнообразнее, чем еда Купера.

– Посмотри вокруг, – сказала она как-то вечером в русском ресторане, который, как она заверила, был лучше любого в Москве. – Эти люди владеют компаниями, производящими еду, которую ты ел всю жизнь. Они платят химикам, чтобы те составили «бурду месяца», нанимают рекламные агентства, чтобы те создали на нее спрос, и кладут в банк денежки, которые за нее платят пролы. Они делают с ней что угодно, но только не едят.

– А что, с этой едой действительно что-то не так?

Она пожала плечами.

– Какая-то обычно вызывает проблемы, вроде рака. Большая часть не очень питательна. Они следят за наличием канцерогенов, но только потому, что больной раком потребитель ест меньше. А что касается питательности, то чем больше воздуха, тем лучше. Мое эмпирическое правило: если им приходится втюхивать что-то по телевизору, это обязано быть плохим.

– Значит, в телевизоре все плохое?

– Да. Даже я.

Купер был безразличен к одежде, но ему нравилось ее покупать. Она не была постоянным покупательницей у кутюрье, а пополняла гардероб из разных источников.

– Эти дорогие дизайнеры работают по старинным, проверенным временем законам, – сказала она. – Все они работают более или менее совместно – хотя и не планируют так поступать. Я решила,