Божественная карусель - Олег Михайлович Шепель Страница 13

Мистик ликовал, а Шевронский втянул голову в плечи:

– Что-то жутковато… – однако, увидев в глазах Зуброва недоумение, распрямился. – Европа еще не мир.

– Вот это другое дело, – одобрительно кивнул Зубров. – И мистическая Индия, и диковатый Афганистан, капризный Ирак, фанатичный Иран – вся Азия будет не просто преклоняться перед господином Шевронским, но соревноваться в том, кто быстрее припадет к его ногам с выражениями богоравного почтения. Поведение африканцев, австралийцев и южноамериканцев будет аналогичным. Все своим вождем призна́ют тебя.

– Истину ли ты глаголешь… – скорее размышляя, чем спрашивая, протянул Шевронский.

– А как ты думаешь, что есть истина? – воспользовавшись случаем, перевел разговор Зубров.

– Истина есть Бог, – заученно среагировал Шевронский.

– А Кто есть Бог? – и, поскольку Олег Константинович замялся («Ну, знаешь…»), будучи не готовым сразу отвечать на столь глобальный вопрос, то Зубров продолжил сам: – Традиционный ответ подразумевает, что Бог есть Всемогущий и Всеблагой, то есть могущий все и творящий только добро. Но как же такой всемогущий допускает зло? Ни один служитель христианской церкви до сих пор не дает внятного ответа на этот вопрос. Хотя задается он христианам, а порой и самими христианами, уже более двух тысячелетий. А ведь ответ прост – Всемогущий и Всеблагой суть два признака двух разных небесных иерархов, то есть находящихся на разных уровнях. Всемогущий – это тот, кто действительно может все, в том числе создавать Всеблагого и Сатану. А Всеблагой – подчиненный Всемогущему иерарх, задача которого – творить только добро и противостоять злу. Сатана (зло) точно так же подчинен Всемогущему, как и Всеблагой. У Воланда и Иешуа один и тот же Хозяин. Поэтому на самом деле перед человеком всегда выбор не из двух вариантов – служить Всеблагому или Сатане, а по меньшей мере из трех: между добром, злом и истиной, или иначе между Всеблагим, Сатаной и Всемогущим. На вопрос: «Кто есть Бог?» – христианин должен отвечать: «Бог есть Всеблагой», ибо последователь Иисуса просто служит добру и любви. Искатель и служитель истины на тот же вопрос ответит: «Бог есть Всемогущество», ибо понимает, что Всеблагой и Сатана – две Его ипостаси, два аспекта Единого. Как два крыла ветряной мельницы, одно из которых тянется вверх, а другое опускается вниз. Некоторые, сражаясь с крылом, не замечают, что воюют против мельницы, пытаются остановить божественную карусель…

– Однако Иисус о себе говорил, что пришел свидетельствовать Истину, – попытался возражать Шевронский.

– Но успел изложить только часть ее, – отрезал Зубров, – впрочем, – добавил он, – истина бесконечна. Сколько ее ни излагай, всегда будет только часть…

И тут зазвонил телефон спецсвязи.

– Шевронский слушает.

– Олег Константинович, на срочном приеме настаивает претендент на должность вице-президента по делам США.

Президент вопросительно посмотрел на Зуброва. Тот пожал плечами, что, видимо, означало: «Решай сам». Шевронский поколебался секунды три:

– Пусть заходит, – и, уже обращаясь к собеседнику, почти извиняющимся тоном сообщил свое решение. – Ладно, Алексей, потом договорим, – Зубров понимающе кивнул и молча вышел. Больше они к этой теме никогда не возвращались. Постоянно были какие-то текущие, неотложные дела. И только много лет спустя весьма непростые обстоятельства заставили Шевронского многократно воскрешать в памяти и скрупулезно анализировать эту, казалось бы, совершенно случайную, отвлеченную, короткую беседу.

7

– Сегодня, в год 2135-й от Рождества Христова, принимая на себя обязанности Президента страны, клянусь отдавать все свои силы ее процветанию, сохранению суверенитета и независимости, – торжественно звучал в зале государственных церемоний хорошо всем знакомый голос Шевронского. – Вместе с тем свидетельствую, что поскольку в настоящий момент являюсь Президентом всех остальных стран мира, то сегодняшняя инаугурация ставит точку в длительном и кровопролитном движении человечества к Единству…

Пока Шевронский торжественно вещал, в одном из углов зала, отведенного для представителей президентской администрации, возле выхода, велся негромкий диалог между Матвеем Ивановичем Стрелковым – матерым чиновником, возглавлявшим административный аппарат еще у Президента России, предшествовавшего Шевронскому, и журналисткой – почти юной женщиной, изящной блондинкой, лет 20–25:

– Я из журнала «Политика и бизнес». Можно только один вопрос?

– Слушаю.

– Вы, являясь советником по административным вопросам, как прокомментируете сегодняшнюю, высшую точку стремительного взлета Олега Константиновича к политическому Олимпу?

Собеседник иронично улыбнулся:

– Давайте без пафоса. Во-первых, стремительность взлета Шевронского весьма относительна. Со дня вступления его в должность Президента России до настоящего момента прошло все-таки 75 лет. Целая человеческая жизнь. Кроме того, эта кульминация на самом деле всего лишь начало ниточки целого клубка проблем, к разматыванию которого мы только начали приступать.

– Что Вы имеете в виду?

– Это уже второй вопрос, – обаятельно улыбнулся собеседник, – речь шла об одном. Впрочем, сейчас я должен идти в свой кабинет. Если не поле́нитесь проводить, то полу́чите ответ и на него.

Оба вышли в коридор, и уже на ходу женщина нетерпеливо переспросила:

– Так что вы подразумевали под клубком проблем?

– Прежде всего – демографический взрыв. Если первое время с увеличением темпов роста народонаселения справлялись с помощью энергичного освоения пустынь и непроходимых джунглей, то теперь этого оказывается явно недостаточно. Актуальнейшим становится вопрос о заселении других планет. Вероятнее всего, в первую очередь Марса. Специальная комиссия, назначенная Шевронским незадолго до сегодняшней инаугурации, уже разрабатывает конкретный проект, но средства, требуемые для его реализации, просто ужасающи! Проект предполагает, что с каждым соглашающимся на операцию по пролонгации жизни должен быть заключен контракт, в соответствии с которым оперируемый обязывается по окончании операции отправляться на Марс и проводить свои последующие годы в трудах по колонизации этой негостеприимной планеты, – остановился у дверей своего кабинета. – Обеспечение же для этого всем необходимым оборудованием, материалами, пищей берет на себя Администрация Шевронского. Извините, ждут неотложные дела.

– Спасибо.

Стрелков исчез за дверями кабинета. Женщина, преисполненная ощущением победы, с чувством студентки, сдавшей трудный экзамен на «отлично», направилась к выходу из здания. Услышав за собой чьи-то торопливые шаги, оглянулась. Ее догонял бывший однокурсник, некогда влюбленный в нее жгучий брюнет, не дождавшийся взаимности и женившийся на другой. Еще будучи студентом, он уже вовсю подрабатывал в газетах, на телевидении и теперь считался корифеем журналистики. Поравнявшись, они пошли вместе.

– Ну, как? – слегка запыхавшись спросил «корифей».

– Не такой уж он и неразговорчивый.

– Новичкам всегда везет. Но главного никто из них тебе все равно никогда не скажет.

– Ты о чем?

– Просочились сведения о возникновении альтернативных центров продления