Опер. Капкан для мёртвых (СИ) - Дремич Лан Страница 14

Он действительно об этом подумывал, когда ерунда с проверками началась. Правда, не всерьез, а так, в качестве «уйду без шапки в ночь холодную».

Черешня неожиданно обрадовалась, телефон записала, пообещала знакомым рекомендовать. Кит ей тогда ни капли не поверил, но вышел из кадров в чуть менее подавленном состоянии.

О том, что с ним творилось после увольнения, Кит вспоминать не стремился. Наличных хватило на какое-то время беспробудного пьянства. Затем организм наотрез отказался принимать спиртное, а в зеркале стало отражаться нечто невообразимое. Что подвигло Кита прийти в себя и заняться регистрацией агентства, он и сам не знал. Не самоуважение — точно. От него после внимательного взгляда в ехидную стекляшку ничего не осталось. Зато с хождениями по инстанциям и высиживанием в очередях образовалось безумное количество свободного времени.

Кит к такой роскоши не привык, поэтому нашел себе новое занятие. Принялся штурмовать всемирную сеть. Раньше на глубокое погружение резервов не хватало; максимум, до чего руки доходили, это влезть в социальные сети за данными очередного подозреваемого. А теперь неожиданно выяснилось, что примерно треть работы он мог бы освоить, просто тыча пальцем в гаджет.

Ну и про ублюдка-серийника Кит не забыл. Рыл и копал, только теперь не землю носом, а поисковики и блоги с форумами. Оказалось, вполне себе достойный внимания метод. Несколько раз он, вроде бы, даже что-то нашаривал, но срывалось.

В один из таких моментов позвонила Черешня. Кит про их милую беседу забыл, как только из кадров вышел. А она, оказывается, помнила. И уже клиентку ему нашла.

Интеллигентная мадам в возрасте, бывшая учительница, потеряла дочь-библиотекаршу. Банальнейшая история, и не только для Питера. Особенно, если дочь на самом деле не терялась, а уехала в отпуск на море, с кем-то познакомилась и решила там остаться. Звонить — не звонила, только поначалу, затем сказала, что дорого, и перешла на письма с сообщениями. Писала постоянно, фотографии нередко присылала, на которых цвела и пахла, да еще и в гости звала. Неохотно, правда, звала, с некоторыми оговорками. Денег не просила, наоборот обещала, что как только обустроится, начнет помогать материально.

Кит вообще не понял, зачем его пригласили. За счет пенсионерки на курорт скататься, чтобы выслушать там от дочери историю сложных отношений с матерью? Так это не к нему, тут любого прохвоста достаточно, детектив не нужен.

Свои соображения по поводу излишнего беспокойства Марии Алексеевны — так звали клиентку — Кит постарался донести максимально деликатно:

— Скажите, а у вас в районной поликлинике психолог принимает? Я в новостях видел, что сейчас запущена социальная программа для людей пенсионного возраста.

Пожилая леди — бабулькой назвать язык не поворачивался — аккуратно отставила в сторону чашечку и натянуто улыбнулась:

— Примерно так же мне ответили ваши бывшие коллеги, только в выражениях меньше стеснялись. Анюта сказала, что у вас другой подход, поскольку вы располагаете ресурсами, которых им не хватает.

Это она про совесть?

— Вы не так ограничены во времени, — пояснила Мария Алексеевна, — поэтому сможете выслушать и хотя бы постараться понять.

Кит не сразу сообразил, что упомянутая Анюта — и есть Черешня. Слушать он собирался столько, сколько потребуется — и даже не из-за избытка времени, хотя торопиться ему действительно было особо некуда — а из-за оплаты первой консультации. Сумма воображение не поражала, но пока выходило, что вернуть придется больше половины. Поездка на такси точно столько не стоила. Оставить себе всё Киту не позволило бы то, что действительно иногда отсутствовало у бывших коллег. Нет, не время.

— Вы поймите, — Мария Алексеевна воздохнула с некоторой досадой, словно уже не раз приводила свои резоны, но впустую. — Я преподаватель русского языка и литературы. Моя Мариночка — выпускница Санкт-Петербургского государственного университета. Она самостоятельно поступила на бюджет, хотя мои выпускники предлагали небольшое содействие.

Киту потребовались некоторые усилия, чтобы до конца дослушать стандартную историю идеальной матери, всем пожертвовавшей ради дочери-отличницы, ставшей потом лучшим библиотекарем района какого-то там года. Но он слушал, постоянно находя вокруг подтверждения словам Марии Алексеевны. Как там обычно говорится — бедненько, но чистенько? Особой бедностью квартира не отличалась. Район на окраине и сам дом паршивенький, а внутри, в квартире, вполне себе ничего. Не богато, но уютно. В смысле, для однокомнатной на двоих.

Кит даже на медаль и на красный диплом согласился посмотреть — после третьей или четвертой чашки чая. За фотографиями далеко ходить не пришлось — все и так было увешано снимками. Больше, правда, выпускники классами, но лицо Марины крупным планом тоже мелькало. Симпатичное, пусть и немного невзрачное.

— …Она у меня худенькая и ростом не вышла, так сейчас это сплошь достоинства, верно? Волосы, конечно, зря покрасила, у нее свои русые были, очень красивый оттенок. А сейчас стала, как все…

От описания Кита внутренне передернуло. Но где Питер, и где моря с курортами. Нельзя в каждом совпадении видеть признаки преступления — очень мешает в работе.

— Вы хотели рассказать, что именно вас так встревожило, — напомнил он Марии Алексеевне. — Я уже понял, что вы, — запнулся он на слове «были». Нельзя такое говорить, может пожилой леди боком выйти, приступом или депрессией. — Я понял, что вы очень близки.

— Ох, — опомнилась Мария Алексеевна. — Я так по ней скучаю. Простите меня. Теперь вы точно решите, что я сумасшедшая, уже битый час вам про Мариночку рассказываю, а по делу ничего не сообщила.

— Я просто хорошо умею слушать, — очень спокойно и размеренно ответил Кит, видя, что глаза у бывшей учительницы подозрительно покраснели и поблескивают. Поколебался и веско добавил, чувствуя себя последней сволочью: — Работа такая.

— Да. Вы ведь на работе, — Мария Алексеевна с видимым усилием взяла себя в руки.

Подействовало.

— Извините за вопрос, — продолжила она, — а вы… вам… Анюта с Димочкой Пономаревым сказали, что вам… что ваша консультация…

Кто бы подумал, что учительнице русского языка и литературы так сложно подобрать корректное иносказание к выражению «денежное вознаграждение». Зато теперь понятно, почему такая сумма: Анюта, очевидно, неплохо умеет трясти деньги — не только для себя, но и для других. Нашла среди одноклассников Димочку Пономарева, который не бедствует, и расстаралась ради любимой учительницы. События, конечно, могли и не совсем так развиваться, но все равно, плюс в карму тебе, Димон.

— У меня сейчас как раз рекламная акция, — легко выкрутился Кит. — Ваши спонсоры оплачивают расходы по чекам, а моя работа бесплатно, поскольку для портфолио. Вот я сейчас с вами поработаю, вы отзыв на сайте оставите, — Кита несло, как по кочкам, еще сайта-то никакого не было, — знакомым расскажете. Таким образом моя деятельность и окупится.

— Понятно, — уважительно протянула Мария Алексеевна, явно прикидывая, кому из знакомых она сможет рекомендовать Кита. И при каких обстоятельствах — судя по пробежавшей по лицу тени. Эмоции на ее лице читались так легко, что сразу становилось ясно, почему любили бывшие выпускники свою школьную учительницу. — Конечно же я вас обязательно порекомендую, даже если… — она запнулась и опустила голову.

— Никаких «если», — ободрил ее Кит. — Просто расскажите, что конкретно вас беспокоит.

Даже если старушка окажется полностью двинутой, Кит собирался приложить максимум усилий, чтобы развеять ее тревогу.

Глава 8

— Дело в том, что я учитель русского языка и литературы, — как заклинание повторила Мария Алексеевна. — Я хороший педагог, я прекрасно чувствую нюансы языка и разбираюсь в особенностях лексики. Вы меня понимаете? — перейдя на лекторский тон, уточнила она.

Кит кивнул, затем понял, что учительнице недостаточно и кивнул еще раз: