Галина Гончарова - Тайяна. Влюбиться в небо Страница 15

Ага, кажется, опомнилась.

– Вам ли судить о моем отце?! Вы вообще не человек!

Яна всхлипнула. Громко, с надрывом:

– Как вам не стыдно! Да, я не человек! И может, даже у меня нет души! Но я же в этом не виновата! Это жестоко… так жестоко с вашей стороны!

Теперь всхлипнуть – и в дом. А там уж нахохотаться от души, зажимая на всякий случай зубами уголок подушки.

Так-то!

Это вам не над дедом издеваться, мы тоже кое-что умеем!

Валайра, оставшись одна на улице, под укоризненными взглядами соседей, даже слегка растерялась. И где это она так просчиталась? Как получилось, что она из пострадавшей превратилась в агрессора?

Вот этого она понять и не могла.

Ладно, сейчас она войдет в дом и разберется с этой нахалкой. И Валайра решительно положила руку на столбик калитки.

Через несерьезную решетку на нее взглянули зеленые волчьи глаза.

– Р-ры? – вежливо поинтересовалась Ааша.

Рука мгновенно отдернулась.

– Волк!!!

– Да нет, Вали, это собака такая, – возразил кто-то из соседей.

«Собака» за калиткой прогнулась, потянулась и оскалила зубы. С собачьими ее роднил только ошейник с бантиком.

Розовым.

На волке!

– Да волк это! – взвизгнула Валайра. – Волк!!! Его убить надо!

Ааша посмотрела оч-чень многообещающе. Так, что Валайра аж попятилась. И повернулась к соседям, ища взглядом знакомые лица. Ага, а вот и…

– Сар Турмис! Как я рада вас видеть!

– Вспомнила-таки старика, Вали?

– Да разве ж вы старик? Прибедняетесь, сар…

Валайра не напрасно выбрала самого паскудного сплетника на всей улице. Через два часа она будет знать все, что можно, об этой мерзкой нархи-ро. А через два дня сар всех настроит против захватчицы.

Ну а то, что ее потискают в процессе за коленки…

Переживет.

Не в первый раз.

Рошер явился, когда представление уже закончилось. Яна как раз высаживала цветы. Для разнообразия – в доме. Горшки нашла в кладовой и решила использовать под вьющиеся растения. Когда по стенам поползут зеленые лианы, жить здесь станет намного уютнее.

– Яна, ты дома?

– А где мне быть?

– Аэлена вернулась.

– Отлично! Я завтра в гости зайду! Обязательно! Ей все удалось?

– Да.

– Ладно, мы еще сами посплетничаем, по-женски, – решила Яна. – Так как? У нас все в силе? Идем к Эренам?

– А зачем я пришел? Тебе собираться долго?

Яна прикинула…

– Минут десять подождешь?

– Вполне. Только одевайся как-нибудь траурно, ага? Все-таки у людей горе…

Яна кивнула и полезла в шкаф. И как так получилось, что за время жизни среди людей она обросла одеждой?

Но тем не менее…

Было у нее и подходящее платье. Темно-синее, очень простенькое, очень скромное, очень дорогое. У Аэлены в него после родов грудь не помещалась, а Яне можно бы и вату подложить.

Платье, накидка, волосы причесать и вновь заплести в косу, Ааше повязать здоровущий синий бант…

Волчица на это только фыркала, но соглашалась, что люди смотрят на внешность. Волков с бантиками не бывает – значит, это собака. А раз собака, то безобидная.

Ладно уж, ради хозяйки потерпит.

Рошер окинул нархи-ро одобрительным взглядом. Хмыкнул, увидев, что ленты в волосах Яны и на ошейнике волчицы – одного цвета.

– Специально?

– Что именно?

Светского воспитания у Яны на троих бы хватило.

– Кстати, мне тут уже насплетничали, что тебя ужасно оскорбили…

– Правда? Это хорошо. Вы, люди, почему-то очень сочувствуете жертвам…

– А нархи-ро? – Рошер галантно предложил локоть.

– А мы сначала разбираемся. Может, жертва там три раза беды заслужила.

– А если нет?

– И тогда не сочувствуем. Исправляем, так-то. Сочувствие – что? Слова, и только. А вот ты делом помоги!

– Странные вы, нархи-ро. Иногда ведь и слово лечит.

– Странные вы, люди. Добрым словом и делом ведь большего добиться можно, чем просто словами?

Так, за легкой пикировкой друзья и добрались до дома градоправителя. И…

Яна только присвистнула, да и Рошер покачал головой.

Паломничество?

Да, подходящее слово. Люди то входили, то выходили, все в траурных платьях, женщины прижимают к глазам платочки, мужчины сдержанно суровы, и у всех, вот у всех до единого в глазах – тщательно скрываемое злорадство. Рошер, может, и не замечал, а Яну просто обжигало. Видно же…

Неужели никто не сочувствовал девчонке, которую вот так убили?! Никто-никто? Кошмар какой! Жестокие люди существа… Или Синта всем успела так насолить?

Ладно, разберемся.

И Яна под руку с Рошером перешагнула порог дома лойрио Эрена.

Внутри было «цветочно». Настолько, что Яна даже замерла на миг, стараясь справиться с резким ударом по обонянию. Ужас какой-то! Ни вдохнуть, ни выдохнуть… Зачем, зачем люди губят столько цветов? Мертвому ведь уже безразлично?

Гроб с телом девушки был просто усыпан ими. Розы самых разных оттенков, колокольчики, маки, гортензии… Всех сразу Яна даже и не видела, но очень много. И еще несли.

– Интересно, сколько тут цветов от души?

Рошер думал о том же, что и она.

Яна пожала плечами:

– Вряд ли хоть что-то. Поищем лойрио Эрена?

– Давай.

Лойрио обнаружился в гостиной, где вместе с семьей принимал соболезнования. Его жена, полнотелая блондинка лет сорока на вид, а значит, даже и поболее по возрасту, удивительно похожая на Синту, находилась почти в прострации.

А ведь она любила дочь, – пронеслось у Яны. – Любую, какой бы бестолковой та ни была – любила. Но почему никогда не говорила ей об этом? Почему позволяла девчонке такое? Да даже и выдрала бы ее пару раз – все полезнее было бы, чем на самотек… Почему? Странные люди…

Заплаканные глаза, опухшее лицо, небрежная прическа – нарочитости в матери Синты не было ни на медяк. Ей всерьез было плохо.

Вот сын производил совсем другое впечатление. Для него это – протокольное мероприятие, сразу видно. Если и горюет – то очень в глубине души, так, что не докопаешься.

Сам Эрен – бледен и серьезен.

– Может, с сына и начать? – шепнула нархи-ро.

Рошер подумал пару минут.

– А давай. Сейчас как раз папаша может ему приказать, он с нами и побеседует. И Ааша рядом, соврать не даст.

– Именно.

Рошер подошел в череде остальных, протянул руку для пожатия. Яна сделала полупоклон – ну, как получилось.

– Наши соболезнования, лойрио. Вы помните, мы с вами говорили?

– Да.

Эрен помнил. Еще бы не помнить…

– Так все в силе?

– Да. Приступайте.

– Вы позволите побеседовать с вашим сыном, лойрио?

– И с сыном, и с женой, – кивнул градоправитель. – Керт!

– Да, отец?

– Сатро Вайст и лайри Риккэр хотят с тобой побеседовать. А я прошу отвечать на их вопросы без утайки.

– Как скажете, отец.

Полупоклон получился очень почтительным, но… Яне не понравилось. Мальчишка отнесся к просьбе отца как к очередной придури, вот и все. Может, и побеседует, но сначала попытается потрепать нервы и самоутвердиться.

Яна принялась в упор разглядывать Керта Эрена. Хорош, ничего не скажешь. Оба ребенка лойрио удались в мать, оба достаточно высокие, светловолосые, с резко очерченными скулами и высокими лбами, у обоих короткие прямые носы. Разница начиналась с губ.

У Синты они были полные, яркие даже в смерти, свидетельствующие о страстности натуры.

Узкие и крепко сжатые губы Керта говорили о холодной рассудочности. Но это и неплохо – здесь и сейчас, разве нет?

– Где будем беседовать, лайри?

Керт нагло улыбался. Рошера он словно и не замечал.

– Проводите нас в комнату Синты? – спокойно предложил Рошер. – Там и поговорим.

Голубые глаза блеснули гневом.

– А не слишком ли многого вы хотите, сатро?

– А вы спросите у отца, чего хочет он, – усмехнулась Яна.

Но вообще – Рошер правильно придумал. Надо бы осмотреть комнату девушки, а с волчьим нюхом это намного проще и быстрее.

Спрашивать Керт не стал, просто поджал губы до полного их исчезновения и направился в глубь дома. Подняться по лестнице, повернуть направо – и вот она, дверь. А за ней – комната Синты. Яна тут же принялась оглядываться.

Да, видно, что это комната девушки. Рюши, оборки, приятный розовый тон – не тот дико розовый, цвета бешеного поросенка, который обожают некоторые, а скорее увядшей розы, очень элегантный. Но на фоне этого цвета любое лицо покажется свежим. Удачно сочетается с кремовым, золотистым и белым… По громадной кровати под балдахином разбросаны подушки.

– Ааша, ищи, – шепнула Яна.

Что искать? Она и сама не знала. То, что покажется странным волчьему нюху. Тайник, чужую вещь, все… неправильное. Они с Рошером тоже посмотрят, но это – потом, потом. А пока…

– Лойрио Керт, ваш отец не сообщил, кто мы такие, – начал Рошер, присаживаясь на кровать.

– И кто же вы такие? – Высокомерием в голосе сопляка можно было сковородку вместо масла смазывать – надолго хватит.

– Нам поручили найти убийцу Синты. – Яна смотрела прямо в лицо парня, глаза в глаза. – Кстати, за что вы ее ненавидели?