Государство, которого нет на карте - Радмила Скрытня Страница 15

«Будем надеяться: ты права, но впредь будь осторожнее»,– мягко пожурила подругу Аиса: «Так как обстоят дела с печатью?» «Я использую катализаторы, чтобы восстановить связь с Восьмеркой со стороны Регины»,– ответила Лейсан: «Думаю…» «Мне казалось, в ответе на твое письмо я выразилась предельно ясно»,– с нажимом произнесла королева. – Предприятие, которое ты предлагаешь слишком рискованно». «Без риска победить невозможно»,– развела руками Лейсан. «Ты забываешь, что неоправданный риск всего-навсего глупость»,– отпарировала королева. «Едва ли можно назвать неоправданным риск, который способен спасти страну!»– воскликнула Лейсан: «Тем более альтернативы я не вижу, печать все равно не стереть, так будет безопаснее в первую очередь для самой Регины».

«Ты сама сказала, что это эксперимент, каким будет результат, а главное когда неизвестно,– продолжила стоять на своем королева. – К тому же Регина однажды станет королевой, что делает наличие на ней вражеской печати просто недопустимым». «Ну, да, будет выглядеть немного не эстетично,– согласилась Лейсан: «Но думаю, в целом решаемо при помощи пудры и тонального крема». «Я говорю не об эстетике!»– воскликнула Аиса.

«Давай не уподобляться Лигейе и рассуждать логически и без эмоций,– предложила Лейсан. – Регина может стать королевой только в случае победы, и соответственно уничтожения Восьмерки, поэтому никакой опасности похищения августейшей особы просто в принципе не будет». «Так что из всех перечисленных тобой бед у нас реально есть только одна – угроза безопасности наследницы», -подвела итог госпожа Лейсан. «А это можно подумать ерунда»,– фыркнула королева Аиса. «Нет, не ерунда, а действительно серьезная проблема»,– согласилась Лейсан: «Но которую не в обиду будет сказано ты сама же и обострила».

«Надо было подождать, если не до первых результатов терапии, то хотя бы до того времени, когда они должны были бы появиться, ведь всё указывало на то, что скорпион не тронет наследницу до объявления»,– наставительно произнесла подруга королевы. «Нападение на Адамантику пошатнуло веру людей, её мог укрепить только новый и незапятнанный символ, я не могла тянуть и ты прекрасно это знаешь!»,– раздраженно воскликнула Аиса. «Так же как и ты знаешь, что весь этот эксперимент – наш единственный и безальтернативный шанс на нейтрализацию угрозы безопасности наследницы и победы в войне соответственно»,– отпарировала Лейсан.

***

Эрик достал из кармана прозрачный коричневый шар размером не больше гранатового зернышка – ключ к замку, одной из самых надежный категорий в Вилоре, начинавшему свое действие против воров еще до начала взлома, сильнейшим образом обжигая руки любому, кто без разрешения хозяина осмеливался прикоснуться к ключу.

Юноша поднес шар к едва заметной на металлической двери чаше и отпустил, стоило шарику коснуться чаши, как тот превратился в каплю. Мгновение ничего не происходило, а затем через каменную поверхность проступил тонкий слой смолы. И от топазовой капли отделилась ее точная смоляная копия, легко прошедшая через крошечное отверстие в чаше, и разделившись надвое, упавшая в две расположенные несколько ниже и имевший еще меньший размер. В них произошел обратный процесс: смоляные капли снова стали топазовыми, в то время как их смоляные копии плавно перетекли на следующий ярус. Это деление продолжалось до тех пор, пока вся дверь не оказалась заполнена переливающимися в свете солнца топазовыми каплями, которые почти одновременно превратились в смолу, плавно перетекающую фонтаном по тонким железным желобкам и, заставляя открываться потайные замки.

Последнее кстати происходило только в том случае, если активацию запускал либо владелец комнаты, либо тот, кому он разрешил воспользоваться ключом, предварительно проведя для этого соответствующий ритуал. Тех же, кто не жалея рук, все-таки совершал кражу в конце ждал неприятный сюрприз в виде кокона мгновенно каменеющей смолы вместо доступа к чужим тайнам и имуществу. Подделать же шар-ключ было невозможно, поскольку чтобы подделка функционировала, требовалось дать ей частичку колдовской силы, совпадающей с уже заложенной в механизме.

Но, несмотря на бесспорно высокую степень защиты, совершенным замок был лишь для магов, так как не владеющему колдовской силой для передачи ключа или в случае его потери требовалось обращаться к изготовителю. Именно поэтому Эрик, несмотря на восхищение перед этим чудом, остался верен менее современным методам охраны своего покоя.

Наконец, процесс отпирания многочисленных замков завершился и дверной проем приоткрылся, ровно настолько, чтобы внутрь мог пройти один человек, что и не преминул сделать Рик.

«Регина»,– позвал Эрик, плотно затворяя за собой дверь и убирая шарик-ключ поглубже в карман, дабы не потерять. Ведь едва ли то понадобится раньше, встречи с госпожой Заславской. Благо для выхода из покоев достаточно просто потянуть дверь на себя, поскольку колдовские замки всегда делали действующими исключительно односторонне. Чтобы в случае непредвиденной ситуации все находящиеся в помещении могли быстро его покинуть. «Регина»,– снова позвал Эрик и, не услышав ответа, вошел в личный кабинет госпожи Заславской.

Регина сидела в гостевом кресле, положив руки на стол и склонив к ним бледное, как бумага, лицо. Когда Эрик, пересекая кабинет, случайно задел рукавом, стоящую на полке шкафа вазу и та со звоном рассыпалась на множество кусочков, девушку даже не шевельнулась. На какой-то миг Рику показалось, что Рина не дышит и он, довольно резко схватив ее руку, сжал запястье, чтобы развеять свои опасения.

***

Большинство, пришедших проститься с жертвами пожара, разошлось сразу же после официальной части. На кладбище же отправились лишь те, для кого смерть «талантливых ведьмы и мага, лекаря подающего большие надежды» и совсем еще ребенка – Верджилиуса была личной потерей. Фадей не мог винить разошедшихся раньше времени в бесчувственности. В Вилоре уже давно не осталось тех, кого не затронула война, люди настолько устали оплакивать потери близких, что на посторонних и просто знакомых слез просто не осталось. Однако, по крайней мере, их сердца еще не очерствели настолько, чтобы лицемерно выражать соболезнования, не стремясь скрыть равнодушия в голосе.

Но вот и родители Верджилиуса, наконец покинули кладбище, оставив Фадея в одиночестве. Он стойко выстоял, когда узнал о ее смерти, мужественно сдерживал слезы во время официальной части прощания и собственно самого захоронения, терпеливо дожидаясь, пока все уйдут. И он сможет остаться наедине с собой и своим горем, попрощаться с Веви. Упав на колени, Фадей плотно прижался лбом к надгробию девушки, наконец позволив слезам тонкими тихими струйками покатиться по щекам.

На его родине надгробный памятник ставили не раньше чем