Не грози свахе! - Валерия Малахова Страница 15

города будут полыхать неистовым жаром барханы, да одинокий коршун станет кружить в поблекшем небе, тщетно ожидая падали. Но всё это, разумеется, оказалось лишь игрой не в меру распалённого воображения. Форт вздымался на прежнем месте, и когда пара одиноких звёзд проглядывала в просвет между тучами, то его очертания возвышались над домами, как горы высятся над деревьями. Лла Ниахате продвигалась в верном направлении, и вскорости достигла запертых ворот, украшенных массивными бронзовыми щитами в обрамлении тяжёлых деревянных брусьев.

Едва она собралась постучать в эти двери, как сверху раздалось:

— Пст, пст... Взгляните сюда, почтенная лла!

Лла Ниахате подняла голову. Во тьме едва виднелась человеческая фигура. Невозможно было даже разобрать, мужчина это или женщина. Спрашивать лла Ниахате не собиралась — она терпеливо ждала, что будет дальше, и, наконец, дождалась: со стены спустилось некое подобие качелей. Сиденье, рассчитанное на женщину почтенную и объёмную, покачивалось на двух крепких цепях и казалось мягким. Когда лла Ниахате коснулась его рукой, то убедилась: оно набито мягкой травой, обтянутой поверху буйволиной кожей. Почему-то это умилило женщину — такая забота заслуживала восхищения и уважения!

Наверху что-то поскрипывало — возможно, деревянная лебёдка.

Лла Ниахате уселась на сиденье и покрепче ухватилась за цепи. Раскачиваясь и скрипя, качели начали подниматься вверх. Интересно, подумала лла Ниахате, почему стражники не слышат этого шума? Тут ведь не то что привратников — половину города разбудить можно!

Разгадка оказалась простой: именно стражники и крутили лебёдку, пыхтя и отдуваясь. Лла Ниахате недоумённо нахмурилась. Разве не разумней немного приоткрыть ворота?

— Рычаг заклинило, лла, — смущённо признался один из стражников в ответ на прямой вопрос. — А без рычага, вручную, тут человек десять с трудом управляется. Утро наступит — тогда починим рычаг, а до тех пор так пускай будет. Надеюсь, вы не ушиблись нигде?

— Нет, — величественно покачала головой лла Ниахате. — Но испорченный рычаг — тоже часть заговора. Очевидно, те, кто это сотворил, надеются скрыться иным путём, и успеть скрыться, пока стража отворяет ворота. Кузнец, ты здесь?

— Здесь, лла, — от стены отделилась тень, и кузнец, смущённо переступая с ноги на ногу, предстал перед лла Ниахате.

Хха Афуоле тоже переоделся: сейчас на его внушительном торсе красовалась кожаная куртка с нашитыми поверх неё костяными пластинами, а на руки кузнец надел длинные перчатки из буйволиной кожи. На плече хха Афуоле нёс боевой молот, и его стальное навершие мрачно поблёскивало в неярком свете факелов.

— Этих людей, — кузнец кивнул на стражников, — я сам отобрал, лла. Я им доверяю. Кроме того, мои подмастерья тоже наготове, и помогут вам во всех начинаниях.

— Отлично. Тогда нам пора на площадь с барабаном. Только идём тихо, — лла Ниахате для наглядности приложила пухлый палец к губам. — Очень тихо. Те, кто нас там поджидает, ничего не должны заподозрить.

— Хорошо, — кузнец сурово поглядел на стражников, и те разделились: часть осталась у ворот, а часть присоединилась к маленькой процессии. Лишь один из них, самый молодой, не выдержал и всё-таки спросил:

— Но кто поджидает нас на площади, лла?

— Надеюсь, кочевники, — вздохнула лла Ниахате. — Однако может быть всякое. Один мертвец так и не вернулся на место своего упокоения, стал умокву, бедолага. Очень древний мертвец, очень сильный умокву может получиться, если знать, как правильно его поднять.

Стражники поёжились. Хха Афуоле, напротив, хранил гордое молчание. Лла Ниахате покачала головой, недовольно поджала губы:

— Эй, кузнец, не делай вида, будто тебе всё равно. Верно рассчитывай силы, не то надорвёшься.

У одного из стражников вырвался короткий смешок, тут же перешедший в кашель, стоило кузнецу бросить на него грозный взгляд. Даже в неверной пляске теней, отбрасываемых факелами, видно было, как краска залила щёки хха Афуоле. Однако он быстро справился с собой и коротко поклонился:

— Буду иметь в виду и благодарю за науку, лла.

Лла Ниахате не стала делать вид, что ей не понравилось поведение хха Афуоле. Вот умеет же, если постарается!

По дороге к группе присоединилось ещё четверо — судя по внешнему виду и по тем почтительным взглядам, которые они бросали на кузнеца, это были подмастерья хха Афуоле. Тот приветствовал новоприбывших коротким кивком и пересказал то, что сообщила лла Ниахате. Среди молодёжи возникло волнение. Один — крепкий малый, вооружённый молотом и метательными дротиками — с явной дрожью в голосе спросил:

— Но как мы справимся с умокву?

— Это, — с достоинством ответила лла Ниахате, — уж моё дело. Вы с кочевниками справьтесь, чтоб ни один не сбежал!

Палец, спрятанный на груди, обжёг кожу. Лла Ниахате очень надеялась, что его не придётся применять, но если всё-таки время пришло, то она справится, справится безо всяких сомнений!

— Хорошо, лла, — раздался нестройный хор голосов.

— Подходим, — перебил всех кузнец. — Гаси факелы! Дальнейшую часть пути идём в темноте. И глядите под ноги, чтоб никто не испортил дела! Лла, обопрётесь об мою руку?

Отказываться лла Ниахате не стала. Пока тушили факелы, она заметила несколько завистливых взглядов, брошенных на кузнеца. Это согрело душу. Всё-таки она ещё достаточно хороша для того, чтоб на неё заглядывались и молодые!

Да только что проку в подобном? Кто позарится на женщину, которая трижды выходила замуж, а детей всё нет и нет? Наверняка бесплодна, а может, и проклятье какое наложено! Лла Ниахате досадливо цокнула языком, а на встревоженный взгляд кузнеца ответила лёгкой усмешкой — и покрепче сжала его локоть.

Главная площадь форта утопала во тьме. Большой барабан смутно виднелся на её противоположном краю, рядом с помостом для казней. Сколько же новостей он передал на своём веку! И теперь его используют столь кощунственным образом... Почтенную сваху затрясло от негодования.

— Где-то в нём замаскированная дыра, — шёпотом сказала она. — Окружите барабан со всех сторон, а затем ты, кузнец, ударь по нему своим длинным молотом. Только смотри, не порви, бей осторожно!

— Не волнуйся, лла, — голос кузнеца был едва слышен, но его горячее дыхание опаляло щёку лла Ниахате. — Я справлюсь. Ну, ребята, за дело!

Кузнец отнял руку и повёл маленький отряд исполнять заранее согласованный план. Лла Ниахате осталась в арьегарде.

Направляющиеся к барабану тени — изломанные, искривлённые, топорщившиеся разнообразным оружием, — и сами напоминали злых духов, летающих в ночи. Приходилось то и дело напоминать себе: они союзники, неплохие, в общем, ребята,