Олег Дивов - Великий Дракон Страница 15

— Да.

— Мэдлин принимает назначение, затем узнает, кто прилетел, и начинает метаться. Она утверждает, что в числе помощников делегатов прилетели люди, ответственные за убийство ее отца. Заметь — китайцы.

Причем не мафия, а чиновники. Она сдает несколько коррупционных схем, но ни словом не заикается о приемных детях Николса. Кида подсидели, и подсидели из-за Мэдлин. Николс — протеже семейства Грей. Это семейство открестилось от Мэдлин, она пользуется помощью Расселов. Близкая подруга Расселов утверждает, что были слухи, будто у Мэдлин двое детей от Николса, и он их выкрал. Что тут лишнее?

— Дел, ты как хочешь, но детская история — лишняя.

— Вот и мне так кажется.

Я потерла лоб, потом глаза. Когда ж они перестанут чесаться?

— Пока мне ясно одно. В нашей разведке есть два лагеря. Тот, к которому принадлежит Кид, поддерживает Мэдлин. Не знаю, может, ее прочат в агенты влияния куда-то на самый верх Шанхая. Да хоть во дворец, неважно. Второй за ней охотится и пока явно пересиливает Кида. Этому лагерю — если верить, что Кид озвучил их позицию, просто для нашего сведения, — выгодно, чтобы Николс оставался на месте, а шанхайскую делегацию приняли как дорогих гостей. По всей видимости, в этом же заинтересован и новый император, что странно, учитывая его отношение к отцу. Все это меня беспокоит, потому что китайцы — дивно логичная нация. Зачем, спрашивается, посылать людей, которые ненавидят Землю и не пойдут на компромисс, если нужно договориться? Зачем крышевать Николса, если нужно свалить чиновников старого императора? Значит, либо у молодого императора совсем другие планы, либо у нас не хватает нескольких звеньев.

— Что, в общем, одно и то же. Дел, давай ткнем пальцем в небо? Сейчас приедем, спросим у Лайона. Он вообще ни при чем. И может что-то увидеть именно потому, что посторонний.

— Я готова не только у него спросить, а даже у леди Памелы.

Мелви засмеялась. Да уж, хочешь услышать ответ младенца — спроси у нее.

Но ведь устами младенца глаголет истина…

— Девочки, китайцы — одна из самых понятных культур, — говорил Лайон Маккинби. Он ломал хлеб на маленькие кусочки, обмакивал в соус и поедал их так аппетитно, что мне тоже хотелось, но я терпеть не могла этот соус. — У них фактор человеческого каприза крайне незначителен. Одна фигура значима, только если она стоит на самой вершине. И то капризы там мелкие — женщины определенной внешности, экзотическая еда, всякая роскошь… Значение в Китае имеют не большие люди, а большие идеи. Если личность выдвинулась, значит, она проводит большие идеи, понятные и приятные государству. Это не европейская культура, где отношения зачастую выстраиваются на личной симпатии. В Европе к государствам порой относились как к людям. Приписывали им зависть, обиду и так далее. В Китае, равно как и в любой другой огромной стране, это неестественно. Государство больше человека. Достаточно взглянуть на то, какую площадь занимал древний Китай, чтобы это понять. В Европе авантюрист мог за сутки-двое уехать в другую страну, враждебную исходной. В странах вроде Китая это невозможно. Потому и зависимость человека от государства была совсем другая.

Мы с Мелви слушали его размеренную речь. Не знаю, о чем размышляла подруга, а я думала: какая к черту пенсия, в Военный университет ему надо, преподавать. Только прикладники умеют формулировать свои мысли так четко и емко. Учатся этому в боевой обстановке.

— Так вот, применительно к нашим баранам. Китайцы очень не любят шпионов. В силу своей огромности у них мощное чувство собственной территории, собственного государства. Если Европа еще в Средние века привыкла, что соседи с двух сторон могут перекликаться через страну между ними, то Китай всегда варился в собственном соку. В Европе принцип невмешательства в дела соседа пришлось насаждать силой. Для китайца само представление о том, что иностранец может манипулировать внутренними процессами в его стране, — дикость. Дикость и невыносимое хамство. Не стоит забывать, что европейцы постарались укрепить китайцев в этом мнении. Опиумные войны, иезуитская миссионерия и так далее. И таков весь истинный Восток. Они проще относятся к воинственным ордам, вторгающимся в их страну, чем к шпионам.

— Грей много лет был шпионом и сидел на сопредельной территории, — напомнила Мелви.

— Во-от, — Лайон поднял палец. — Китайцы не считают наблюдателей, каким был Грей, настоящими шпионами. Ну, пусть глядит. Порой их даже смешат иностранные соглядатаи, они слегка издеваются над ними, придумывая для них китайские имена-прозвища, вроде Розовые Уши или Бородавка Под Глазом. Как правило, такие наблюдатели страдают только во время тотальных чисток, и то их чаще высылают, чем казнят или убивают. На чужой территории китайцы чистки не проводят. Но если человек начинает вмешиваться в их дела, совершает действия, которые могут вызвать изменения во внутренней политике, — он в большой опасности, где бы ни находился. Его достанут где угодно и накажут.

— То есть, когда Грей докопался до отмывочных схем… — начала было Мелви.

— Или что-то еще. Николс вовремя переметнулся на китайскую сторону и поэтому выжил. Но к нему тоже относятся плохо. Им пожертвуют без колебаний. Я допускаю, что сведения против себя нашим федералам он сбросил сам. Для него земная тюрьма означает шанс выжить. Но он еще побарахтается.

— Хорошо, а делегация? — спросила я.

Лайон отмахнулся:

— Это изгои. Император таким образом решает свою внутреннюю проблему. Китай всегда был ориентирован вовнутрь, а не вовне себя. Свойство больших стран, которым не нужен компромисс решительно со всеми соседями. Какие полномочия у этих делегатов? Их выпроводили на увеселительную прогулку. Туда, где они не смогут лишнего шага сделать без присмотра федеральной безопасности. Я бы еще вот над чем подумал: нам прислали людей, с которыми невозможно договориться. Но мы будем пытаться. Над проблемой будут работать лучшие умы. Не отвлекающий ли это маневр? Хотя скорей всего их просто выслали на время. Оторвали от рычагов управления, лишили шанса влиять на внутренние процессы здесь и сейчас. Вернувшись, они окажутся никем. И если не осознают этой важной мелочи, то станут трупами. Шанхаю сейчас нужен внешний опыт, и внешняя торговля тоже. Для решения этой задачи они приглашают к себе нашу делегацию. Я видел список. Там хороший подбор специалистов, все понятно и логично. А китайские делегаты пусть у нас поболтаются, чтобы дома не мешали. Очень простое, эффективное и красивое решение. Кстати, императору совершенно наплевать, что мы будем ломать головы над этой загадкой. Если он узнает, как мы озадачены, только посмеется.