Принцесса где-то там 2 (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич Страница 16

Но Ленни я этого говорить не стала, парнишка и так переживал.

К тому же, я почему-то была уверена, что Мигель не придет. И дело даже не в том, что мы с Ленни изображали влюбленную парочку недостаточно убедительно.

Но это было бы слишком просто. Ты расставляешь ловушку, он в эту ловушку попадается. Такое могло сработать только в идеальном мире, а в нашем что-то обязательно пойдет не так.

У меня в жизни было много проблем, и, наверное, ни для одной из них так и не нашлось простого решения.

— Роберта, — неуверенно позвал он.

— Все еще здесь.

— А если бы все это было… ну… по-настоящему? У меня бы был шанс?

Удивительно, что он решился об этом заговорить. Наверное, темнота помогла ему принять решение. Когда не видишь лица собеседника, задавать подобные вопросы не так страшно.

— Все возможно, — ответила я стандартной формулировкой. — Но моего жениха недавно убили, и я еще не готова к новым отношениям.

Добро пожаловать во френдзону, иными словами. Проходи, присаживайся, ты тут надолго.

— Угу, — сказал он.

Наверное, даже он понял, что я ему соврала.

С Дереком мы расстались до того, как ему пустили пулю в голову, и несмотря на то, что мы вроде бы решили дать нам обоим второй шанс, перспектив у этих отношений все равно не было.

Зато был Реджи и та ночь, после которой Мигель отправил его в кому, и она, наверное, показала, что я таки открыта для новых отношений, если и он не против.

Наверное, он тоже был не против, но сейчас об этом уже не узнать. И агент Джонсон наверняка в курсе о том, что было, потому что ТАКС наверняка должно было донести до него информацию о деле в части, его касающейся.

Завибрировал переведенный в беззвучный режим телефон. Я взглянула на экран, оказалась, что звонит Джанет, и я к стыду своему сообразила, что за весь день даже не попыталась узнать, нет ли в состоянии Реджи каких-либо изменений.

Я взяла трубку.

Изменений не было. Он все еще лежал в коме, а Джанет пустили к нему в палату.

— Если тебе одиноко, приезжай, — сказала она. — Будем ждать вместе.

— Я не могу, — сказала я. — Я бы хотела, но не могу. Я все еще на работе.

— А почему ты говоришь шепотом? Ты в засаде?

— Что-то вроде того, — рассказывать ей, что я в мотеле и не одна, наверное, не стоило.

— Я не вовремя, да? Мешаю? Извини, я же не знала…

— Да все нормально, — сказала я.

После чего мы быстро попрощались, и я положила трубку.

Ленни этот разговор никак не прокомментировал, за что я была ему благодарна.

Тут, к гадалке не ходи, перспективы тоже рисовали не самые радужные. Если пациент впал в кому, и врачам не удалось вывести его из этого состояния за пару дней, изменения могут стать необратимыми, и к прежней жизни он уже не вернется. Да уже и не факт, что вообще хоть к какой-то жизни вернется. Прецеденты, конечно, бывали, но их можно было пересчитать по пальцам одной руки, и, насколько мне известно, все они были обусловлены сюжетными перипетиями. А Реджи вряд ли мог претендовать на роль главного героя.

Пока мне не стало совсем уж мрачно, я предложила Ленни поменяться местами и уселась в кресло. После короткого инструктажа, он уперся в кровать руками и принялся давить на матрас, чтобы заставить пружины скрипеть, а я начала стонать, постепенно повышая голос.

Для достоверности.

Ситуация была донельзя дурацкая, он скрипел кроватью, уже встав на нее на четвереньки и слегка подпрыгивая, а я стонала, и неожиданно для меня самой это оказалось довольно весело, и я настолько вошла во вкус, что соседи из номера за стеной принялись стучать нам в стену.

Реджи замер.

— Не завидуйте! — крикнула я. — Продолжай, дорогой.

Он кинул в меня подушкой и снова принялся скрипеть. А я положила подушку на лицо и принялась стонать из-под нее, словно в порыве страсти он решил меня немного придушить.

Минут через десять в стену постучали еще раз, и неприятный женский голос пообещал вызвать полицию. Я задушила в зародыше порыв выйти на улицу и посветить в ночи своим значком, и решила, что, наверное, уже хватит.

И мы прекратили.

Для полноты картины я закрылась в душе, включила мощный напор воды, а сама уселась на крышку унитаза и уставилась на свои руки.

Роберта Кэррингтон, тебе двадцать семь лет, у тебя высшее юридическое образование и полицейская академия за плечами, ты сержант убойного отдела, между прочим, и уже несколько лет ловишь убийц на улицах одного из самых неблагополучных городов страны. И чем, в итоге, тебе приходится заниматься?

Мама бы наверняка этого не одобрила, и папа Джон тоже. А папа Бэзил…

Полагаю, он бы сказал, что я должна делать то, что считаю нужным. Он поддерживал любое мое начинание, но, справедливости ради, делать это куда проще, если при этом вы не живете вместе, и ты следишь за приключениями своей любимой доченьки откуда-то издалека.

Любопытно только, это уже те неприятности, о которых он пытался меня предупредить в свой последний визит, или же впереди маячит что-то еще более неприятное?

Я выключила воду в душе и вернулась в номер. Ленни снова уселся в кресло, подвинув его к окну, и смотрел на улицу в щелочку между штор.

— Мне тоже теперь идти? — спросил он, махнув рукой в сторону ванной комнаты.

— Необязательно, — сказала я. — По правилам, тебе сейчас вообще полагается перевернуться на другой бок, ко мне спиной, и заснуть.

— Ты серьезно?

— Ну, в первый раз, наверное, нет, — сказала я. — Хотя я уверена, что многие на самом деле хотели бы так поступить, но им неудобно.

— Эм… хм…

— Вот сейчас было довольно точное попадание в образ, — сказала я. — Женщин после такого тянет на поговорить, а мужчины обычно формулируют вот так, как ты сейчас.

— Правда?

— Ничего личного, просто так уж все устроено, — сказала я.

Подрастешь — поймешь, но этого я уже говорить не стала. Зачем обижать ребенка?

Я скинула кроссовки, сунула пистолеты под подушку и улеглась на кровать. День был тяжелым, завтрашний день обещал быть примерно таким же, так что не было никакого смысла сидеть тут в полной боевой готовности и со снятым предохранителем.

— Ты собираешься сидеть так до самого утра? — поинтересовалась я. — Кровать достаточно большая, чтобы в ней хватило места для двоих, и обещаю, что не буду к тебе приставать.

— Эхм… я все равно не засну, — сказал он.

— Как знаешь, — сказала я. — Если тебя вдруг придут убивать, буди. Хотя, думаю, что сама услышу шум и проснусь.

***

Я услышала шум и проснулась.

Первым делом, еще толком не продрав глаза, сунула руки под подушку и нащупала там оружие. Вторым — сунула ноги в кроссовки. Третьим — увидела Ленни, который явно так и не ложился спать. Он стоял напротив двери, держа пистолет на изготовку, двумя руками, в классической позе стрелка, хоть сейчас на пособие для тира фотографируй.

Гремело на улице.

Ну, даже не то, чтобы прям уж гремело… Рычал автомобильный двигатель, может быть, и не один. Хлопали приглушенные пистолетные выстрелы, слышалось звуки ударов, падало что-то тяжелое… Я хотела выглянуть в окно и осторожно отодвинула занавеску, но оказалось, что пока я спала, или, скорее, в тот момент, когда я просыпалась, кто-то припарковал там свой набитый спецназом фургон, почти полностью перекрывая обзор. Думали ли они в этот момент о нашей дополнительной защите или просто случайно так получилось, мне неизвестно до сих пор.

На улице дважды грохнули из дробовика, послышалась чья-то сдавленная ругань. Если они будут продолжать в таком духе, тетка из соседнего номера точно полицию вызовет.

Мне было любопытно, что происходит, в дело вступил как профессиональный, так и личный интерес, но выходить наружу и присоединяться к этому празднику жизни на данной стадии было глупо. Тем более, что там работают высокооплачиваемые профессионалы из ТАКС, а у меня даже обычного бронежилета с собой нет. То есть, конечно, есть, но он в багажнике, и для того, чтобы его надеть, надо таки выйти наружу.