Крыса, загнанная в угол - Олег Анатольевич Сидоренко Страница 16

Что интересно – через час я снова пытался войти в базу – но, в этот раз, в доступе мне было отказано.

Ниже информация, которая не попала в официальный ответ.

«Смирнов Николай с марта 2016 года работал в Сирии по контракту с фирмой «Евро Полис». «Евро Полис» заключила соглашение с сирийским госконцерном о том, что будет заниматься охраной местных месторождений энергоносителей от боевиков из ИГИЛ. Функции охраны брали на себя бойцы ЧВК Вагнера.

В июле 2017, в одном из боестолкновений с отрядом умеренной оппозиции, Смирнов попал в плен и был передан представителям правительства США. В июне 2017 года ЧВК Вагнера была включена в санкционный список США (PMC Wagner) и внесена в рубрику «Обозначения для украинских сепаратистов» (E.O. 13660 – Designations of Ukrainian Separatists).

В связи с этим Смирнов Николай с августа 2017 по ноябрь 2017 проходил проверку на участия в событиях, при которых были совершены воинские преступления. Для прекращения судебного разбирательства заключил сделку с прокуратурой США по защите от уголовного преследования.

После проверки на совершение военных преступлений, попросил политическое убежище в США. Мотивом обращения было возможное преследование правительством России за разглашение информации о ЧВК Вагнера(PMC Wagner). Также, ходатайствовал перед министерством юстиции США о применении к нему программы защиты свидетелей, так как его показания были направлены против террористической организации».

P.S. Дорогой Род! К моему сожалению – это вся информация, которая есть в открытом доступе. И это все, чем я могу поделиться с тобой. Я знаю твое любопытство и способность к анализу – проанализируй присланное мною письмо. Я, думаю, что ты сможешь отыскать в нем много полезного для себя!

Еще передаю тебе контакты бюро Приватных расследований. Может быть, тебе пригодится. Это действительно профессионалы:

General Services1925 E., Hallandale Beach Blvd, Suite 599, Hallandale Beach, Florida 33009, United States of America.

По этим данным найдешь в интернете их сайт и свяжешься с ними по «@gmail».

С уважением твой друг, сотрудник Интерпол (Нью-Йорк, США) Стиф Сайдор.»

– Кто этот Стиф Сайдор? – спросил Шевчук, перечитав письмо еще раз.

– Мы познакомились в Штатах зимой 2018 года, когда я проходил обучение и стажировку при офисе Федерального прокурора.

– Да, я в курсе… – на «автомате» заметил Шевчук и осекся.

– Я не сомневался… – без эмоций ответил Родион.

– Без обид – работа такая!

– Я не девочка, что бы обижаться. Тем более что я, тоже, навел о тебе справки!

– И как?

– Все нормально! – улыбнулся Родион. – Так вот! Стиф с эмигрантской семьи – прадед выходец с Крайины. Фамилия Сыдорчук. В Штатах укоротили до Сидор – вышло Сайдор. Он заместитель начальника нью-йоркского отделения Интерпола. Мы «пересеклись», когда Стиф обратился к курирующему меня прокурору за ордером по одному делу. Нас представили. Я «напросился» к ним в офис. Помог Стифу разобраться в наших реалиях.

– А как ты относишься к «нашим реалиям»? – вдруг спросил Шевчук.

Родион внимательно посмотрел на него. В беседке, которая стояла в саду дома Попелюха-старшего, следователи были одни. Отец Родиона, метрах в тридцати от них, жарил шашлык на сложенном из кирпича мангале.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Попелюх Григория. – Реалии расследования, или реалии политические?

– Родион, ты умный человек, хороший следователь, и понимаешь, что наше расследование выходит «на скользкую дорожку»… Ты когда ознакомился с этим письмом?

– Где то в обед!

– А мне ничего не сказал! Почему?

– Исходя, из «наших реалий»! Ты бы мог дать эту информацию начальству… А они – помешать тебе организовать все те мероприятия, что мы провели вечером на «Авангарде» и на набережной. А я – очень хотел, что бы они состоялись!

Шевчук, чуть повысив голос, спросил:

– Ты считаешь, что я могу быть необъективным в этом деле?

– Дело не в тебе… Над тобой есть другие.

– А над тобой, хочешь сказать, других нет? Мне, кажется, что твои «другие» «похлеще» моих!

– Спорить не буду – «мериться» нашим начальством смысла нет – оно стоит друг друга. Но, я, скажем так – только без обид, хорошо? – предложил Родион.

– Давай без обид! – согласился Шевчук.

– Я еще учитывал твою родословную и, откуда ты родом!

– Объясни!

– Я знаю, что твой дед был диссидентом. И сидел в советских лагерях. Ты родился и вырос во Львове. Согласись, там обычное дело во всех бедах винить Россию. Ты был в АТО. У тебя могут быть личные мотивы!

Шевчук задумался. Открыл лежащий на столе портсигар и подкурил сигарету.

– Мой дед никогда не относился плохо к русским и к России… – произнес он. В его голосе появилась теплота и взволнованность. – Он всегда говорил, что доносы на него писали крайинцы, что в тюрьму его "садили" крайинские судьи, что политику партии в жизнь проводили крайинские секретари парткомов. Нигде не было больше членов партии на душу населения, чем на Западной Крайине!

Когда развалился Союз и первым президентом стал Кравчук – он сказал, что на этом все и закончилось, потому, как страну снова возглавили «партийцы». Они с СССР не справились – не справятся и с Крайиной. Дед сказал, что страну возглавил предатель – он должен был защищать тот строй и ту страну, которым он присягал! И погибнуть с автоматом в руках. И, что окружают его предатели! И власть по наследству передадут детям предателей, для того, что бы они охраняли «кравчукам» их спокойную, сытую и безбедную старость! А еще дед всегда говорил, что мы слишком разные – Восток и Запад.

– Почти, как Киплинг! – заметил Род.

– Да! – согласился Григорий. – Я ему тоже так сказал. Так вот! Он говорил, что не хуже и не лучше – а «разные»! И когда кто-то при нем говорил об особой культуре галычан – он отвечал, что Сергей Прокофьев – родился на Донбассе. И, что культура человека определяется не его местом рождения – но воспитанием.

А над особой ролью галычанського «Пьемонта» в «дэржавотворэнни» – он откровенно издевался, говоря, что два вождя революции плюс Хрущев – сделали для формирования нынешней территории Крайины больше, чем все национальные герои вместе взятые!

И, даже, в последнее время, после Крыма и Донбасса, мой дед говорил, что это – лопнувший нарыв, который мы не лечили с девяносто первого года, а только прикрывали косметикой. И этот нарыв не Донбасс – а вся Крайина! Что мир в стране начинается с мира в душе человека! Надо научиться уважать себя – и тогда начнешь уважать других…