Цена возвращения (СИ) - Гришин Алексей Страница 16

Потом тяжело поднялся, шаркающей походкой дошел до секретера и открыл одну из створок. Долго перебирал какие-то старые, пожелтевшие от времени бумаги. В конце концов, нашел карандашный портрет.

— Вам не кажется, что эти люди похожи?

Мужчина долго сравнивал два рисунка.

— Несомненно, если учесть разницу в возрасте. А кто это?

Пожилой господин возвратился, сел, устроился поудобнее в кресле, зябко обняв себя за плечи и прикрыв глаза. Долго молчал, уверенный, что его не посмеют торопить. Потом сказал.

— Помните, недавно я рассказывал о кастильском агенте, «Маэстро». Это — он. Согласитесь, они похожи. Случайно это сходство или нет — я не знаю, но найдите мне этого парня, как его, де Фле или де Сент-Пуант, неважно. Забросьте все дела, снимите сотрудников со всех второстепенных задач, в том числе и с этой, графини амьенской… де Ворг. Да, и с нее тоже, это все ерунда. Ищите его, — он потряс обоими рисунками. — Мы выяснили, кого прислал дю Шилле. Осталась ерунда, — горькая усмешка, — найти и схватить его.

Глава 10

Мастер Шеффердсон, упитанный сорокалетний господин, сидел в удобном кресле за покрытым темно-синим сукном столом, украшенным искусной золотой резьбой, и сосредоточенно ломал гусиные перья. Брал из верхнего ящика, отламывал толстыми пальцами ровные дюймовые кусочки и аккуратным рядком складывал обломки перед собой.

Если бы кто-то сказал, что мастер был расстроен, он был бы неправ. Вернее — неточен. Глава купеческой гильдии был зол, еще точнее — взбешён. Третье убийство за месяц! Нет, простой народ на столичных улицах давят постоянно, это дело привычное. В темном глухом переулке выпустить одинокому прохожему кишки ради тощего кошелька или придушить гулящую девку, если слишком много запросит за свои услуги да под горячую руку попадется, — такое случается частенько.

Кого-то из душегубов ловят и сразу, не откладывая дела в долгий ящик, отправляют потанцевать с пеньковой тетушкой. После суда, разумеется, как без этого, но все равно быстренько и сноровисто. Но большинство убийц, увы, подавляющее большинство, остаются безнаказанными и, промотав жалкие пенсы, вновь выходят на охоту. Это плохо, но к этому привыкли, и главное, на купеческие прибыли это обычно не влияет.

Но что творится в последнее время!

Нападают на дома купцов, оборудованные такой защитой, что, кажется, и мышь не проскользнет. Мыши и не проскальзывают. Зато запросто проходит Черный Валет, которого никто в глаза не видел, но в чьем существовании не сомневается ни один горожанин.

Проходит, вырезает всех, кому не повезло находиться в этот час в доме, выносит все ценности и исчезает. Растворяется в ночи, словно призрак.

А может, он и есть призрак? Бессмертный и бестелесный? Только зачем ему, такому, золото? И как он, бестелесный, уносит добычу?

Ерунда! Святая церковь учит, что призраки суть сказки, пустое суеверие невежд. Нет, это человек или люди. Умные, жадные, беспощадные.

Ладно, смерть уважаемых людей — это горько, но понятно. А куда прикажете списывать убытки? На убитых огромные сделки были завязаны, их сейчас просто некем заменить. И это не главное! Именно эти трое были ближайшими сподвижниками, насмерть бились в парламенте с императорскими подпевалами, мечтающими лизать августейшую задницу.

Этим соглашателям что! У них оборот мелкий, их убытки легко перекрываются жалкими подачками, получаемыми из казны.

Господи, Спаситель милосердный, ну вразуми же этих упертых реформистов, что только крупный капитал и святая, очищенная от наносных догматов Церковь способны привести страну к величию, заставить всех еретиков и отступников мира со страхом смотреть на Великий Остров, надеясь лишь схватить те крохи, что будут им брошены из великой милости!

Теперь ближайшие соратники мертвы, погибли от руки какого-то валета, ведь не самой даже главной карты в колоде.

Демон! И искать, ловить мерзавца некому. Полиции, подобной той, что хоть как-то держит в узде преступный мир Галлии и Кастилии, на Острове нет. «Не желают, видите ли, господа островитяне ее содержать, очень она их свободы, — мастер Шеффердсон скривился, даже мысленно произнеся это слово, — задевает. Грабежи и убийства не задевают. Только полиция, которой нет».

Есть при церковных приходах констебли со своими помощниками — бейлифами, но это ж люди вольные, зарплату за свой труд не получающие, а потому больше думающие о заработках, а не о спокойствии горожан.

Купцы, конечно, дикость ситуации наконец-то оценили, меры приняли. Как могли, разумеется. Скинулись, создали купеческую стражу, набрали на службу бывших солдат, после чего нападения на склады и банки сократились. Не полностью, само собой, но, по общему мнению, до приемлемого уровня. Только что делать с нападениями на дома⁈

Господи! Делать-то что?

— К вам мэтр Ферье! — прервал грустные мысли вошедший камердинер.

И в кабинет энергичной походкой ворвался розовощекий толстяк лет пятидесяти. Лысый, бодрый и улыбчивый, аж смотреть противно.

— Друг мой, как я рад вас видеть! — Толстяк приветливо раскинул руки, отчего крыльями взметнулись полы шитого золотом и подбитого собольим мехом плаща.

Пришлось обниматься, хотя больше всего хотелось крепко выругаться и плюнуть на натертый до янтарного блеска пол.

— Но я вижу, вы как-то не очень рады, — соизволил заметить очевидное Ферье. — Так нельзя! Вопросы, которые нам следует обсудить, не терпят грустных лиц, они от этого запутываются, как комок шелковых ниток. Так, что их потом только резать остается. Что случилось, мастер? Могу ли я чем-то помочь?

Первой реакцией было состроить столь же бодрую физиономию и заявить, мол, все прекрасно. Но нет, не годится. Не следует обманывать партнера в самом начале разговора, тем более так нелепо.

С другой стороны, спросить совета в важном деле — это как раз хорошо, это продемонстрирует доверие.

— Ну да, есть проблемы. Вы же знаете, мэтр, как в нашей старой доброй стране сладко живется всяким разбойникам. Нет, — он успокаивающе поднял ладонь, — бороться с этой напастью мы, купцы, слава Спасителю, научились. Но вот недавно…

Шеффердсон замолчал, наморщил лоб, усиленно показывая, что собирается с мыслями. Потом продолжил.

— Появился в Лондоне какой-то Черный Валет. Никто его до сих пор не видел, до недавнего времени никто и не слышал об этом мерзавце. И вот пожалуйста, сейчас он прямо в их собственных домах грабит и убивает уважаемых людей. Точнее — сначала убивает, потом грабит, никого в живых не оставляет, сволочь.

— А охрана, магическая защита, в конце концов?

— Не работает! Сквозь защиту он проходит запросто. Потом убивает всех, кто есть в доме. Перед этим пытает, выясняя, про тайники. Страшно пытает, поверьте. За месяц три купеческих семьи вырезал, с охраной, чадами и домочадцами. Теперь вот ждем, кто будет четвертым.

— Но ваша стража? — растеряно спросил Ферье. — Они же как раз и должны…

— А, — Шеффердсон безнадежно махнул рукой. — Эти только сторожить могут, да шантрапу разгонять. Был тут, правда, один герой, поклялся найти злодея. Только дайте ему аванс в триста гиней, и через неделю Черный Валет будет стоять в этом кабинете, связанный по рукам и ногам. Поверили мерзавцу. Не от наивности, а от безысходности — больше за это дело никто не брался, а этот уж таким орлом-соколом выглядел! В результате ловец денежки прихватил и попытался сбежать. Полчаса назад увезли его в суд. В ногах валялся, гнида, туфли целовал. К демонам! Пусть на виселице подрыгается да подумает о своем поведении. Перед смертью.

Ферье нахмурился, в свою очередь наморщил лоб. Потом улыбнулся и звонко шлепнул по нему ладонью.

— А ведь можно и попробовать!

Бросился к двери и, выглянув в коридор, кому-то крикнул: «Заходи!»

В кабинет вошел неброско, но достаточно дорого одетый молодой человек с юношеским румянцем на загорелом лице. Он с откровенным любопытством оглядел шикарный кабинет, лишь потом остановил взгляд на хозяине и почтительно склонил голову. Сын? Приятель сына? Этот-то чем может помочь?