Черный пудель - Дмитрий Александрович Самгин Страница 16

— Значит, свобода, по-вашему, это независимость и обладание силой. Силой сравнимой с божественной силой.

— Когда-нибудь человек придет к тому, что эта сила будет даваться ему от рождения, но это произойдет только когда будет пройден путь эволюции природы. Когда все то, за что нам приходиться сейчас бороться проявится в человеке и будет для него естественным и простым. Но это предмет далекого будущего, на который нашему поколению придется работать и работать. Работать что бы сначала создать условия для этого, затем научить человека будить в себе эти возможности, а затем учиться передавать их в следующие поколения. Только этот нелегкий труд делает тот будущий мир и того будущего человека реальным и достижимым и на этом пути мы, в первую очередь, должны преодолеть те идеи и теории которыми вы опутали человека. Одурманив его, поведя по грубому пути ложных запретов.

— Вы говорите что независимость и сила эта цель, и знак реального человека, которым он должен быть.

— Нет. Это свойства человека, которые он должен реализовывать и которые он должен воспитать, найти или создать в себе.

— Значит, человек должен создать себя сам?

— Да, только так. Только на этом пути он обретет себя и станет личностью, а затем будет жить как личность. Как великая, реальная личность. Не притворяясь и никого не обманывая, не изображая того чем он не является. И я думаю, что эта цель зажжёт своей энергией миллионы молодых сердец. И если бы не вы, со своей вековой сказкой про любовь, сострадание, греховность, которая была создана чтобы одни могли опереться на эту сказку и получить возможность власти над большинством. Мы против этого мы дадим силу всем. Или возможность иметь эту силу. Человек достоин этого.

Как там у Достоевского — если бога нет так какой же я капитан. Он, ваш бог прикрывает неравенство, но это только ваше, искаженное понимание бога. Реального его вы не знаете. Забыли. Он скрыт от вас. Вернее он скрылся от вас чтобы спастись и спасти нас в реальном мире…

— Ну, ладно, мне кажется я понял тебя и наверное должен что-то ответить. — Монах задумался и в наступившей тишине взял спички и зажег свечу прямо перед собой.

— То, что ты тут наговорил, строится на многих противоречиях, но я хотел бы отметить, как мне кажется, главное. Сильный, независимый человек вот ваш идеал и стать им вы хотите через работу, и бог за это будет вынужден вернуть вам те способности, которые у вас были раньше. Да. Мы с вами никогда не сможем договориться.

По моему мнению, бог уже дал человеку его природу и вся работа человека в том и состоит, чтобы забыть про самомнение и быть верным своей природе. И исполнить в ней то, что задумал бог, реализовав тем самым замысел божий. Работа здесь конечно так же нужна и работа не маленькая, но работа эта заключается в том, чтобы почувствовав в себе замысел божий уже не придавая его и не поддаваться на искушения своеволия и гордыни честно и достойно пройдя по жизни, чтобы затем достойно предстать перед всевышнем там, на небе. И свобода человека не в возможности быть независимым, а данная свыше способность творчески реализовать способности данные богом. И как говорил, по-моему, Августин. Люби бога и делай что хочешь. Не надо воображать в себе способности, чтобы реализоваться в этом мире. Надо найти то зачем бог тебя создал и быть верным этому. Все просто. Люби бога и делай что хочешь. Для вас бог учитель, а для нас спаситель. Ты не понимаешь, что нуждаешься в спасении, поэтому обречен. Любой учитель обещает, что в конце пути его ученик возьмет у него все и станет равным ему. Вы хотите стать богами. Вы любите тварь, а не творца. Мы этого не примем.

— И опять. Я этого не говорил. Мы хотим почувствовать в себе его, а вы… — Юрка нервно взял спички и зажег свечу перед собой

— Это мы даем возможность почувствовать его, а вы позавидовали его силе и… — Монах запнулся и, пытаясь, может успокоиться, зажег еще свечу перед собой и замолчал.

— Ну, может быть, потом закончите свои споры, — Толик был утомлен длинным днем и говорил почти шепотом, — утро скоро уже и все устали. Давайте. — Тут он запнулся. — Однако, я тоже скажу кое что о вашем споре. Приятно думать, что можешь овладеть силами и стать полубогом, только где они, те, кто стал им. Занимаются, занимаются половину жизни, а что в итоге? Где хоть один просветленный который не то что овладел, скажем, всеобъемлющим знанием, а просто не пожалел ни о жизни прожитой, ни о смерти предстоящей. Или вот твое, верь в бога и делай что хочешь. Такого даже в племени первобытном свои же прибили бы. Делай что хочешь. А в современном мире хочешь не хочешь, вставай и иди работай. А на работе делай то что должен иначе нахрен ты нужен. Да, сложнее этот мир чем вы думаете. Да, и только одно меня в нем удивляет и объединяет нас таких вот разных. Вот. — Он взял доску и проведя по ней ладонью будто протерев. — На нас он взглянул тогда, а кто-то в свое время по своему его узнал, и забыть это мы не можем.

— Толик взял спички и стал зажигать одну за одной все свечи на столе перед стоящими досками. — А скажите. — начал он не прекращая свое занятие. — Да, А зачем нам это. Вот это золото, как рассветет мы разъедимся. А вот хочется, чтобы посмотрел. Правда? Или может, показалось нам тогда только. А? — он вздохнул сел и положил спички перед собой.

Несколько свечей между людьми и ликами хранящими тайну успокоились и кажется, что и те и другие, что по разные стороны дрожащего света замерли в ожидании чего то. Темнота душила свет готовая заставить забыть. Забудьте, требовала она, заберите то зачем пришли и перестаньте вглядываться. Перестаньте ждать чего то, ну зачем вам это? Вам не ответят, вам показалось тогда, пустое это. Только она, темнота, которая везде, знала, что сейчас смотрят сквозь свет с обеих сторон, и ждут с обеих сторон. Она, темнота знала и боялась. Боялась быть побежденной и поэтому поторопилась.

12

Шаги за дверью были осторожными, но твердыми. Дверь открылась не сразу, сначала дернулась впуская полоску света