Ничего личного. - Роман Феликсович Путилов Страница 16

со всеми встречными-поперечными сотрудниками, пару минут поболтал с новой сменой в дежурной части и лишь после этого вышел на крыльцо отдела. Бросившемуся ко мне, от припаркованных машин с синей полосой на боку, Льву я махнул рукой и быстрым шагом двинулся через проезжую часть улицы Дрейфующих Полярников. У меня осталось впечатление, что гражданин Фролов от кого-то прятался в тени милицейских «УАЗов».

Местом переговоров я выбрал столовую Региональной станции санитарного здоровья и гигиены. Я вяло ел капустные котлеты, политые сметаной, консистенции жидкого кефира, и слушал парня, нервно сжимающего в руках стакан с светло-коричневой жидкостью, продаваемого здесь как кофейный напиток.

Сегодня хитрый и ловкий Лев был отловлен борцами с чужими доходами, и хотя лично коммерсант, получив пару раз по туловищу и лицу, смог вырваться и убежать, у его оппонентов остался его паспорт и бумажник с суммой в пятьдесят тысяч рублей, которые он занял у какой-то родственницы, надеясь, что этой суммы ему хватит на пару дней выдачи ссуд.

То, что бандиты теперь знают его место жительства, окончательно подкосило Льва, и он, впав в истерику, решил, что, как только он появится на моем пороге, я тут-же брошусь покупать его неликвид по вменяемой цене.

- Нет. – я отделил кусочек котлетки тупым ножом, хорошенько обвалял ее в жидкой сметано-кефире и отправил в рот.

- Что нет?

- Мне это не интересно. Я не собираюсь заниматься вашим ломбардом. Мне не интересно сидеть там целыми днями или следить за сотрудниками, хорошо ли они работают или, без зазрения, тырят деньги.

- И что вы тогда хотели? Я думал…

- Я хотел вложить деньги в действующий бизнес и каждый месяц получать с этого дивиденды. Вопросы безопасности я беру на себя, на тебе текучка и все остальное. Только теперь моя фирма хочет шестьдесят процентов доли в твоем бизнесе, а не сорок девять, как было предложено прошлый раз. Но, директором, безусловно, останешься ты.

- Меня это не устраивает.

- Так ради Бога, стакан кофе, на который у тебя денег не оказалось, можещь считать моим подарком. Просто, обрати внимание на тенденцию – с каждой нашей встречей твои дела все хуже и хуже идут, а я предлагаю тебе все меньше и меньше. Так-что, сейчас я поеду домой, спать после бессонной ночи, а ты… Кстати, куда ты поедешь?

Лев побледнел, после чего его лицо исказилось, он, казалось, был готов бросится на меня, хотя я, вот честное слово, к его бедам отношения не имел.

- Да как вы можете! Вы же милиционер!

- Стоп. – я легонько стукнул ладошкой по столу: - Во-первых, перестань орать. Тут люди приличные питаются, санитарные доктора и другие научные работники, а мне здесь еще питаться. Во-вторых, твоя семья проживает в другом районе, ко мне никакого отношения, не имеющего. Ты, кстати, жене позвонил, чтобы она дверь никому не открывала и никуда не выходила?

От моих слов Лев уже не побледнел, а посинел как-то, попытался вскочить, но я его остановил, ухватив за рукав:

- Подожди, сейчас все решим.

Пришлось вставать, бросив недоеденными румяные сырники, идти на проходную станции, предъявлять вахтеру служебное удостоверение, требуя предоставить телефон для срочных правоохранительных надобностей. Естественно, вахтер, бодрый еще пенсионер, в военной зеленой рубашке и сером пиджаке, попытался послать меня подальше, вместе с моим законом о милиции, пришлось ухватить наглого охранника за лацканы пиджака, угрожая доставить в РОВД, где он будет учить статью одиннадцатую упомянутого закона, пока Лев дурным голосом орал в телефонную трубку, чтобы жена не подходила к двери и не вздумала отпирать замок, кто бы в дверь не звонил.

К концу разговора, сторож санитарной станции понял, что он несколько не прав, поэтому тащить его в отдел я не стал, только посоветовал на прощание, что не стоит спорить со злым милиционером, который не спит вторые сутки.

- Ну и какое будет твое решение? – я остановился на крыльце центра гигиены, натягивая перчатки: - Давай, Лев, решай быстрее. Просто поверь, со мной ты будешь жить лучше, чем без меня.

- Хорошо, я согласен. Что нужно подписать? Расписку?

- Зачем? Сейчас поедем к тебе домой, решать вопрос с твоей семьей.

К нашему удивлению, возле дома Льва нас никто не ждал. Возможно, ребята решили перенести визит на вечернее время, или у них образовались, коммерчески более выгодные, дела, не знаю. Собрав перепуганную жену и ребенка Льва, с парой больших баулов, я забросил их в свою, вернее, бабулину, малосемейку, после чего, пользуясь «отсыпным» днем, поехали в фирму оперативной полиграфии и газету коммерческих объявлений.

- Лев, ну что за название – «Комфорт плюс»? Тебе кто его подсказал, враги, наверное? Очень смахивает на названием массажного салона с «окончанием». Давай напишем – «Деньги есть всегда. Финансовая корпорация «Southern Cross».

- Это что такое – соус кросс?

- Да какая разница, название красивое, а наши люди обожают импортные наименования. Ну, если в словарь заглянешь, то увидишь, что это значит «южный крест». Так, молодой человек, фон оранжевый, буквы черные…

- Но ведь эти цвета не сочетаются!

- Так у нас вывеска, вообще-то, она должна выглядеть, как вырви глаз, а не гармонично.

- Лев, сколько сотрудников берем? Но, только имей в виду –заведение должно работать с утра и до вечера, каждый день, кроме первого января и девятого мая, если сотрудник не выйдет, ты должен обеспечить замены, хоть самостоятельно на место приемщика садись – договорились? Кстати, для всех нехороших людей ты теперь просто приемщик, с которыми никакие серьезные вопросы не решают. На всякий случай бумажек с моим телефоном держи всегда запас…

- Может быть лучше визитки? – попытался внести свою лепту Лев, но я его инициативу пресек: - Не фиг на всякую шушеру деньги тратить, им и клочка бумаги хватит, все равно к тебе всякая шелупонь будет приходить.

Февраль 1993 года.

Локация Завод. Кабинет главного бухгалтера.

- Ну что, чем меня обрадуете? – голос генерального директора звучал из спикерфона, установленного на столе Елены Анатольевны, удивительно бодро и напористо. Очень сложно поверить в то, что его обладатель пока способен передвигаться только в кресле-каталке.

- Григорий Андреевич, у нас все движется…- преувеличенно жизнерадостно заговорила