Анна Никонова - Англичанин Страница 17

– У меня болит голова.

– Не удивительно, мсье. Вы так сильно ударились головой, у вас такая шишка. Я не думала, что вы так быстро придете в себя.

– О чем вы говорите?

– Разве вы ничего не помните, мсье? – она подошла ко мне с подносом, на котором дымился куриный бульон. Что же произошло?

– Ничего, вот съешьте  бульончик и все сразу вспомните, – девушка приятно улыбнулась и, шурша юбками, удалилась.

Запах был просто одурманивающим, и я, не задумываясь, съел бульон, заедая вкусной свежевыпеченной булочкой.

 Потихоньку я начал приходить в себя, головокружение отступало. Кто-то постучал в дверь, я сказал, войдите, и передо мной предстал статный мужчина с легкой сединой в волосах.

– Я рад, что с вами все в порядке, хотя мсье Вилье предупреждал о чем-то подобном.

Вилье? Что-то медленно начало всплывать в памяти.

– А с ним все в порядке?

– О, я вижу, что вы действительно приходите в себя. Не переживайте, с ним ничего не может случиться. Я хочу поговорить с вами, если, конечно, вы не против.

Интересно о чем? В голове начали мелькать образы: карета, поворот, фрукты… Вспомнил! Я, можно сказать, попал в аварию! Но сколько уже время? Долго ли я здесь пробыл?

– Предупреждая ваш вопрос, – сказал мужчина, будто прочитав мои мысли, – здесь вы провели не более двух часов. Сейчас третий час. Так мы можем поговорить?

– Конечно. Мне тоже многое хочется узнать, и я надеюсь, вы ответите на все мои вопросы.

– Непременно. Меня зовут Лорнье. Да-да, я тот самый художник, – опять же предупреждая мой вопрос, ответил мужчина, присаживаясь на стул. – Я просто случайно узнал, что вы интересуетесь мною.

– Вы правы. Но не думаю, что об этом вы узнали случайно. Скажите мне, что это за картина «Корабль в шторм»?

– Это сейчас не так важно. На вас открыли охоту. Думаю, вам уже не безопасно ходить по городу в таком виде. Но можете не беспокоиться, я вам помогу, чем смогу. Вилье мой друг, значит и вы тоже. Но сначала скажите, не помните ли вы человека, который вез вас?

– Как же, помню. Самый обычный человек, только вот рожа у него уж очень противная. Он еще так нагло ухмыльнулся, что и натолкнуло меня на побег.

– Ну, хоть описать вы его можете?

Немного подумав, я ответил:

– Лицо такое большое, заросшее и наглая такая ухмылка.

– Не думаю, что его ухмылка поможет в поисках.

– Напротив, я никогда ее не забуду. В общем, если я еще раз увижу этого человека, то непременно узнаю. Так вы мне скажете что-нибудь о картине «Корабль в шторм»?

– Почему она вас так интересует?

– Один человек, который представился мне башмачником по имени «Повалье», не задолго до моего прихода в лавку настоящего Повалье, приобрел эту картину.

– И в чем же дело?

– Вы и сами все прекрасно понимаете. Не существует никакого башмачника по имени «Повалье»! В этом городе меня только и делают, что обманывают! Хоть вы будьте честны со мной.

– Я не могу вам рассказать всего.

– Но почему? Что за тайны?

– Вы все узнаете в свое время. А пока вам стоит думать только о своем благополучии.

– Хорошенький совет, нечего сказать. Ну, раз мне здесь ничего не светит, я, пожалуй, откланяюсь, у меня еще много дел, – сказал я, вставая с кровати. Но Лорнье крепко взял меня за плечо и усадил обратно.

– Я, кроме того, что художник, еще и врач, – сказал он, – и поэтому не разрешаю вам никуда идти, пока. Вам следует оставаться в постели хотя бы еще час.

– Тогда будьте добры, объяснитесь! Как я понимаю, вам все известно, во всяком случае, многое. Я хочу знать, что вам известно.

– Вы зря так думаете, – врач немного помолчал, опустив голову. – Я знаю, что вас разыскивают в связи с убийством господина Фурнье. Но я так же знаю, что вы его не убивали. Так что, наши усилия с мсье Вилье направлены на то, чтобы уберечь вас от тюрьмы, куда вас хотят упрятать.

Вопросы так и скакали у меня в голове. Неужели я, наконец, нашел человека, который сможет мне все объяснить? И неужели он откажется отвечать на мои вопросы?

– А кто на самом деле убил господина Фурнье?

– Я не знаю, – опять ложь!

– Зачем вы меня обманываете? Скажите же мне хоть что-то, что прояснит ситуацию! Я сейчас блуждаю во тьме. У меня столько вопросов, а вы уперлись и не хотите мне помочь!

– Если бы я не хотел вам помочь, вы бы сейчас не лежали здесь! – отрезал врач. – Могу сказать вам только одно: наш первоначальный план вашего проникновения в замок отменяется. Изначально вы должны были пробраться туда через кухни, но теперь это не безопасно. Вы пройдете в замок вместе со мной.

– Спасибо, что хоть этого мне не запрещаете.

– Вы ведете себя неподобающе. Я все больше убеждаюсь, что не зря решил утаить от вас правду, – Лорнье встал, направляясь к выходу.

– Постойте! Могу ли я увидеться с мсье Вилье?

– Нет, не можете, он занят. Но скоро к вам придет гость, которому вы будете очень рады, – и он ушел, тихо закрыв за собой дверь.

Как же так! Меня считают за ребенка! Да знали бы они откуда я!.. Меня пронзила мысль, от которой я застыл в постели. Они знают! Все знают! И даже больше. Что же здесь происходит? Впредь надо вести себя осторожней и ни о чем не выспрашивать. Они думают, я ни на что не способен без их помощи, но мы еще посмотрим.

Гостем, которому я был бы рад, могла быть только Мария. Поэтому я не удивился, когда она без стука вошла в комнату.

– Чарльз! – воскликнула Мария и кинулась ко мне. – Я как раз пришла к дядюшке Вилье, мне нужно было у него кое-что спросить, но его не оказалось дома. Я решила подождать, и тогда прибежала девушка. Она спросила кто здесь Мария, и сообщила мне ужасную новость: будто ты лежишь у доктора Лорнье без сознания. Я так перепугалась и сразу бросилась бежать за девушкой. Но я вижу с тобой все в порядке!

– Можно и так сказать, голова только немного покалывает.

– Но что же с тобой случилось?

– Да ничего особенного. Ты лучше расскажи, как сама сходила на прогулку.

– Ты знаешь, у меня сложилось такое впечатление об этом городе, что здесь много тайн и загадок. Даже не знаю с чего и начать.

– С начала. Ты вышла через черный ход, и что было дальше?

– Я вышла через черный ход, и мы сМишель пошли по проулку, который виден из окна моей комнаты. Ты и сам видел, что это за проулок. Кругом бегают куры, слышится ругань мамаш, еще и грязь по колено. В общем, мне поскорее хотелось выбраться оттуда, поэтому, не оглядываясь по сторонам, мы проскочили проулок  и вышли на мощеную булыжником улицу.

– А ты как хотела, без грязи тоже не обойтись. Даже у нас, в Лондоне, есть такие проулки.

Мария посмотрела на меня с укором и продолжила:

– Мишель повела меня в ателье, будто бы мне нужно сшить платье. Портниха была жизнерадостной женщиной и без умолку щебетала, так, что я иногда не понимала о чем она говорит, и мне приходилось переспрашивать. Но Франсуаз, так зовут портниху, ни разу не обиделась. Наоборот, каждый раз, когда я переспрашивала, она добавляла к рассказу какую-то новую подробность. Конечно, я провела у нее все утро, но зато узнала много интересного, и знаю практически каждого в этом городе. Я думаю, Мишель не случайно повела меня сначала в ателье. От этой Франсуаз я, конечно, много узнала, но так же я и очень устала от нее. Так что после похода к ней я провела в таверне что-то около часа, где, между прочим, тоже немало узнала.