Кровавая прогулка дьявола (ЛП) - Грин Дэвид Страница 18

Когда такси отъезжает от тротуара на свою полосу, я смотрю в окно. В тумане появляется лицо.

Марвин Клэнси.

Глаза урода встречаются с моими, и на этот раз он ухмыляется, его багровые зубы сверкают сквозь туман. Такси оставляет его позади, и вой и крики в тумане стихают, когда мы направляемся к старому дому Дианы. Она берет мою руку и крепко ее сжимает.

— Все в порядке, детка? — шепчу я. — Редвуд и Мэн. Не смог придумать ничего другого.

— Да, — кивает она. — Нет времени лучше настоящего.

Она молчит, но не отпускает меня. Не то чтобы я винил ее. Она еще ребенок, и, по моему опыту, возвращение домой никогда не бывает веселым.

Глава 6

МЫ ВМЕСТЕ

— Почему остановился, приятель?

Я хмурюсь, когда такси резко тормозит. Мы оставили туман позади много миль назад. Это заняло некоторое время, но теперь мы в той части Хейвена, которую я никогда раньше не видел. Снаружи бродят размытые призраки. Их много, но больше ничего нет — ни зданий, ни машин, ничего. Мои нервы, которые только-только успокоились, решают, что снова пришло время веселья.

— Редвуд и Мэн, — говорит водитель. Он нажимает изображение на навигаторе, чтобы доказать свои слова. — Будете выходить или просто осмотрите достопримечательности? Сорок четыре доллара в любом случае.

Диана прижалась лицом к окну, упираясь руками в стекло. Она повернулась ко мне спиной, но я чувствую напряжение. Это неправильно.

— Я ненадолго, — отвечаю ему. — Оставь счетчик включенным, ладно?

— Босс — ты, мужик.

Выходя из машины, я ощущаю пронизывающий холод. Погода в Аду в последнее время испортилась, но я не уверен, температура упала или мое тело пытается мне что-то сказать. В небе висит полная луна, и звезды пронзают бархатную ночь. Это зрелище должно настраивать любого на спокойный лад. Но не меня.

Редвуд и Мэн — просто пустырь. Если здесь кто-то и жил, то с тех пор прошли десятилетия. А призраки… Не часто я вижу их так много в одном месте. Должно быть, их около тридцати, и не одного осознанного. Пальцы Дианы снова переплетаются с моими. Я начинаю привыкать к ощущениям, когда она это делает.

— Детка, здесь случилось что-то плохое.

В общем, я опять детектив Очевидность, но должен хоть что-то сказать.

— Я чувствую это. Так много горя и страха. Повсюду, и это так горячо.

Горячо? Теперь, когда она говорит это, я почти чувствую, как лижущее пламя согревает меня, но оно находится далеко. Серая форма призрака проносится мимо, и инстинктивно отворачиваю лицо Дианы, чтобы ей не пришлось смотреть на то, что я вижу.

Он мальчик, подросток, как и она. По коже на предплечьях видно, что он чернокожий, но если бы на нем был свитер, а не белая футболка, я бы этого не понял. Его лицо в полном беспорядке. Кожа содрана, а одно глазное яблоко отсутствует, хотя я думаю, что оно выскочило от жары перед смертью.

Этот парень сгорел в огне.

Он кричит, и Диана сворачивается в клубок, закрывая уши. Я хочу сделать то же самое, но меня завораживает мальчик. Он воет, и в этом крике столько невыносимой боли, когда он обхватывает свое тело худыми руками. Это длится недолго. Он мерцает и исчезает. Пойманный в петлю, обреченный существовать так вечно. Крики мальчика эхом отдаются в моем сознании.

— Как ты мог, мать твою, сотворить такое? — бормочу я, глядя в небеса. Надеюсь, Большой Парень там, наверху, слушает. — Что мог сделать ребенок, чтобы заслужить такую участь на веки вечные, сукин ты сын?

На другом конце тротуара я вижу, как мальчик появляется снова и начинает приближаться к нам.

— Диана… — Я опускаюсь на колени так, что оказываюсь лицом к лицу с ней. — Мы можем уйти. Нам не обязательно оставаться здесь. Я могу покопаться, выяснить, что случилось, и вернуться в другой раз, один. Но мы должны идти. Этот парнишка вернется, и я не позволю тебе услышать это снова.

Пока не сказал, я не понимаю, насколько это важно. Малышка видела достаточно. Она прошла через… ад.

— Это так невыносимо! Крики, Ник! Я слышу, как вспыхивает пламя, окружает меня, как горячие пальцы сжимают меня. Здесь так много смерти. Но… я не могу уйти. Ник, я должна знать. Мама, мои сестры. Я должна узнать. Пожалуйста, помоги мне пройти через это.

Я снова беру ее за руку и притягиваю к себе.

— Тогда давай сделаем это, но держись рядом. И если я скажу отвернуться, сделай это.

Мы проходим мимо горящего мальчика, и я следую своему собственному совету, держа взгляд устремленным вперед. Вокруг снуют другие призраки, все они заперты в этом кошмаре. Мужчины, женщины и дети всех возрастов собираются через дорогу на бетонной поляне, где находится перекресток.

— Там, — говорит Диана, указывая вперед. — Там раньше находился наш дом. В несколько этажей.

В этом есть смысл. Большинство призраков толпится там, где говорит малышка, как будто они умерли внутри своих квартир. Но что-то сровняло это место с землей. Если случился пожар, превративший здание в руины, никто не потрудился его отстроить. Его расчистили и забыли о нем.

До вчерашнего дня я не слышал о «Редвуд и Мэн» в Хейвене, хотя мы находимся так далеко, что не уверен, что мы вообще в городе. Это место стало грязным секретом, вычищенным с лица Ада. Желчь заливает мой желудок.

— Огонь! Огонь! Пожалуйста, помогите! Спасите моих малышей!

Я замираю и закрываю глаза. Диана тоже застывает. Глубоко вдыхая, я приоткрываю глаза, надеясь, что женщина, кричащая изо всех сил, не мама малышки. Я понимаю, что семья Дианы мертва, и думаю, она тоже, но не хочу, чтобы она это видела. Я не хочу, чтобы они оказались в ловушке в Аду по непонятным причинам Бога.

Женщина парит над нами, на верхнем этаже, которого больше нет, как будто кричит через окно на улицу.

— Детка…

Диана прерывает меня.

— Нет.

Я резко выдыхаю воздух, застрявший в моей груди. И все же смотрю на женщину. Смотрю, как она горит. Она все еще кричит о помощи, но ее крики наполнены глубокой агонией и паникой. Она выкрикивает два слова. «Мои детки!» И все. Снова и снова, пока меня не осенило. Народ, должно быть, стоял на тротуаре и смотрел, как все вокруг рушится.

— Что, нахрен, здесь произошло? — спрашиваю я непонятно кого.

Диана вырывается из моей руки и движется среди других призраков. Я должен остановить ее, но не делаю этого. Ей это нужно. Я понимаю, что она может знать некоторых из этих людей. Судя по тому, как они одеты, я бы поставил свой «Мустанг» на то, что этот пожар произошел в 60-х годах. Должно быть, он случился после смерти Дианы, раз она думала, что дом все еще здесь.

Как это связано? Я все меньше верю в совпадения.

— Бессмертный.

Следовало ожидать появления Харона. Я не чувствовал, что за мною снова наблюдает то существо, которое преследует меня с тех пор, как я вышел из офиса с Дианой вчера вечером. Думаю, я могу исключить Паромщика как причину. Несмотря на это, моему гневу просто необходима разрядка. И Харон, этот ублюдок, обеспечил ее.

— Вижу, ты снова избежал смерти. Я думал, что амарок или туман приведут тебя в мои объятия, но не тут-то было. На сей раз.

Я поворачиваюсь, хватаю этого самодовольного сукина сына за лацканы и притягиваю его так близко, что его лицо, похожее на лицо Клинта Иствуда, почти касается моего. Я заставляю себя встретиться с его взглядом, и то, что я там вижу… это выбивает из меня всю злость.

Столетия, нет, эоны холодного равнодушия смотрят на меня. Эти глаза, они видят не так, как наши. Он не демон, но я не уверен, кто он. В нем похоронена человечность — древняя, почти забытая — и тусклый, блеклый цвет, превратившийся сейчас в серый, словно кто-то пытался придать ему некое подобие человека. Но в его глазах отсутствует всякое сознание, чувство.

За ними не прячется ни одна душа. Во всяком случае, не та, которую кто-то вроде меня может постичь.

— Все эти люди, Харон. Мертвы, и ради чего? — Я умоляю, как будто мне нужна причина — любая чертова причина для всего этого. — Ты просто позволил им остаться здесь? Это дети, ты, ублюдок. Это все, что они получили? Умирать снова и снова?