Лживая - Кора Рейли Страница 18

Он придвинулся ближе.

— Как ты себя чувствуешь?

— Как, по-твоему, я себя чувствую?

Его глаза остановились на мне, добрые и понимающие, и мне пришлось сжать губы, сдерживая себя. Я не могла рисковать и сломаться сейчас, в его присутствии.

— Я знаю, что тебе тяжело.

Я, спотыкаясь, поднялась на ноги.

— Откуда ты знаешь? Это ты собираешься лгать семье? Улыбаться им, смеяться вместе с ними, притворяясь при этом их мертвой дочерью? Это ты должен смотреть в их лица и видеть радость от того, что их дочь вернулась, и при этом знать, что все это ложь?

Еще больше слов грозило вырваться наружу; правда о том, как мне страшно, беспокойство о том, что я совершу ошибку и окажусь мертвой. Но я проглотила их. Если бы Алек знал, как мне страшно, его раздражающая защитная реакция только усилилась бы.

Алек потянулся, заключая меня в объятия, но я прижала ладони к его груди. Мне не нужна его жалость, его утешение. Он не отпустил меня. Ощущение его рук на моих руках, теплых и успокаивающих, сломило сопротивление. Я позволила ему обнять меня, позволила его древесному запаху окутать чувства, позволила ему унять боль. Я ощутила, как мой пульс замедляется от его прикосновений, почувствовала, как мышцы расслабляются впервые за несколько дней.

— Тесс, никто не ожидает, что ты будешь идеальной, что ты пройдешь эту миссию как машина. Тебе позволено злиться и расстраиваться. И тебе разрешено совершить несколько ошибок.

Это единственная вещь, которую я не могла себе позволить. Один промах, одно отключение моей Вариации, и миссия закончена — или я окажусь с проволокой на горле.

Кончики его пальцев коснулись моей шеи, и я прижалась к нему.

— Ты делаешь это и для них тоже, понимаешь? Для родителей Мэдисон. Ты пытаешься поймать человека, который убил их дочь. Не думаешь, что это имеет значение? Этот монстр бродит по улицам в поисках следующей жертвы, и ты ключ к его поимке. У тебя есть возможность спасти жизни. Просто подумай об этом. — он убрал назад прядь моих волос. — Все будет хорошо. Я буду рядом.

Как он всегда находил нужные слова, убеждая меня? Или, может, это ощущение его мягкого прикосновения к моей коже. А может, и то, и другое.

— Майор ждет, — сказал он в конце концов.

Я кивнула, прижавшись к его груди. Алек дал мне время собраться, прежде чем открыть дверь и позвать всех остальных в палату.

Я избегала взгляда Майора, но не пропустила его взгляд, которым он обменялся с Алеком. К кровати подошли двое мужчин, выглядевшие так, будто принадлежали к СЭС, хотя в своих черных костюмах и галстуках они могли быть гробовщиками. Они унесли тело Мэдисон, оставив кровать пустой.

Я посмотрел на отпечаток, оставленный телом Мэдисон на матрасе.

— Я должна…?

— Мы поменяем, — сказал Майор.

Вошла медсестра и занялась кроватью, вытирая ее и застилая свежими простынями. Она ни разу не взглянула ни на кого из нас. Закончив с постельным бельем, она ушла, не сказав ни слова. Теперь в палате были только я, Майор и Алек.

— Возьми, ты должна это надеть.

Я взяла больничный халат у Майора, ткань была хрустящей и холодной под моим прикосновением.

— Вы не против?

Я посмотрела на халат, потом на дверь. Майор ушёл первым, а Алек ободряюще улыбнулся мне, следуя за ним.

Дрожащими руками я положила халат на кровать и начала раздеваться. Это работа, напомнила я себе. Речь шла не о моем комфорте. Я сняла одежду и накинула халат. По спине пробежала дрожь, когда тело соприкоснулось с холодной тканью.

В дверь постучали.

— Ты закончила? — позвал Майор.

Он не отличался терпением.

Забравшись на кровать, я накрылась одеялом. Дверь открылась, и вошел Майор. Алек колебался, но когда увидел, что я в кровати, а мое тело надежно скрыто от его взгляда, он вошел.

Раздался еще один стук. Родители Мэдисон? Я еще не готова. Хотя, возможно, я никогда не буду готова.

Майор направился к двери, когда Алек сел на стул рядом с кроватью.

— Это всего лишь врач.

— Но он увидит, что я не Мэдисон.

Алек кивнул.

— Все в порядке. Майор решил рассказать ему. Он никому не скажет.

— Почему ты так уверен?

— Майор уверен.

В палату вошел высокий мужчина с лысой головой.

— Это доктор Фонсека. Он подготовит тебя к встрече с родителями Мэдисон, — сказал Майор серьезным тоном.

Я не успела спросить, что значит «подготовит», как доктор и Майор подошли ближе к моей кровати.

Глаза доктора Фонсеки поднялись и встретились с моими, а затем вернулись к истории болезни Мэдисон. Он увеличил расстояние, между нами. Его лоб покрывал тонкий слой пота, а воротник промок. Мне не нужно было быть читательницей мыслей, чтобы понять, что он тоже напуган.

— Тесса. Пришло время принять облик Мэдисон, — сказал Майор.

Перед доктором Фонсекой? Мужчина так крепко сжимал свою шариковую ручку, что костяшки пальцев побелели.

— Чего ты ждешь, Тесса? — огрызнулся Майор.

Доктор Фонсека не отрывал глаз от своих бумаг.

Я позволила себе расслабиться и отдалась трансформации. Кожа отвисла и изменила форму, кости удлинились. Вздох прорвался сквозь мою концентрацию. Закрыв глаза, я заставляла тело завершить начатое. И когда ощущение разрыва исчезло, Тесса растворилась, а ее место заняла Мэдисон Чемберс.

Я открыла глаза, и что-то кислое наполнило мой рот при виде того, что предстало передо мной. Доктор Фонсека стоял, прижавшись к самой дальней стене, а перед его грудью, как щит, вытянулась медицинская карта. Глаза Алека застыли, остановившись на Майоре. Я никогда раньше не боялась никого. Но в том, что я увидела в глазах доктора Фонсеки, не было никаких сомнений. Жизнь в СЭС позволила мне забыть об истинной природе моего существования: фрик. Отклонение от нормы. А не одаренное чудо, в которое Майор всегда хотел, чтобы я верила.

— Доктор? — голос Майора прорезал тишину, как бритва.

Фонсека с явным трудом оторвал взгляд от меня и посмотрел на Майора, точнее, на точку над его головой.

Рычащее лицо Майора напомнило мне ротвейлера.

— Доктор. Делайте свою работу.

Очевидно, доктор Фонсека не получил памятку о том, что приказам Майора нужно подчиняться без колебаний. В одну долю секунды Алек вынырнул из угла палаты и оказался рядом с доктором.

— В чем проблема? — прорычал он.

Глаза Фонсеки метались между мной и Алеком, видимо, он все еще напуган, чтобы