Тимофей Печёрин - Беда не приходит одна Страница 19

— Ну! Так что, сучка, — деловито обращался к ней один из мужчин в шляпах, — последний раз спрашиваю… по-хорошему.

— Эй, вы, двое, — окликнул Ролан, делая шаг вперед, — что-то не по-мужски как-то. Вдвоем — и на ребенка.

— Не твое дело, — с подчеркнутым пренебрежением огрызнулся тот, что с хлыстом. И даже головы не повернул.

Напарник уделил пришельцам больше внимания. Развернувшись, он смерил их взглядом и осклабился. Отчего лицо, заросшее черной клочковатой бородой, сделалось еще более отталкивающим.

— Это кто это заговорил про мужество? — вопрошал обладатель тесака, — столичная пташка? О, да я смотрю, ты из благородных!

— Вот те на! — вторил ему человек с хлыстом, похохатывая, — а я слышал, есть люди трех сортов: мужики, бабы и аристократы.

— А вот теперь ты меня обидел, — спокойно сказал Ролан. И со шпагой наперевес двинулся на людей в шляпах.

Крогеру, судя по его молчанию, чувство обиды было чуждо. Но, тем не менее, он и не думал стоять в стороне от намечающейся схватки. Клинок угрожающе блеснул в его руке.

И противникам сразу сделалось не до смеха. Похоже, ничего серьезнее тесака и хлыста эти двое при себе не имели. А, следовательно, против меча и шпаги были по большому счету безоружны.

Вдобавок они сами обзавелись помехой в виде юной пленницы. Удержать которую, одновременно сражаясь, было не очень-то легко. Когда же человек с хлыстом понадеялся на напарника и ослабил хватку… девочка-девушка времени зря терять не стала. Сперва вырвала одну руку. А мгновение спустя обладатель тесака согнулся крюком, получив пинок в живот. Вернее, немного ниже. И с воплем, переходящим в хрип, выронил свое оружие.

Свистнул хлыст… но меч Крогера перерубил его налету. А девушка-девочка уже метнулась прочь от своих недругов. Недалеко, правда. И встала рядом с конфидентом и его телохранителем.

— Вот что, парни, — прорычал Крогер, как обычно, при вразумлении новобранцев, — шли бы вы отсюда.

И двое в шляпах охотно подчинились. Мелкими боязливыми шажками они обогнули Ролана, его телохранителя и свою бывшую пленницу. Да нырнули в коридорчик. Бросив напоследок: «вам это с рук не сойдет… столичная шваль!»

Теперь конфидент смог получше рассмотреть спасенную… все-таки девушку. Сразу приметив кое-какие знакомые черты лица. И мысленно представить их отдельно от более темных и кудрявых волос. Тогда сходство с Ханнаром Летучей Мышью становилось более очевидным.

Перед Роланом и Крогером стояла Аника. Дочь предводителя столичных воров.

— Зря вы их отпустили, — проворчала Аника, косясь в сторону коридора, — это люди Джавьяра…

— Погоди, — перебил ее конфидент, — видишь ли, мы в Колонии первый день. Чего-то можем и не понимать. Потому объясни хотя бы, что это за Джавьяр такой… и вообще. Где Вальдер? И что случилось?

Рассказ Аники заставлял вспомнить определенного рода пословицы. Что имеются, наверное, у каждого племени и в любой части света. А посвящены они тем недотепам, которые попадают впросак по невежеству, самонадеянности или тупости.

Так вот, со слов дочери Ханнара, недотепой всех трех сортов оказался не кто иной, как покойный сыщик Вальдер. Именно так — покойный. В его безвременной смерти Аника уже и не сомневалась. И не понимала, как такой лопух умудрился прослыть лучшей придворной ищейкой.

«Представляю, какие тогда худшие, — сетовала девушка, — и не завидую его величеству… с такими-то слугами… н-да!»

На эту реплику ее спасители предпочли дипломатично промолчать.

А начался путь Вальдера в могилу вот с чего. С первых минут пребывания в Веллунде сыщик возомнил, что по-прежнему будто бы находится дома. В столице, где действительно королевская рука способна достать всюду. А значит, скрывать факт своей службы его величеству не только ни к чему. Но, напротив, надо всячески выпячивать его, дабы окружающие прониклись к тебе почтением.

Движимый такой иллюзией, Вальдер потребовал… да-да, потребовал, а не попросил себе аудиенции у генерал-губернатора. Причем сразу же, в день прибытия. И добро бы, пошел на ту встречу один. Так он еще и ее, Анику, с собой потащил. Представив добровольной помощницей. А ведь сохрани юная воровка инкогнито, не пришлось бы ей скрываться в руинах. Где все равно удалось избежать смерти лишь благодаря вмешательству Ролана и Крогера.

Ни генерал-губернатор, ни его резиденция Анике не понравились с первого взгляда. Месту обитания управителя Колонии больше подходило слово «дворец». Кабинеты там были просторные, окна — большие и светлые, кресла мягкие, на стенах картины, а в окрестности разбит целый парк. С фонтаном и статуей какой-то голой бабы.

Хозяин этой сибаритской обители тоже оказался под стать. Полный, с круглой, как яйцо, лысой головой. С круглыми же совиными глазами. И с лицом, до того самодовольным и гладким, что хотелось врезать по нему от души. Из-под расстегнутого кителя выбивалось брюшко, старательно укрытое пышной белой рубашкой.

Неизвестно, за что уж этот тип получил к своей должности приставку «генерал». Но в присутствии такого генерала едва ли бы у кого-то возникло желание вытянуться в струнку. Или бодро так, с невольной гордостью, гаркнуть «так точно!»

Но худшим было даже не это. Когда Вальдер смог буквально пробиться через охрану и секретаря, потрясая бумагами с королевскими печатями, оказалось, что в кабинете своем генерал-губернатор пребывает не один. В кресле напротив, с бокалом рома в волосатой руке восседал коренастый тип средних лет. Черноволосый, курчавый и слегка небритый. На его груди, поверх розовой рубахи с расстегнутой верхней пуговицей, висела золотая цепочка.

Звали коренастого типа господин Джавьяр. Именно так, господин, а не граф, барон, маркиз или просто сэр. Так что, судя по обращению, был господин Джавьяр обычным купчиной, кормящимся на морской торговле. Должен быть, по крайней мере.

Но вот ведь загвоздка-неувязочка! В столице, например, даже богатые купцы лебезили перед местным управителем, не говоря уж о приближенных короля. Джавьяр же в кабинете генерал-губернатора вел себя очень уж по-хозяйски. Как раз в тот момент, когда в кабинет вломился сыщик Вальдер, эти двое по-дружески беседовали, попивая ром. И даже смеялись.

И с одинаковой неприязнью что Джавьяр, что хозяин кабинета встретили визит королевского сыщика. Вслух они отношения своего не высказали. И даже внимательно слушали, когда Вальдер распинался перед ними. Рассказывая о едва не похищенной принцессе, украденном ожерелье и следе, приведшем в Колонию.

«Все это так прискорбно», — прокомментировал его речь господин Джавьяр. И в очередной раз отпил из своего бокала.