Леонид Воронов - Форум богов Страница 2

Вернувшись к своей постылой работе, Петр Николаевич часто вспоминал рыжего весельчака. Они обменивались письмами и иногда связывались по телефону.

Между тем, Россия переживала невиданные потрясения. Компартия потеряла контроль над страной, необдуманные и неподготовленные реформы привели огромную страну к кризису, началась дикая приватизация. Петр Николаевич все еще ходил на работу, хотя прекрасно понимал, что эта должность уже никому не нужна, что зарплату ему уже, вероятно, не начислят, и что со дня на день его просто выгонят. И вдруг появилась надежда, что старая власть вернется, и все станет по-прежнему.

Над страной повисла мрачная тень. Все средства массовой информации объявили о создании Государственного Комитета по Чрезвычайному Положению. Это было неожиданно и тревожно. Поневоле приходили на ум ужасные сталинские репрессии. Аббревиатура ГКЧП несла в себе нечто темное, зловещее и жуткое. Страна затаилась в напряженном ожидании. Однако переворот не состоялся, уже спустя три дня руководство ГКЧП было арестовано, а компартия, благодаря бездарной попытке совершить переворот, в результате потеряла все рычаги власти, обкомы и горкомы были распущены.

Кулагин не знал, что делать дальше. Никто не мог дать совет, люди, еще вчера державшие в руках все нити управления областью и городом, вдруг оказались никем. Коммунисты были в шоке. Однако шок постепенно проходил. Не все было потеряно. Компартии не существовало официально, но все руководящие посты в правительстве, в исполкомах областей и городов, на предприятиях, были в руках коммунистов, сохранились личные связи. Это была большая сила. Политическая элита быстро оправилась от потрясения и сумела добиться союза с новым российским руководством.

Кулагин понял, что теперь никому нет дела до таких незначительных людей, как он, и рассчитывать нужно лишь на себя. Было ясно, что коммунистический режим закончился, и страна пойдет по капиталистическому пути, а значит, нужно воспользоваться моментом и любым способом добыть капитал. Но он ничем конкретным не руководил, а значит, ничего не мог продать, украсть или присвоить. Руководство пароходства уже вовсю распродавало по бросовым ценам суда за границу, стараясь под шумок набить карманы. Петру Николаевичу продать было нечего. Нужно было срочно что-то придумать. Вспомнился процветающий Улаф Хансон со своим флотом.

Два года назад в торговом порту проводились дноуглубительные работы. Работу выполнял земкараван Балтийского Технического флота «Александр Губанов». Из-за недостатка средств работы пришлось приостановить и договор расторгнуть.

«Интересно, – думал Кулагин, – где сейчас этот караван и чем занимается. В городе навряд ли найдется предприятие, у которого хватило бы сейчас средств на оплату его услуг. А вернуть караван на Балтику, – для этого тоже нужны очень большие деньги. Скорее всего, он стоит в отстое где-нибудь в бухте. Нужно это выяснить. Вот если бы перегнать его куда-нибудь в Китай и продать, но как это сделать? Наверно Хансон мог бы подсказать дельную мысль, хотя по телефону обсуждать такую тему опасно, пожалуй.

Прежде чем советоваться с Хансоном, Кулагин решил узнать о караване как можно больше. Используя старые знакомства, ему удалось кое-что выяснить. БТФ находился на грани банкротства и содержать свой флот уже не мог. В России никто не мог оплачивать его услуги, и все работы свернули. За границей у БТФ был единственный заказчик в Ростоке, где работал один земкараван. Камчатский караван брошен на произвол судьбы. Из восьмидесяти четырех членов экипажа осталось всего семнадцать человек на пять судов, остальные моряки уехали домой. Оставшиеся люди зарплату не получают уже три месяца.

Кулагин связался с норвежцем и рассказал ему все, что удалось узнать. Хансон почувствовал запах больших денег. Финансовая западня, в которую попал Балттехфлот со своими могучими земкараванами, давала ему реальный шанс воспользоваться ситуацией и, почти без усилий, заработать немалые деньги, не забывая при этом интересы своего друга Питера. Друзья договорились встретиться в Москве и все конкретно обсудить, а пока Петру Николаевичу нужно было создать посредническую контору на Камчатке, постараться получить согласие руководства БТФ на посреднические услуги, и согласие получить кредит на содержание каравана.

Кулагин поехал в Санкт-Петербург, в управление БТФ. Руководство Балттехфлота едва ли не обрадовалось неожиданному предложению Кулагина, и было очень сговорчиво. Официальным фрахтователем земкаравана был Камчатморгидрострой, получить долги с которого начальник БТФ уже не рассчитывал, поэтому Кулагин легко убедил начальника расторгнуть контракт с Камчатморгидростроем и получил гарантии на передачу права управлением, содержанием и снабжением каравана, а также на поиски подрядчика.

Улаф Хансон не подозревал, что его русский друг Питер готов, не задумываясь, угнать земкараван за границу, и продать его за любую цену, которую ему предложат. Он был уверен, что его задача в этом проекте – найти выгодный контракт. Этими поисками он и занялся. Он хотел найти работу для каравана где-нибудь в Юго-Восточной Азии, чтобы уменьшить затраты на морской переход. Однако ближе Сингапура ничего найти не удалось. Впрочем, и в богатом Сингапуре найти выгодный контракт было очень сложно: рядом были огромные Индонезия, Малайзия, Таиланд и конкурировать с ними было очень трудно. И тогда у Хансона возникла идея. Он договорился о личной встрече с крупным сингапурским магнатом китайского происхождения.

Хо Ляо Чин никакого отношения к флоту и к строительству гидросооружений не имел, однако предложение Хансона его заинтересовало. Суть его была в том, что Хо Ляо Чин, не неся никаких затрат, ищет для земкаравана работу, и если находит ее, то получает 5 % будущей прибыли.

На встречу в Москве Кулагин и Хансон прибыли с реальными результатами и в прекрасном расположении духа. Они хорошо отметили встречу и наметили дальнейшие шаги.

Вернувшись на Камчатку, Кулагин зарегистрировал частную посредническую фирму, получил от БТФ генеральную доверенность на право управления, содержания и снабжения каравана и согласие Балттехфлота выступить залогодателем при получении банковского кредита. После этого от Хансона пришел проект контракта судовладельца Хансона и фирмы «ОКТЭС» на проведение дноуглубительных работ в акваториях о. Сингапур. После некоторых доработок и уточнений контракт был подписан в Санкт-Петербурге тремя сторонами.

Арнольд Зарубин получил свое звучное имя от, вероятно очень дальновидных родителей, которые попытались хоть таким образом уравновесить личность своего отпрыска.

Арнольд был гораздо ниже среднего роста, с большим, совершенно лысым черепом, толстым, почти круглым туловищем, но при этом он с первого взгляда вызывал у людей симпатию, которая при дальнейшем общении только крепла. Он был чрезвычайно подвижен и всегда озабочен, но его озабоченное выражение лица было только маской, которую он часто, охотно и внезапно сбрасывал, чтобы расхохотаться высоким заразительным смехом. В разговоре любил ввернуть смешное словечко, которое нередко поворачивало весь ход беседы в веселое русло. Знал уйму анекдотов и умел их рассказывать. При знакомстве он представлялся веско и значительно: «Арнольд Зарубин», так, вероятно, должен представляться его знаменитый тезка из Голливуда, однако Зарубин после этого весело хохотал, видимо подчеркивая несоответствие имени и внешности. Однако, у Арнольда были и другие лица: он умел быть галантным и обходительным, и выглядел весьма импозантно, если выбирался в театр или ресторан – иногда ему приходила в голову счастливая мысль сбросить надоевшие рога и пуститься в разгул. Его внешность отнюдь не отпугивала женщин, он легко находил с ними общий язык, легко их добивался и легко расставался с ними. Вероятно, в наказание за такое легкомыслие, судьба послала ему в жены женщину без фигуры, без лица и без интеллекта, но зато с хорошим аппетитом к свежим впечатлениям. И вот от этой женщины Зарубин уйти не мог, хотя и пытался. Чтобы хоть как-то сдержать бурный рост своих рогов, Арнольд ушел с большого флота и полтора года работал сменным механиком на портовом буксире. Последнее время жизнь стала трудной и требовала все больше средств, а добывать эти средства становилось все сложнее. Просидев три месяца без зарплаты, Арнольд решил, что буксир семью не прокормит, и нужно что-то предпринимать. В тот же вечер судьба предоставила ему нужную информацию. Знакомый старпом зашел к нему на чай с бутылкой водки и поведал Арнольду, что вчера был принят на земкараван «Александр Губанов» вторым штурманом, и что земкараван в составе пяти судов готовится к переходу в Сингапур, и сейчас срочно набирают экипажи.

Медлить Зарубин не стал, на второй день он отправился на земкараван, и через два дня занял вакансию второго механика на одной из шаланд каравана.