Золото келе - Антон Болдаков Страница 2

— Это случайно не то месторождение, где добывают кое какие вещества, для космической промышленности? — Елена на миг прикрыла свои огромные глазищи.

— Оно самое. Находится на севере — причём назвали в честь книги «Плутония», Обручева. В годы войны там добывали золото, и некоторые виды металлов — например, уран.

— Разве уран и золото сочетаются?

— Скажем так… «Плутония» аномальная зона. В ней многое не так, как у нас, — Игорь вздохнул. — Иннокентий управляет «Плутонией» железной рукой, и у него всё и всегда под контролем… Однако сегодня он позвонил мне и попросил о одном особом одолжении. Ему нужен оперативник Биоинститута, с хорошей мобильной лабораторией биологического назначения. И непременно — женщина.

— Эм… — на лице Елены мелькнуло какое-то странное выражение. — Женщина?

— Да. Тут видишь ли… такая история была… В прошлом году у него в «Плутонии» произошло ерундовое происшествие: при посадке у одного из самолётов произошла разбалансировка, и этот самолёт врезался в пустой ангар. Из Москвы немедленно прислали проверяющего… Молодой парень — дико наглый и нахальный, что, в общем-то не так и редко встречается у таких молодых, да ранних. Орал на всех так, словно они его рабы или слуги. Позволил себе в открытую хамить и орать на Иннокентия, который, к слову, вдвое его старше. Ну, Иннокентий не выдержал и спустил крикуна с лестницы. Да так, что тот себе руки и ноги поломал. И челюсть — тоже. Народ что в «Плутонии» работал, это оценил. А вот в Москве — не очень. — Илья покатал по столу кусок печенья. — Учитывая, что у Иннокентия работает куча народу, что относятся к бывшим, а то и действующим зекам… Сама понимаешь….

Елена понимала — обычно на контингент рабочих в таких вот отдалённых от других городов участков, смотрели сквозь пальцы. Если начальник того или иного участка держал своих людей в «ежовых рукавицах» и они работали без всяких нареканий, то на их биографию не обращали никакого внимания. Однако из-за ссоры главы «Плутонии» и проверяющего из самой Москвы, что закончилась столь необычно, в той же Москве могли прекратить «смотреть сквозь пальцы», на окружение «Плутонии» и начать придираться к его людям. А это не очень хорошо.

— Так что Иннокентий особо просил прислать меня именно женщину. У его работников женщина физиологически не ассоциируется с опасным субъектом и палки тебе в колёса ставить никто не будет.

— Хм… И сколько там, в этой «Плутонии», женщин, кроме меня?

— Их там больше полусотни, — огорошил Елену Илья. — Иннокентий может и тяжёлый мужик, но в кое каких аспектах мироздания разбирается неплохо. Его «Плутония» это тебе не какой-то дикий лагерь старателей из Джека Лондона. Это очень мощное, хорошо снабжающееся с Большой Земли предприятие. И отнюдь не тюремного типа. Так что там есть, кому глазки строить рабочим и геологам. Иннокентий там проследит за тем, чтобы тебя не сильно лапали. А если что… ты ведь не просто так получила свои корочки инструктора рукопашного боя. Так что отбрешешься. Если что. И не переживай — там народ простецкий — если пару морд набить — то тебя только «зауважают на райончике». Хотя меня не это интересует, а то, для чего ты туда полетишь.

— Что там случилось?

— Видишь-ли… Иннокентий сказал, что у него на участке, известном как Долина Призрачных Флейт, произошло странное происшествие — там погибло десять человек. Причём не поисковики, не геологи, а гражданские — присланные из Ленинграда исследователи, что проверяли «теорию полой земли».

— Теория «полой земли»?

— Ну… существует теория, что внутри нашей планеты есть огромная полость, где живут люди, есть своё солнце и иная, не такая как у нас жизнь — в общем, роман «Плутония» Обручева как раз о такой штуке и рассказывают. — Илья медленно помешал чай в стакане, сильно помятой и изгрызенной по краям ложкой, выточенной из куска немецкого «Тигра». — В прошлом году к Иннокентию зачастили жители Москвы и Ленинграда, что занимались поисками этих подземных полостей. Само собой, что они прибывали не сами по себе, а имели направление от разных институтов и университетов — с безупречными документами — ничем не хуже, чем настоящие. И рекомендациями от маститых личностей — даже от тех, кого в природе не существует.

— Интересно. И что же Иннокентий их «в шею» не вытурил?

— А зачем? Проще последить за ними и вызнать, что им и впрямь надо… В общем вот… одна из таких экспедиций погибла в полном составе.

— Причина смерти? — зрачки в глазах Елены, на краткий миг, расширились и тут же сжались.

— Иннокентий сказал мне, что его врач, ну главный врач поселения, выдал на редкость тупое заключение о том, что погибшие упились водки, занюхали её кокаином и, умерли от «осложнений» что случилось от такого угощения. От ломки и пьянки, если уж совсем прямо. Но сам Иннокентий с этим не согласен категорически. И он считает, что тут нужен профессиональный врач и эксперт.

— То есть — я.

— То есть — ты. У тебя есть необходимые знания и опыт. Кроме того я выдам тебе самое лучшее оборудование, которое производится в Новаградске — читай — лучшее в мире. Кроме того ты очаровательная девушка, напрочь лишённая романтических глупостей, за что я тебя и ценю. Если кто и разберётся с тем, что там случилось — то только ты, — Илья отправил в рот кусочек батона и запил чаем.

— Что делать с результатами расследования?

— Всё передашь Иннокентию и мне. Он сам решит. А я — буду знать что он решил.

— Даже если ваш друг прикажет убрать материалы дела «под сукно»?

— Даже так, — упрямо проговорил Илья и повернулся вместе с креслом к окну. — Иннокентий человек старой закалки — он действует не так как хочет, а так как правильно. Если он решит, что не стоит трепать языком о том, что ты там обнаружишь… да будет так. Моё, да и твоё дело, узнать правду. А кто и как этой правдой распорядится — уже дело десятое.

— Понимаю.

Илья поглядел на Елену и скривил губы — полноценно улыбаться он не мог, в кривой усмешке. На непосвящённых в специфику его болезни этот оскал действовал весьма впечатляюще.

— Всех погибших нашли в Угодьях Келе. Это очень старое место, оно известно ещё до появления «Плутонии». С ним были связаны какие-то нехорошие рассказы — так мне сказал Иннокентий. Он