Когда мы научимся летать - Геннадий Вениаминович Кумохин Страница 2

— Ради бога, я вас умоляю, спасите!

— Что случилось, милая, что случилось? — спросила ее мисс Клап, глядя на белеющее совсем близко залитое слезами личико.

— Помогите! Там, — она указала рукой на особняк, — осталась моя мать. На нее напали бандиты, я едва успела убежать от них. Ах, ради бога, быстрее, они убьют мою бедную маму!

И девушка изо всех сил потянула к дому мисс Клап. Но той овладела какая-то странная апатия. Она прихрамывала то на одну, то на другую ногу, озиралась, а когда девушка выпустила на мгновение ее рукав и забежала на несколько шагов вперед, вынула из сумочки уже знакомую нам пудреницу и преспокойно занялась пуховкой.

Несчастная девушка была так поглощена заботой о своей бедной маме, что, казалось, не замечала странного поведения своей попутчицы. Она опять ухватила мисс Клап за рукав и, прижимаясь к ней, почти силой потащила по направлению к дому.

Наконец они добрались до цели и, отворив дверь, очутились в просторном едва освещенном холле с лестницей на второй этаж.

— Где они? Там? — спросила мисс Клап и, получив утвердительный ответ, выхватила из сумочки пистолет, молодо и упруго взбежала по лестнице.

Но едва она успела достигнуть средины пролета, как вспыхнул яркий свет и громкий голос снизу заставил ее рывком обернуться.

— Не нужно так спешить, тетушка Джекки! Я и мои друзья давно ждем вас!

У входа, ослепительно улыбаясь, стоял красивый молодой человек с двумя пистолетами, а к его локтю прижималась, совсем как пару минут назад к мисс Клап, юная красавица.

— И не делайте лишних движений, не то мои друзья помогут вам стать на пару фунтов тяжелее, — он широким жестом указал на дюжину вооруженных пистолетами и автоматами людей, с мрачным видом стоявших вдоль холла.

— Бросьте вашу игрушку, она вам больше не понадобится, — приказал он, и мисс Клап послушно выронила пистолет.

— Ну, а теперь давайте знакомиться: Красавчик Билл, — представился молодой человек. — давно искал встречи с вами. Мои друзья жалуются на вас, тетушка Джекки, она же Джек Клап, сыщик. Не так ли?

Видя, что лицо мисс Клап приобрело сонное выражение, и она не собирается отвечать, Красавчик Билл продолжал разглагольствовать.

— Вы хороший актер, мистер Клап. Многие наши люди клюнули на вашу удочку, приняв вас за безобидную старушенцию. И поплатились за это. Последними были двое парней, с которыми вы так жестоко разделались этим вечером. Я мог бы их спасти, но не стал этого делать. В конце концов, все мы учимся на ошибках.

Кроме вас, разумеется, потому что у вас уже не будет времени их исправить. Вы тихо и незаметно исчезните из этого мира. Но напоследок я хотел бы преподать вам маленький урок. Да, вы, действительно, похожи на женщину, отвратительную старую деву, но психологию свою вы изменить не сумели. Она осталась у вас прежней — психологией полицейского. Ну, посудите сами: какая старуха бросилась бы очертя голову спасать от грабителей мать девушки, пусть даже такой прелестной, как моя Мэри?

Он ласково обнял за плечи девушку, которая по-прежнему стояла рядом, ничуть не стесняясь своей наготы, только в руке у нее теперь тоже был пистолет.

Мисс Клап будто проснулась после этих слов, рассеянно зевнула, полезла в сумку и равнодушно и привычно, будто не следили за ней десятки настороженных глаз, достала пудреницу и, припудривая свой длинный нос, сказала:

— Да, я проиграл, потому что ничего не смогу поделать против полутора десятка вооруженных бандитов. Но кто же мог предположить, что ваше логово находится на 516 Авеню, в доме номер т… — раздался выстрел и в лицо мисс Клап брызнули осколки зеркала от разбитой пудреницы.

— Малютка Мэри поступила очень верно, мистер Клап, — хладнокровно прокомментировал Красавчик. — Это кощунство: мужчина — и вдруг пудрит нос.

Мисс Клап смахнула с груди и шляпки осколки стекла и кости, достала платок и бережно промокнула проступившую из порезов на лице кровь:

— Дома номер тридцать, — ровным голосом закончила она фразу.

— Мэри, — сказал Красавчик Билл после затянувшейся паузы, — дай мне пистолет и поди оденься, простудишься.

Подождав пока она скроется за дверью в боковой стене, он заметил:

— Мистер Клап, вы мне начинаете нравиться и я, может быть, попросту пристрелил бы вас, если бы не Мэри. Она ненавидит вас просто патологически и заранее потребовала, чтобы я отдал вас ей. А воображение у маленькой Мэри, знаете ли, очень богатое.

Мисс Клап восприняла эти слова так же, как и все прочие: делала вид, будто все происходящее ее вовсе не касается, и только внимательно к чему-то прислушивалась.

Наконец, заподозрил неладное и Красавчик Билл.

— Майкл, — махнул он пистолетом в сторону улицы, — посмотри, что там такое.

Вбежала уже переодетая Мэри и молча яростно начала вырывать пистолет у Билла.

— Да ты что, какая муха тебя укусила? — не понял Красавчик.

— Говорила же я, нечего с ним церемониться, а ты… Полиция, вот, что. Ну, дай же я его!

— Да брось, ты, наконец, — вырвал руку Билл, — не время теперь — сматываться нужно. Уходим через черный ход.

— Том и Майкл, — приказал он парням с автоматами, — прикрываете. Майкл, не забудь про этого.

— Хорошо Билл, — ответил Майкл, и, повернувшись, резанул по мисс Клап короткой очередью.

— Ну вот я и исправила свою ошибку, Красавчик Билл, — прошептала мисс Клап, медленно сползая по перилам.

Месяца через три в один из кабинетов полицейского управления, на двери которого золотыми буквами красовалась надпись: «Г.Т. Хантер», вошла мисс Клап.

Она передвигалась несколько боком, еще больше сгорбившись, и ее облик представлял собой законченный портрет старой девы.

Хозяин кабинета, восседающий за широченным полированным столом на уродливых круглых ножках, пробурчал, не отрывая глаз от стопки бумаг.

— Я занят, не видите, я занят.

Однако назойливая посетительница не испарилась даже при повторном его замечании.

Тяжелая голова с широким лбом и не менее широкой лысиной в его продолжении поднялась, и очки в золотой оправе весело блеснули.

— Ба, Джек, старина! А мы тебя совсем хоронить собрались.

И широко раскинув могучие ручищи, он двинулся навстречу мисс Клап.

— Да, — ответила та неожиданно тонко, — это я, — и поджала губы, выражение которых должно было означать: «Тебе хорошо изображать радушного хозяина, а каково было мне там, с головорезами Красавчика