(Не) идеальный джентльмен - Алики Пирамида Страница 20

Мне очень хотелось напомнить ему, что это именно мы с Еленой спасли его тогда, на барже. И я, может, так и сделал бы – будь у меня, так сказать, право голоса. Но, конечно, вряд ли бы это дало хоть какой-то эффект. Андрей безусловно помнил кто и когда его спас, но это явно значило для него не «Вау, а девчонки то оказывается молодцы», а скорее « Кошмар! Девушки были в жуткой опасности, а я был слаб! Да не повториться такое вновь!»

– Господин Горин…Э-э-э… – Это был проводник, он открыл дверь прямо мне в спину, и я какое-то время могла видеть, как ее черная полоса делит эту клетушку надвое. – Господин Горин… – и он в недоумении уставился на Елену.

– Госпожа Завадовская, моя коллега, – вежливо представил Елену Андрей, – Михаил Павлович, старший проводник этого вагона.

Елена и проводник неловко раскланялись.

– Я просто… – пробормотал проводник, но чего он просто мы так и не узнали, потому что он оставил попытки объяснится, и вышел, а через минуту мы услышали как он где-то в недрах подсобных помещений принялся набирать воду.

– Что ему было нужно? – спросила Елена Андрея, и тот пожал плечами.

– Не думаю, что это важно… Вы слышали? – вдруг напрягся он, – кто-то вышел в коридор.

Я хоть убей ничего не слышала – колеса стучали, лежавшая в блюдце ложка тренькала, наверху что-то скрипело, а проводник все еще шумел водой. Но у Андрея, видимо, был эльфийский слух.

– Я сейчас посмотрю, – сказала я Елене, и выскользнула в коридор.

И там был Маврин. Он крадучись шел по ковровой дорожке, фонари, мелькавшие за окном, бросали на его лицо прерывистый свет.

– Там Маврин! – закричала я, вливаясь обратно в купе, – он по коридору идет!

– Он сюда идет! – шепотом воскликнула Елена.

В принципе, Маврин мог, конечно, выйти и просто в туалет…

– Почему вы так думаете? – серьезно спросил Елену Андрей.

– Проводник начал набирать воду, это значит, что его купе пустует, а поезд как раз пошел в гору и замедлил ход. Впереди мост…

– Маврин в трех шагах! – воскликнула я, высунув голову в коридор.

– Он здесь, он хочет сбежать! – пискнула Елена, и Андрей, подскочив, вжался в стену у двери. Честно говоря, он прямо в меня вжался – но если бы я при этом еще и чего-то могла почувствовать!

– Отвлеките его, – скомандовал Андрей Елене, – я его схвачу.

Конечно, лучшее, что могла сделать Елена, это наставить на Маврина пистолет – но ведь Андрей у нас об этом не знал, а Елена… Елена села как раз в тот момент, когда дверь купе отворилась.

– Привет! – нервно улыбнулась Елена, – рада вас видеть.

Маврин так и застыл – а в следующую секунду Андрей повалил его на пол, однако Маврин, худой и вертлявый быстро выскочил из под Андрея, и припустил вперед – Андрей, однако, успел схватит его за ногу, и все повторилось, с той только разницей, что теперь, над сражающимися мужчинами застыл ошалевший проводник, в руках его было ведро.

– Бейте его! – крикнула я проводнику, имея в виду Маврина, только что оседлавшего своего противника, и начавшего его душить, и проводник как будто меня услышал, он замахнулся – но не ударил, а плеснул из ведра, прямо в лицо обоим борцам. Маврин покачнулся, отплевываясь, и этого было достаточно, чтобы Андрей ему врезал. Тот рухнул навзничь – но радовались мы рано, с какой-то нечеловеческой ловкостью он тут же перекувыркнулся, и, вскочив на ноги, бросился бежать – Андрей следом, и он догнал бы, но на какое-то мгновение его задержала Елена, так некстати высунувшаяся из купе.

– Ты почему не стреляешь? – попрекнула я ее, и полетела дальше, вдогонку за Андреем, Елена помчалась за мной, вдвоем вы выскочили за дверь.

Соединенные лишь металлической сцепкой вагоны шатались, и громко стучали – Андрей проворно карабкался наверх, на крышу. Взлетев туда раньше него, я увидела стремительно убегавшего Маврина, разогнавшись, он лихо перескочил с крыши одного вагона на другой – любой каскадер мог ему только завидовать.

– Скорее! – крикнула я неизвестно кому, потому что Андрей меня слышать не мог, а Елене, на мой взгляд, в любом случае делать на крыше вагона было нечего. Впрочем, ее мое мнение на этот счет явно не интересовало.

– Где Маврин? – спросила она, подходя к Андрею.

– Сбежал, – ответил тот. – Он слишком хорошо прыгает.

– И вы не пытались его догнать? – в голосе Елены послышалось что-то очень похожее на «слабак!»

– Это ни к чему, – спокойно мотнул головой Андрей, – я понял, куда он бежит. Я знаю это место, я видел карту этой железной дороги. Здесь рядом Гороховец. Тот самый город, откуда через несколько дней стартует конкурирующая Захарову полярная экспедиция.

– Это может быть просто совпадение, – произнесла Елена, но особой уверенности в ее голосе не было.

– Может, спустимся уже? – спросила я этих верхолазов, так спокойно стоявших на крыше тряского вагона, как будто под ногами у них был ровный асфальт. И они оба обернулись ко мне.

– Рассвет, Эля, я вижу ваше лицо, нам действительно пора вниз, – произнес Андрей, но я не успела обрадоваться тому, что он назвал меня по имени, потому что тут же он произнес – Елена, вы идите первой, – и он повел ее вперед, аккуратно придерживая за локоть, а у меня то локтя не было! И бестелесным духом, с одним освещенным первым лучом солнца лицом, я плыла за этой парой, наблюдая, как Андрей старательно оберегает нашу Елену, как он помогает ей спуститься и тд.

23.

Я никогда не была в настоящем Гороховце, и, признаюсь, мало представляю, какой он там на самом деле, но книжный его вариант был прекрасен, это был город прямо для меня. Я вообще люблю старинную архитектуру, всегда любила, и было время, когда я весь вечер могла посвятить разглядыванию какой-нибудь английской деревушки – но все приедается. И к тому времени, когда у меня появилась возможность накопить таки на путешествие своей мечты я так насмотрелась Европой, и самостоятельно, и в кино/сериалах, что она не вызывала у меня никакого трепета. А потом, внезапно жизнь занесла меня в старинный купеческий городок – в нашей, отстроенной преимущественно в советское время области, он такой был один, и атмосфера его меня потрясла, это была какая-то terra incognita, что-то настолько отличающееся от всего, что я видела раньше, и при этом, внезапно, родное.

Впрочем, на этом похвалы я закончу, потому что, город тот, на самом деле, на туристов рассчитан не был, и поэтому баннеры… асфальт… ларьки… ну вы понимаете. Но не таков был книжный Гороховец! Тут было