Дин Джеймс - Смерть по почте Страница 20

— Дорогая моя леди Блитерингтон, — пробормотал я, — то, что вы говорите, просто ужасно! Кто-то преследовал вас? Вы уже уведомили представителей властей?

На лице Прунеллы появилось недвусмысленное вороватое выражение.

— Нет, пока еще не успела.

— Но ведь вы же хотите, чтобы полиция выяснила, кто следит за вами!

— Ну, может быть, «маньяк» не совсем подходящее слово, — пошла на попятный Прунелла, тут же лишившись налета таинственности. — Просто в последнее время я получила несколько неприятных писем, а по ночам в окнах гостиной Блитерингтон-Холла начали появляться странные тени. — Она поежилась, словно от холода. — В воздухе определенно висит ощущение угрозы, но в то же время не настолько материальное, чтобы беспокоить полицию.

«А скорее всего это была Эбигейл Уинтертон, что шпионила посреди ночи», — подумал я.

— Но ведь вы же получили какие-то письма! — заметил я вслух.

Прунелла усмехнулась.

— Я показала одно письмо констеблю Плодду, но он не нашел в нем ничего криминального. — Она снова усмехнулась. — Нет, вы вдумайтесь только! В письме были приведены самые нелицеприятные цитаты, — которые, заметьте, даже я не помню, — моих суждений по поводу ежегодного цветочного шоу, устраиваемого «Женским институтом». Там, смею вас заверить, приведены такие заявления, что просто ужас какой-то. — Она наигранно поежилась. — Такая там клевета, знаете ли!

Скорее всего кто-то на этом шоу прямым текстом сказал ей, что она не отличит бегонию от свеклы, и ее самолюбие не вынесло такого оскорбления.

— Но зачем кому-то желать вам зла? — Я притворился несведущим, хотя, конечно же, прекрасно все понимал. Пожалуй, у каждого жителя Снаппертон-Мамсли были основания ненавидеть леди Блитерингтон — не за одно, так за другое.

— Представления не имею! — Прунелла выпрямилась, потрясая своими немалого размера достоинствами. — Этот тип совершенно и безвозвратно спятил. В Снаппертон-Мамсли орудует какой-то лунатик, и бедная Эбигейл поплатилась первой. — Она трагично вздохнула, потом продолжила: — Вы уж простите меня, доктор Керби-Джонс, но мне необходимо сделать еще несколько неотложных дел. — Она развернулась и пошла к ближайшему магазину. Прелесть припрыгивала впереди, радостно повизгивая, — еще бы, ведь это была мясная лавка!

— Но, леди Блитерингтон, дорогая вы наша, — крикнул я ей вслед, — после того, что случилось в деревне, вы просто обязаны обратиться в полицию. В конце концов, это ваш гражданский долг.

Прунелла вернулась к тому месту, где оставила меня. Глаза ее сузились.

— Я уже думала об этом. Вы, безусловно, правы. Но, судя по моему опыту, офицер, которому поручено это расследование, уделяет недостаточно внимания значимости происшествия.

Так, значит, старший инспектор Чейз отказывается раболепствовать перед вами, мадам. Очень интересно.

— Бог ты мой, — сочувственно прокудахтал я. — Это для вас такое испытание, леди Блитерингтон.

— Ну хоть вы понимаете, доктор Керби-Джонс, почему у людей нет веры в полицию. Страшный убийца напал на мою дорогую подругу Эбигейл Уинтертон, и я очень даже запросто могу оказаться следующей жертвой! — На последней фразе ее голос сорвался, и Прелесть завыла.

Я подался к ней и зашептал:

— Но, леди Блитерингтон, а что, если это не сумасшедший маньяк? А что, если это кто-то из жителей деревни, о ком мы и подумать не могли? Мы все считаем его безобидным, а он на самом деле… — Я не собирался пока делиться с ней своими догадками о возможной связи между ночными визитерами Прунеллы и Эбигейл Уинтертон. На данный момент мне казалось, что убийца и преследователь не одно и то же лицо.

Леди Блитерингтон отпрянула в ужасе.

— О нет, доктор, не может быть! — запротестовала она.

— И тем не менее давайте представим себе такую ситуацию хотя бы на мгновение. Ведь вы, как никто другой, знали бедную Эбигейл Уинтертон, а вы, без сомнения, из тех людей, что редко ошибаются в своих суждениях. — Да-да, я тот еще подхалим. — Кто и зачем мог причинить вред мисс Эбигейл Уинтертон?

Взгляд леди Прунеллы мгновенно потемнел. Казалось, что в ней борются два начала. В итоге победило желание посплетничать.

— Бедолага Эбигейл была, как вы и сами могли заметить после недолгого знакомства с ней, достаточно желчной особой. Она держала зло на людей, и не важно даже, за что. Вот кто-нибудь и решил избавиться от нее, чтобы облегчить себе жизнь, хотя несчастная женщина далеко не всегда была такой вредной.

— И на кого же она держала зло? — спросил я, гадая, кого она мне назовет.

— Да на любого из жителей деревни! Эбигейл всегда считала, что люди пренебрежительно относятся к ней. Она обижалась на такую ерунду! Хотя порой, — Прунелла придвинулась ближе ко мне, — у нее были причины держать камень за пазухой.

— Да вы что?

Леди Прунелла яростно закивала головой.

— Бедная Эбигейл вложила часть своих сбережений в какую-то авантюру, предложенную мужем этой женщины, Стивенс. И естественно, у них ничего не вышло. Она потеряла все деньги. Кажется, он уговорил ее инвестировать свой капитал в какую-то дочернюю фирму. Вы можете в это поверить?

— Как это ужасно — так потерять свои деньги.

— Вот именно, — подтвердила Прунелла. — Но ведь она знала, что идет на риск, когда вкладывала деньги в это предприятие. Она попросту дала обвести себя вокруг пальца шарлатану из Сити! Вы еще заметите, что всемогущий мистер Стивенс и его женушка не потеряли за последнее время ни цента. — Она закатила глаза. — Бедная Эбигейл ничего не смогла поделать. Она пыталась поговорить с людьми, найти какой-нибудь выход, но в итоге миссис Стивенс пригрозила подать на нее в суд за клевету.

— Но мне кажется, что мистер Стивенс вряд ли стал бы убивать ее по этой причине.

— Может быть, и нет. — Леди Прунелла нахмурилась. — У Эбигейл была еще одна странная особенность. Она порой слишком уж ревностно относилась к своей работе и начинала просматривать почту.

Я поморщился:

— Вы же не пытаетесь мне сказать, что она фактически читала чужие письма?

Прунелла кивнула:

— Боюсь, что именно так все и обстояло. Она знала такие вещи, очень личные вещи, которые она могла выяснить, только превысив свои служебные полномочия.

— Но ведь пострадавшие стороны должны были подать на нее в суд.

Прунелла покачала головой:

— Жаль вас разочаровывать, но в такой маленькой деревушке, как Снаппертон-Мамсли, это просто невозможно. Пострадавшие стороны просто терпеливо сносили свое унижение в как можно более приватной обстановке. Ведь, в конце концов, Эбигейл никогда не предавала известное ей огласке. Она просто любила поизмываться над своей жертвой время от времени, показывая свою осведомленность.