Белая река (СИ) - Далинская Олеся Страница 21

— О, мы явно не дружим между собой, — темные глаза внимательно посмотрели на нее, — особо касается теней Церона.

— Понятно. — Вздохнула Ева и теперь старалась не считать ворон, осматривая город-муравейник, выглядевший несколько иначе, чем с высоты полета кхорка. Прохладный, с темной мостовой, еще мокрой после утреннего дождя, с полосами света, чудом проникшего через чудовищно сумбурную застройку и многочисленные мостики.

— Так сначала на мыло, — скомандовала Фелис и потянула ее в сторону крайних рядов. — Это моя слабость. Хочу найти с ароматом дерева хики.

Ева никогда не видела таких огромных уличных базаров. Бесконечное море лотков, под черепичными крышами и плотная, разномастная толпа людей. Фелис что-то еще лепетала, временами восхищенно вскрикивала, замолкая только затем, чтобы понюхать очередной кусочек мыла, а Ева, оглушенная гулом и количеством местных, оторопело плелась за ней. В развешанных зеркалах соседней лавки мелькнуло бледное лицо. Подошла поближе, с удивлением поняв, что это она в отражении…С легкой синевой под глазами, с двумя кровоподтеками на белой щеке, где недавно, впивались жесткие пальцы Гора, чуть прикусана верхняя губа…Она легонько задела то место, где поцелуй высшего стал особо жесток. Садист.

— А белокурая красавица что будет брать? — прохрипел насквозь прокуренный торговец, но при этом настороженно поглядывая на наездниц кхорков. Их тут знали, без труда определяя по одежде и знакам отличия, собственность высшего, Гора.

Коротко улыбнувшись, Ева покачала головой. Ничего не нужно — она растеряно оглянулась по сторонам, чувствуя усилившееся головокружение. Напротив лавка с маленькими, похожими на микроскопические бронзовые амфоры, бутылочками…

— Духи, — гаркнула Фелис на ухо, и Ева, подождав, когда движение чуть поредеет, перебралась к парфюмерному лотку.

Приземистая женщина, недоуменно поглядывая на ее глаза, но стараясь не подать вида, протянула ей первый попавшийся пузырек. Что-то цветочное, сладковатое с примесью ванили. Ева отставила бутылочку.

— Ничего ты не понимаешь, Орха. — прокряхтел, неведомо откуда появившийся старик, — это же не она.

Та, что старый торговец назвал Орхой, отчаянно жестикулируя, недовольно махнула рукой.

— Ой, надо же…все-то он знает. Молодая, красивая…как цветок. Что-ли я не права?

— Уйди, — шикнул на нее хозяин лавки, и внимательно осмотрев Еву, смешно прицокивая языком и болтая из стороны в сторону покачал головой, — сейчас, погодите…Где-то он тут был.

Ловко перебирая толстыми, будто сосиски пальцами, бутылочки, он, наконец, радостно воскликнул. Осторожно, словно драгоценность преподнес на жестких ладонях прозрачный, темный бутылек парфюма.

— Вот…Здесь горечь слез, сладость поцелуев и дыхание ветра, — вкрадчиво прорекламировал товар и, заметив ее недоумение, тут же пояснил, — аромат такой же противоречивый, как вы…в нем смешалось несмешиваемое…попробуйте.

Да, торговец знал свое дело. Даже Фелис, оторвавшись от своего мыла, с любопытством потянула носом. Влажная горечь и сухая, словно иссохшая на палящем солнце сладость…как будто сандал и еще, забытое, она вот-вот вспомнит. Действительно — смесь противоположностей.

На прилавок звонко упали монеты, заставив ее открыть глаза. Тот, кто бросил их стоял за спиной, и Ева догадывалась, кто все это время шел за ними по пятам.

— Я не собиралась их брать.

Коже шеи обдало теплым дыханием и знакомым запахом, от которого снова заныла щека.

— Не ври. Это твой аромат…Парфюмер Якуш никогда не ошибается.

Торговец с подобострастной улыбкой, с толикой страха глядя на того, кто стоял у нее за плечом, активно закивал. Похвала от высшего — что может быть лучше для бизнеса? Засунув духи во внутренний карман плаща, она повернулась к Гору.

— Я не принимаю подарки от посторонних мужчин.

Красноречивый взгляд на ее декольте, где рядом, за отворотом плаща скрылся пузырек, без слов дал понять, насколько запоздали ее слова. Злая улыбка исказила надменные черты.

— Значит я уже не посторонний. — Чуть наклонился, упорно сверля своими кровавыми глазами, — не зазнавайся чужестранка, я не всегда столь великодушен.

Смотреть в эти жуткие омуты, вспоминая что произошло в его кабинете было опасно. Столько боли…столько сладкой, мучительной страсти. Она, не выдержав взгляд высшего отвела глаза в сторону, туда, где за его спиной двигался рекой поток людей. Взгляд выцепил фигуру, выглядевшую среди остальных весьма одиозно. Высокий, в тунике, что делала незнакомца, похожим на монаха-отшельника, в глубоком капюшоне, из-за которого не рассмотришь лица. Но вдруг он сбавил шаг, а вот почти остановился, но идущие рядом обходили его, даже не касаясь грубой ткани странного одеяния. Он повернулся в ее сторону и разговор между торговцем, Фелис и Гором ушел на задний план.

В проеме капюшона показалось лицо и Ева со свистом втянула воздух сквозь плотно сжатые зубы, привлекая внимание Гора. У незнакомца не было зрачков, просто черные белки глаз, резко выделяющиеся на слегка смуглом лице, мелькнул белозубый оскал и тот резко отвернувшись, утонул в человеческом горланящем потоке.

Высший поняв, что нечто за ним привлекло ее внимание порывисто обернулся. Покосился на нее.

— Что ты увидела?

— Я…Человек, он был в капюшоне… — Ева поморщившись, замялась.

— И? — Требовал продолжения Гор, с выражением лица, будто был невысокого мнения об ее умственных способностях. Зря вот так смотрит, это немедленно всколыхнуло чувство противоречия — все-таки прав был торговец.

— Странная одежда… — пожала плечами Ева и повернулась к Фелис, кожей лица чувствуя на себе подозрительный взгляд Гора.

— Закругляйся Фелис, вы пойдете со мной.

Фелис удивленно вскинула брови. Два часа назад он объявил выходной, а теперь вдруг наметились дела, которые именно без них не решить. Но надо, так надо.

— Да, босс.

Гор двинулся наперерез движению и это у него отлично получалось. Толпа не смела пересекать путь высшего, люди останавливались, давая проход привилегированному мира сего. Он внушал страх, не заметить это было трудно, она и сама вот так впадала в ступор при виде него и, наверное, также прятала глаза, не смея долго заглядывать в колодцы древней крови.

— Мы идем к Хитки. — быстро, краткой шепнула Фелис ей на ухо.

Ева не отрывая взгляда от рисунка хищной птицы на спине Гора, не удержалась от вполне логичного вопроса.

— Зачем?

— Думаю из-за тебя.

Гор слегка повернул голову, давая рассмотреть напряженный профиль, плотно сжатые губы и прищуренный взгляд, с остротой осмотревшийся вокруг. Это заставило их замолчать и продолжить путь в полной тишине, не смея раздражать Гора. Так прошли пару ветвистых узких улочек, иногда наклоняясь из-за навешенного тряпья. От бурной смеси запахов слегка покруживалась голова, и когда Гор, обернулся, чтобы высказать очередную фразу о том, что они еле плетутся, Ева с трудом вообще воспринимала его слова. Пряности, как-будто кофе, запах щелочного едкого мыла и еще куча, идентифицировать принадлежность которых она не могла. Наконец они нырнули в узкий проход, куда совсем не проникали лучи солнца, а противоположные стены здания пытались соприкоснуться. Гор толкнув скрипучую дверь, кивнул им в зияющий темнотой низкий коридор.

— Идите за мной. — Полоснул недовольным взглядом по ее лицу, и первым пропал в черной завесе.

Она еле удержалась, чтобы не схватиться за него, боясь столкнуться с чем-нибудь в кромешной темноте. Как они тут передвигаются, и как так у высшего получается уверенно идти? Впереди замелькали огоньки, кажется они дошли до этой Хитки. Гор нагнувшись, первым прошел через низкий проем в слабо освещенную комнату с тускло чадившими толстыми, оплывшими свечами. Не очень-то уютненько, сморщившись от усилившихся запахов, Ева осмотрелась. Небольшой камин, неразличимого цвета стены, пара длинных лавок и большой, из грубого дерева стол. За ним восседала центральная фигура этого помещения, та, к которой Гору вздумалось нанести визит. Ева чуть отклонилась в сторону, чтобы рассмотреть из-за широкой спины высшего эту Хитки. Молодая девушка, тонкая, очень миниатюрная, из-за чего ее вполне можно было принять за ребенка — темные волосы собранные в шишку, узкие щелочки-глаза, не дающие увидеть реакцию на приход неожиданных гостей. Одета по-простому, как большинство тех людей, что она только что наблюдала на главном рынке Сайконга.