Чужая кожа - Надежда Храмушина Страница 21

В сухих трещинах видны были предметы, которые так и остались лежать на дне, не потревоженные никем за сотни лет. Это были смятые доспехи, проломленные шлемы, деревянные лестницы. И ещё несколько огромных черепов с рогами. Вокруг них торчали остатки копий. Видимо, демоны дошли до замка, но здесь они наткнулись на храбрых защитников крепости, и бой между ними был жестоким. Через ров был перекинут мост, по краям которого на железных зубцах были натянуты толстые ржавые цепи. Я подняла голову и посмотрела на замок. Огромные камни, из которых был он сложен, в некоторых местах были расколоты, и на них были чёрные следы копоти от огненных снарядов. Или следы от огненной магии.

Я скинула рюкзак, и начала искать в нём свой оберег — небольшой кусок красного шнурка, с ним я себя чувствую гораздо увереннее. Я положила его в карман джинсов. И тут мне пришла мысль, про ту самую книжную лавку, в которую любили заглядывать Фарит с Атаминой. Если там ещё остались старые книги? А может там есть и ещё кое-что, что поможет нам с Дениской, если он здесь, покинуть этот город-ловушку?

Мне надо оглядеть город сверху, из окон замка, чтобы иметь хоть какое-то представление о его размерах. Идти в замок всё-таки придётся. Я осторожно ступила на мост. Доски были ненадёжными, они шевелились под моими ногами, поэтому я пошла по краю моста, держась на крепкую цепь. Позади меня вниз улетела одна доска. После этого я быстрее дошла до твёрдой почвы. Я прошла под аркой, которая отделяла замок от города. Раньше, наверное, здесь были ворота. А теперь только груды полуистлевших брёвен. А нет, вот висят ворота, приткнутые к внутренним стенам. Круглый двор замка был весь в мешках с песком. Песок почти весь уже рассыпался, и из-под него, как и на дне рва, торчали части доспехов, копья, острые поломанные доски. Я аккуратно обошла весь двор, и нашла дверной проём, за которым вверх поднималась крутая лестница с деревянными ступенями. Поднявшись на четыре пролёта лестницы, я вышла в длинный и узкий коридор, и там были окна-бойницы, выходящие на город.

Я подошла к окну, и ничего там не увидела! В окне не было города! Там было только серое небо, которое книзу становилось темнее и темнее, пока не утонуло в полном мраке. Это что ещё за оптические иллюзии! Я подошла к другому окну. То же самое. Я шла вдоль коридора, и ни в одном окне я не видела города. Чёрт бы его побрал, этот александрит, с его тощей фантазией! Как можно было забыть создать вид из окна!

Я вернулась к лестнице, спустилась снова во двор и нашла ещё одну лестницу, она была, судя по всему, парадной. Широкая, по бокам шестигранные каменные перила, и камень под ногами хоть и занесён пылью, но видно, что он не серый, а красный. И на каждой третьей ступени стоят медные канделябры, со стёкшими морщинистыми остатками воска от свечей. Окна в пустом зале были под самым потолком. По периметру зала стояли резные деревянные лавки, покрытые расшитыми золотом подушками. Посреди зала на полу была картина, изображающая цветы лотоса, окружённые драгоценными разноцветными камнями. Очень интересно. А есть ли там александрит? Я взяла с ближайшей лавочки золотую подушку, и она высыпалась из моих рук какой-то сухой травой. Но осталась плотная ткань с золотыми нитями.

Я смела с мозаики пыль, подумав, что я первый в мире дворник с золотым веником, и чудесная картина открылась мне. Камни в мозаике были драгоценными, и совсем не нарисованными, как я сначала подумала. Центральный лотос был выложен из розового непрозрачного камня, и был он так искусно сложен, что не было видно места стыка камней. И я увидела широкий мозаичный обод в виде змеиной кожи вокруг мозаики. Он был зеленоватого цвета, и камни были чистейшими, словно слеза. Я достала телефон и направила на этот камень свет от фонарика. С минуту ничего не было, но потом камень стал краснеть! Это был александрит. Хорошо. Значит, этот круг является центром всего города. И, скорее всего, именно здесь камню удалось услышать зов своего природного брата в земле. Я провела рукой по камню, который от моего прикосновения становился сначала розовато-фиолетовым, потом матово-серо-зелёным, а потом снова стал чистой зеленоватой слезой. Под моей рукой камень моргал, но как только я убирала руку, он так же неподвижно смотрел на меня. Да, камень на меня смотрел. Ну и как с тобой договариваться? Ты меня ведь выпустишь отсюда? Камень притягивал, на него хотелось смотреть, и он не был мёртвым.

Надо идти в город к книжной лавке, а не сидеть тут, разговаривая с мозаикой на полу. Иначе сойду с ума. Но ловушки поэтому и существуют, что в них мы попадаемся легко и незаметно для себя. И нам от этого радостно. И поэтому я всё сидела, гладила камень, и только думала, что пойду куда-то, но уходить не собиралась. Мозаика мне уже не казалась статичной, она плыла вокруг меня, лотос то раскрывался, то собирал свои лепестки в плотный клубок, и потом отпускал на свободу по одному лепестку. Они в танце раскручивались, захватывая в свой хоровод и маленькие лотосы, которые окружали центральный гигантский цветок. И мне казалось, что вокруг меня звучит мелодия, только я не могу понять, на каких инструментах её исполняют. Я начала тихонько напевать, и мне показалось, что стало светлее, свет шёл от драгоценных камней, переливался, отражаясь в пыльном воздухе. И тут меня что-то кольнуло в бок. Так сильно, будто острый нож воткнулся в кожу. Я поёжилась, боль ушла. Но потом ещё сильнее упёрлось мне что-то острое в бок, и я согнулась пополам. Я не отключилась от боли, но музыка тот час смолкла, а рисунок перестал крутиться перед моими глазами. Я посмотрела на свой бок. Из карманчика на джинсах торчал край оберега. Спасибо! Я взяла его в руки и встала. Голова ещё немного кружилась, но я уже не хотела смотреть на мозаику, она отпустила меня.

Я поспешила из зала, даже не оборачиваясь. Быстро прошла двор, перешла мост, и пошла по тёмной улочке. Я заглядывала в каждый дом, ища лавку с книгами. Но на этой улице её не было. Я прошла по переулку на другую улицу. Это была улица с лавками торговцев. Остатки глиняной посуды, какие-то деревянные разломанные изделия, даже украшения лежали на столах возле дверей каждого дома. Возле одного