Требуется приспешник (СИ) - Лилия Альшер Страница 22

Даррен задумчиво провел пальцем по имени и расслабленно рухнул в кресло, уже заждавшееся его. Отражая свет лампы, вспыхнул кровавый рубин в браслете. Он взял украшение и покрутил в руках. Браслет приятно покалывал кончики пальцев, пытаясь соединиться с хозяином, ожившая магия бесновалась внутри золота и камня. Магия тянется к магии, кровь тянется к крови.

Хм. Лорейн Эйфиррия Фрей. Темная дочь светлого лорда. Какого беса на ней застегнулся родовой артефакт Морионов?

Родовые артефакты переходили только с кровью — по рождению, по брачному принятию в род, по убийству. Ни купить. Ни продать. То есть, нет, купить и продать можно, но слияния с новым владельцем не будет, так, останется опасной магической безделушкой. Одной темной крови маловато. Нужна хоть капля определенной крови. В данном случае — Морионов. Или тех, кто причастен к их убийству...

Если Даррен что и знал из курса высшей темной магии, не рискуя никогда забыть, это главный принцип, который профессор Вейнс сформулировал так: от мандрагоры не растут помидоры.

Он усмехнулся, представив, что ответила бы Лорейн, назови он ее помидором. Но глупо отрицать факт, что на своих мандрагор она была абсолютно не похожа. Он готов поставить кругленькую сумму на то, что волосы Лорейн до инициации некроманта были темными, как брови и ресницы. Ну, может, русыми. Ни золотых кудряшек матери, ни рыжевато-каштановых волос отца.

Однако лорд Фрей очень недвусмысленно угрожал окончательно искоренить род Морионов. Как за родную.

Даррен сжал ладонью браслет, и тот щелкнул, обнимая пальцы.

Интересно.

Глава 5. Альтернативные формы жизни

«Пошли, посмотришь, как я жил до знакомства с тобой. — Ты жил до знакомства со мной?» (м/с «Футурама»)

Магический будильник с чувством проорал в ухо Лорейн гимн Аркхента в семь утра, и был оперативно проклят и отправлен в полет одним точным боевым заклятием. Магия смешалась, и при ударе об стену зачарованная птичка разлетелась шипящими и звенящими деталями. Искры таяли в отголосках мелодии, будто это ноты рассыпались. Лорейн села в ракушке из скомканного одеяла и непонимающе сощурилась на учиненный бардак. Зашторенные окна милостиво скрывали масштаб разрушений в утреннем полумраке. Вчера она, конечно, сама попросила артефакт исполнить «что-нибудь пободрее, чтобы точно проснуться и сразу встать», кто же знал, что в такую рань боевые навыки просыпаются быстрее патриотизма.

Механическое крылышко укоряюще трепыхалось на ковре под столиком.

— Будильник тоже запишем на ваш счет, Морион, — пробормотала она и плюхнулась обратно в уютное тепло, с головой накрываясь одеялом. — Кто вообще творит злодеяния раньше полудня? Это даже неприлично. Что люди скажут?

В наступившей блаженной тишине Лорейн прикрыла глаза, что было опасным решением в такую рань. Она обняла подушку и задумалась, а не приснились ли ей вчерашние приключения. Поразмыслив хорошенько, она с тоской признала, что натворить столько ошеломительных глупостей могла только наяву. У ее снов всегда фантазии было куда меньше, чем у жизни, щедро подкидывающей возможности вляпаться в какую-нибудь авантюру.

Лорейн нехотя потянулась. Нагретое одеяло обнимало легким облаком уюта и настойчиво подговаривало со всей страстью отдаться сну и прогулять работу. Как с папенькой в доле, честное слово.

А может, и не ехать никуда? И пусть Морион сам вампирам кровь пьет. Он это чудно умеет.

С другой стороны, а если они ему?  От такой перспективы лениво куснула за бочок ревность, и кровать сразу стала неудобной. Пришлось вставать и одеваться.

Мориона она застала за чтением какого-то отвратительного гримуара с рассыпающейся от одного взгляда черной кожаной обложкой. Пиджак был небрежно повешен на угол высокого кресла, и маг сидел за столом в рубашке и тугом жилете, не позволявшем вольностей в движении. Пергаментные страницы гримуара, тонкие и желтые, как старая кость, пестрели черными и бурыми формулами, сомнительными пятнами, схемами и гексаграммами. По скромному мнению Лорейн, книга выглядела скучнее, чем учебник по заклинательной геометрии, но Морион вчитывался в магическую тарабарщину с крайне заинтересованным видом. Может, там под мороком срамные картинки скрывались?

— Доброе утро? — уточнила она, останавливаясь перед его письменным столом и нависая над гримуаром.

Он удостоил её всего одного беглого взгляда. Даже обидно.

— Доброе, леди Лорейн. Подождите где-нибудь здесь, — он неопределенно махнул рукой в сторону диванчика и кресла в углу рядом с приснопамятным окном. — Я скоро закончу.

Лорейн кивнула и села на диванчик. На подлокотнике осталась утренняя газета, и она от нечего делать взглянула на первую полосу. Главной новостью дня «Магический вестник» назначил анонс оперы, с магографии пугала читателя открытым ртом и вытаращенными глазами столичная прима в наряде из перьев и алого шелка. Значит, происшествий погорячее не нашлось. Скукотища. Вот бы им намекнуть про труп у герцога в подвале. Лорейн вздохнула и отложила газету.

— Когда к вампирам?

— Поедем к полудню. Они довольно далеко забрались, но за час доедем.

— Вампиры тоже уехали на охотничий сезон подальше от суеты столицы? — пошутила Лорейн.

— Их охотничий сезон не заканчивается круглый год. Но в преддверии Мабона и Самайна они не любят привлекать лишнее внимание. Особенно перед Самайном, у них там веселый кровавый маскарад.

— Откуда вы так хорошо знаете их... хм... повадки?

Морион с шорохом перелистнул страницу, потом прихватил пальцами и оглядел демонические схемы с двух сторон. Лорейн уже и не ждала, что ответит, но маг проронил, находясь мысленно где-то далеко:

— Я полон сюрпризов. — Потом улыбнулся он одним уголком губ. — Хотите чаю?

— Только без брусничных листьев, пожалуйста.

Следующие полчаса между ними установилась чудесная идиллия: Морион