Твой Ангел - Евгения Беседина Страница 23

Помощнику было страшно увидеть в реальности то, что он видел у себя в сознании. Он страшился такого будущего для мальчика. Но не смотреть он тоже не мог.

В это время сознание мальчика вернулось к нему в полном объёме. Он немного хмурился, до сих пор чувствуя инородного жителя у себя в голове, но это ему не мешало. Он столько раз ощущал подобное, находясь под воздействием лекарств в психиатрической больнице.

Тем временем поезд начал сбавлять скорость. Мальчишка понимал, что ему пора покидать своё хоть и не очень тёплое, но уже привычное место (как-никак он ехал почти неделю), чтобы не быть обнаруженным. Поэтому на медленном ходу поезда он выпрыгнул из вагона, сгруппировался при падении, но без синяков и ссадин не обошлось.

Встав и отряхнувшись, он пошёл вперед по намеченному пути. Помощник, обессиленный безуспешной борьбой с возведёнными стенами, обречённо наблюдал за происходящим, мысленно вознося молитвы о том, чтобы всё было не так страшно.

Мальчик уверенно шёл к своему будущему, и никто и ничто в мире не могло его остановить. Путь длился довольно долго. Несколько раз он проходил небольшие деревеньки, которые отзывались ностальгией в груди: очень уж напоминали они ему его детство… И бабушку… Её голос («Спи, милый, спи»), тёплые мягкие руки, поглаживающие его по голове, запах парного молока от её одежды.

Когда уже стемнело, он увидел вдалеке небольшой посёлок и дом, стоящий немного в стороне. Даже издалека он заметил, как этот дом просел и покосился. Мальчик пошёл к нему.

Помощник через оставленные в стене отверстия беспомощно взирал на происходящее. Только теперь не со стороны, а как бы изнутри, ощущая все чувства аватара.

Сердце было готово выпрыгнуть из груди и стучало в ушах, как колокол перед церковной службой в Пасху, дыхание участилось, но воздуха всё равно не хватало. Чувство страха и надежды перемешались в одно настолько сильное, что, казалось, сейчас разорвёт тело изнутри.

Мальчик подошёл к дому. Немного постоял, закрыв глаза и собираясь с мыслями. По виду дома он понял, что ничего не изменилось, а стало только хуже. Дом выглядел нежилым. Но по документам он знал, что его мать с братом живут именно здесь. Надежда угасала, как угли от костра под начинающимся дождём, издавая шипящие звуки при попадании каждой капли на раскалённую деревянную плоть.

Дверь скрипела в такт завыванию ветра. Мальчик шагнул в тёмный коридор. Помощник очень хотел зажмуриться и не смотреть на то, что будет происходить дальше, но не мог. Глаза были распахнуты страхом и страданиями аватара. Он мысленно повторял: «Ты ничего не сможешь изменить! Не делай этого! Пожалуйста! Я умоляю тебя!». Вся сила его слов была направлена на сознание мальчика, но не доходила до того. Слишком хорошо он научился ставить преграды. Слишком часто ему делали больно за его короткую жизнь.

Мальчик механически смахнул тараканов, упавших на него сверху, и пошёл дальше. Зашёл на кухню, убедился, что мать, лежащая там, жива и как всегда пьяна до беспамятства. И пошёл дальше. В тёмной комнате увидел кроватку, подошёл к ней и взял на руки кукольное тело мёртвого брата.

Помощник второй раз за день посмотрел в эти маленькие мёртвые глаза, как бы задающие вопрос: «За что?». У него ответа не было.

Его свернуло пополам от чувств аватара. На глазах выступили слёзы, хотя глаза мальчика были сухими. Он поцеловал брата в холодный лобик, положил на бок в кроватку и бережно укрыл пропахшей мочой простынкой, лежащей рядом. Постоял пару секунд, глядя на маленькое тело, и молча пошёл на кухню.

Мать спала, не меняя позы. Он взял со стола нож и стал наносить удар за ударом по телу матери. Лишь один раз из её рта вырвался сдавленный стон, после которого тишину нарушали лишь глухие звуки ударов. Когда он остановился, на месте груди и живота когда-то любимого человека было кровавое месиво. Он положил нож обратно на стол, лёг рядом с матерью, положил голову ей на грудь и закрыл глаза. В душе было совершенно пусто. Его не беспокоили ни тревога, ни страх, ни надежды. Он чувствовал металлический запах крови и отвратительный запах внутренностей, но и это его не беспокоило. Как хорошо…

Помощника сотрясали рыдания. Он упал на колени и кричал от беспомощности, страха, безысходности, жалости. Он так устал видеть весь этот ужас в жизнях людей! Он больше не может так! Не хочет!

«Хватит! – кричал он, протягивая руки вверх, как бы к небу, которого он не видел своими глазами много лет. – Отпусти меня! Я устал!»

Слёзы катились по его щекам до тех пор, пока он совсем не обессилел. Он свернулся калачиком прямо на полу. Сил не было даже для того, чтобы соорудить себе диван или кровать, или хотя бы простенькое одеяло. Сил нет. Да и желания тоже. Он больше ничего не хочет…

Подходя к временному рубежу перемещения, Помощник был разбит и раздавлен. Он понимал, что облажался в этот раз. Он должен был помочь ребёнку… Но не смог.

Мальчик спал, мирно посапывая. Он был свободен.

Часть 4

Глава 1

«А-а-а-а-а! Где я?! Что происходит?! Есть здесь кто-нибудь?!»

Помощник не успел сообразить, что происходит, как к мысленному женскому крику присоединился физический крик грудного ребёнка. Это была девочка. Крик страха и боли.

– А-а-а-а-а-а!

Малышку взяла на руки молодая симпатичная женщина. Где же он её видел? Точно! Буквально день назад! Кэрэн!

– Тсс. Солнышко, не плачь, – сказала она и начала петь нежную колыбельную.

Но голос в сознании ребёнка не замолкал: «Ответьте мне кто-нибудь! Мне страшно! Где я?» – эмоции в голосе переполняли его хозяина. Физически ощущались паника и ужас.

«Тихо», – твёрдым голосом сказал Помощник. Он начинал понимать, что происходит. Такой резкий переход не дал времени на самоистязания по поводу вчерашнего происшествия и заставил быстро взять себя в руки.

«Кто ты?! Что ты здесь делаешь?! Где я?! Где ты?!» – женский голос никак не хотел успокаиваться, из-за чего ребёнок, в чьей голове они вели разговор, тоже, не прекращая, надрывно кричал.

Помощник попытался представить комнату, чтобы защитить личность Малышки и поговорить со своим неожиданным «сожителем» в голове, но