Корт XXIII - Леонид Иванович Моргун Страница 24

города. Оказалось, что людям совершенно наплевать на цифробуквенную индексацию районов, из-за принятия которой было сломано столько копий на сессиях муниципалитета. Москвичи оставались москвичами, парижане не желали именовать себя иначе, англичане и американцы прилежно держались за свои штаты и графства. Но при этом все они называли себя «горожанами» или «землянами» в отличие от жителей малонаселенных районов, океанских подводных и плавучих городков, гостей с других планет, которых всегда можно было легко узнать. Они всегда ходили группами — мужчины и женщины, увешанные сумками, баулами, чемоданами, они постоянно что-то жевали, обменивались неясными односложными словосочетаниями на неведомых диалектах, осаждали прилавки продовольственных и вещевых раздаточных пунктов. Называли их «марсианами» или просто «марси». Их не грешно было обругать, лягнуть побольнее, посвистать вслед хулиганский мотивчик «марси-марси-марси, где твоя канарси?», обозвать «жлобами» и «дармоедами», хотя и сами горожане ни сном ни духом не были причастны к царившему вокруг них изобилию. Ежедневно и даром раздаваемые им продукты, наряды, вещи были изготовлены Системой-1 на роботизированных заводах-комплексах, расположенных в пустынных и нежилых районах города, в сухопутных, морских и космических пустынях, так что у «марси» было гораздо больше оснований для недовольства, чем у горожан. Во всяком случае, селениты за своей же, особо точной, на Луне изготовленной аппаратурой ехали именно на Землю, как и настоящие жители Марса, которые за консервами из марсианской колючки также вынуждены были гоняться по всей метрополии.

Уступив место какой-то дряхлой старушке, увешанной кошелками, Гурилин поднялся и уперся взглядом в экран, по которому транслировались новости.

— Встав на трудовую вахту в честь 28-й годовщины первого межзвездного перелета, героические труженики планеты полны решимости завершить строительство европейского участка транскосмического Суперкорта в намеченные сроки, — бодро вещал диктор. — Наш специальный корреспондент побывал сегодня на переднем крае трудового фронта и взял интервью у прораба Эпаминонда Дементьевича Невеселого.

Невеселый оказался бравым мужичком с широкими плечами и румянцем во все плечо.

— Работы по наладке и монтажу роботизированного строительного комплекса были нами выполнены досрочно, — бодро сообщил он Сандре, которая прохаживалась с ним на фоне кипящей, оживленно суетящейся стройки. — Одновременно с монтажом секций ведется прокладка магнитных путей будущих космических поездов, прокладываются кабели, ведутся отделочные работы. — Сандра обаятельно улыбалась, ее эластичный комбинезон выгодно обрисовывал фигуру, из-под козырька строительной каски загадочно мерцали черные глаза. — Новая прогрессивная технология позволяет нам вести строительство невиданными доселе темпами, штурмовать рекорды проходки, значительно перекрывать намеченные рубежи…

— Что-нибудь случилось? — осведомилась Сандра, вернувшись по своему обыкновению поздним вечером и встретившись с испепеляющим взглядом мужа.

— Ты была сегодня на стройке?

— С чего ты взял? — удивилась она.

— Только что смотрел твой репортаж.

— Ой, правда? — обрадовалась она. — А я пропустила. Ничего, сейчас закажем просмотр.

— Да-да, — согласился он, — закажи, полюбуйся плодами своих трудов.

— Да в чем же дело? — искренне недоумевала она. — Я пришла вся вымотанная, после напряженного рабочего дня.

— К твоей щеке прилип песочек с Багамских островов, — усмехнулся Андрон. — Уж не туда ли ты покатила с этим прорабом после интервью.

— Я его даже не видела.

— А по-моему, вы с ним очень мило побеседовали.

Сандра прыснула, а потом расхохоталась.

— Да ведь меня на стройке даже не было!

— Но я своими глазами…

— Ты совершенно не знаком с техникой современного газетного дела, — заявила его супруга. — Или ты не знаешь, что всеми органами массовой информации заведует Система-1? Как ты мне и заказывал, я пробила для тебя тему репортажа, даже сфотографировалась, а все остальное Система сделала сама.

— Не может быть! — воскликнул инспектор.

— Что значит «не может быть»? — в свою очередь удивилась Сандра. — А как ты пишешь письма? Сообщаешь своему киберу, кому собираешься писать и о чем примерно, а он сам набрасывает гладкий, грамматически выверенный текст. Ну пойми — что есть слово, как не закодированная в звуках информация? А тем более слово газетное. С давних пор во всех газетах имелись рубрики, в которых из номера в номер печатались более или менее сходные сообщения. Тогда же родились знаменитые газетные штампы, то есть слова, выражения, целые фразы, которые кочевали из номера в номер, из корреспонденции в корреспонденцию. Ведь газета — это не книга. В ней не требуется авторская стилевая индивидуальность, газета — это информация, голая информация. Тем более сейчас, когда все вокруг оснащено датчиками, соединенными с Системой-1, достаточно задать киберу тему…

— И он состряпает спортивный, производственный или видовой репортаж, начинит его набором штампов и преподнесет толпе, которая проглотит его как очередную питательную жвачку, — закончил Гурилин. — Ты понимаешь, к чему мы пришли? Ведь Система-1 теперь не только перевозит нас, кормит, поит, одевает и обувает, она навязывает нам и образ жизни, поведения, мышления. Боюсь, что твой молодой балбес был прав — нам действительно не хватает только связать конечности зеленой шелковой ленточкой… — Поднявшись, он подошел к экрану, на котором давно уже мерцала фраза: «Вас вызывают».

Нажав кнопку, он неожиданно опешил, увидев глубокие черные глаза, которые с недавних пор буквально преследовали его. Их тяжелый немигающий взгляд настигал его во сне, каждую минуту он ожидал увидеть его наяву.

— Что вам угодно? — резко спросил он.

— Я хотела бы встретиться с вами.

— Зачем?

— Это… очень, очень важно…

— Зачем?..

— По поводу той девушки, которая была найдена два дня тому назад.

— Когда вы хотели бы встретиться со мной?

— Сейчас, немедленно.

— Хорошо.

— Выходите на площадку эскалатора № 11 яруса Д, на углу 144-й и 215-й улиц. Скажите мне номер вашего интеркома.

— Это обязательно?

— Да, обязательно.

— Ты скоро придешь? — спросила Сандра, когда он выходил из дому.

— Не знаю, — сказал он, пожав плечами. И пошутил: — Возможно, никогда.

Порою шутки удивительно точно попадают в цель…

Когда он подошел на эскалаторную площадку, неизвестная вновь связалась с ним и потребовала, чтобы он спустился вниз, на платформу Западного экспресса и сел в двенадцатый вагон. В вагоне она предложила ему пройти к последней двери и быть наготове, чтобы на следующей станции перейти на юго-восточную линию 368 и пересесть на монорельс. Так продолжалось долгие три часа. Постепенно Гурилин потерял всякую ориентацию. Перед его глазами слились в единую мелькающую полосу лица, руки, одежды, проносящиеся за окнами гирлянды огней. Он засыпал и просыпался, разбуженный настойчивым телефонным зуммером и новым требованием незнакомки, чей голос и взгляд вновь и вновь казались ему подозрительно знакомыми.

К девяти часам утра он взбунтовался и решительно заявил, что больше не двинется с места.

— А мы уже приехали, — заявила женщина. — Идите в музей, придерживаясь указателей. Я подойду к вам сама. В мушкетерском Париже.

Музей был выстроен