Всеволод Глуховцев - Пурпурный занавес Страница 24

– А, помню, помню! – рассмеялся Николай, – был такой на проспекте. Физиономии их там были, да?

– Да-да, огромные фотографии! Помните?

– Ну, особо, конечно, не присматривался. Как-то мне все писатели до сих пор были до лампочки… Но эту акцию запомнил. Впечатлило.

– Одним словом, – подытожил рассказчик, – раскручивать себя и свой имидж эти ребятки умеют. Ловкачи, ничего не скажешь. Но, справедливости ради, следует сказать, что таланты у всех пятерых имеются. Иначе, кроме пустых лозунгов и дешевых манифестаций от них так ничего бы и не дождались. Напротив – они активно публикуются в периодике, выходят их книжки – поначалу самиздатом, а в настоящий момент ими заинтересовались и некоторые издательства из Москвы и Петербурга…

– Вот как, – молвил Николай довольно равнодушно.

– Да, вот так… Ну, а теперь о нашем неофициальном расследовании. У меня созрел план, как нам лучше действовать в этом направлении.

– Очень любопытно. И что вы придумали?

– А вот что. Необходимо, чтобы вы сблизились с ними и познакомились с каждым. Допустим, под видом моего ассистента. Идёт?

Гордеев неуверенно пожал плечами.

– Не знаю, честное слово… А вы, кстати, откуда их всех знаете?

– Хороший вопрос, – похвалил Пинский. – Зрите в корень… Дело в том, что я консультирую их по разным вопросам из области глубинной психологии – раз уж они работают в таких жанрах, то естественно нуждаются в советах грамотного специалиста. На этой почве я с ними со всеми и познакомился несколько лет тому назад.

Николай раздумчиво потёр подбородок.

– Не знаю… – повторил он. – Заманчиво, конечно, да только какой из меня, к чёрту, психоаналитик? А если они начнут задавать вопросы по теме?

– И это толковое соображение, – поощрительно кивнул Пинский. – Но этот вопрос решить легче лёгкого…

Он сунулся в свой стол и извлёк оттуда какие-то книги.

– Вот, возьмите пару книжонок – специально подобрал для вас. Работы общедоступные для непосвященного читателя… Главное – составьте обо всем этом общее впечатление, запомните десяток специальных терминов, и дело в шляпе.

Николай подумал секунд пять и решительно тряхнул головой: согласен!

– В чем будет конкретно заключаться моя миссия? – спросил он.

– Нужно, чтобы вы пригляделись к каждому из них и составили собственное мнение. После чего… но об этом, если не возражаете, позже. Поначалу необходим личный контакт. Прикиньтесь горячим поклонником их творчества. Кстати, возьмите уж и эти книжки – прочтите, не поленитесь. В литературных произведениях любой автор поневоле раскрывает отдельные стороны своего характера, темперамента, мировоззрения… даже мотивы и импульсы, прорывающиеся из подсознания.

– Которые сам не осознаёт?

– Совершенно верно

– Что ж, – Николай ухмыльнулся, – это меня начинает увлекать. Во всяком случае, на этот раз буду действовать в реальном мире…

Оба рассмеялись. И тут Гордеев вспомнил.

– Совсем чуть не забыл! – сообщил он взволнованно. – Стрелка на часах опять передвинулась сама по себе. Вначале показывала девять – это после восьми-то, а затем – десять часов. Ну, или не часов, а чего там еще…

– Так-так, – аналитик нахмурился. – А вот это уже совсем интересно… И не слишком понятно, – добавил он.

Подумал немного и поведал собеседнику свою точку зрения:

– Вполне возможно, что часы эти не простые, а представляют собой некий магический артефакт. То есть они каким-то боком, я не знаю каким именно, связаны с преступлениями этого безумца. Или с ним лично, или с его жертвами… Да, кстати! А почему бы ни предположить, что стрелка показывает количество жертв: когда их было семь – она застыла по вашим словам на цифре восемь, затем на девятке – вы просто не раскрывали в это время брегет. Наконец, число жертв достигло девяти – и часы отреагировали на это. Теперь вот – десять… Мы просто можем не знать о десятой жертве, точнее о восьмой или… черт, я и сам уже запутался!

– Вот и я не пойму, в чем тут смысл? – подтвердил молодой человек.

– Ну, к этому мы еще вернемся.

Психоаналитик смолк и как-то виновато поглядел на своего пациента.

– А знаете, Николай, – смущенно заявил он, – поначалу я ведь вас подозревал – что вы и есть маньяк.

Гордеев от изумления разинул рот.

– Да вы что?!

– Было, было, виноват… Но почти сразу же понял, что вы не при чем. Все дело в ваших уникальных способностях. И потом ничего удивительного в моих первоначальных сомнениях нет. Есть такой термин: синдром мультиплетности – это когда в человеке присутствуют помимо его собственного Эго другие личности. Раньше их называли бесами – помните, одержимость и все такое прочее… У Юнга это, например, субличности, со своим энергетическим зарядом, разумом и мотивами. При этом человек может даже не подозревать о наличии у него множественных персональностей. Время от времени такая субличность-персональность может выходить на поверхность, и тогда человеком овладевает иная сила, и он останется в неведении, что какое-то время потерял контроль над своим телом и разумом.

– Это как – шизофреники что ли?

– Не совсем. При шизофрении происходит расщепление сознания на две части, но это единая личность. При синдроме множественных персональностей помимо личности-хозяина, личности-носителя, внутри психической сферы существуют самостоятельные разумные единицы – ДРУГИЕ личности. Их может быть от одной до нескольких десятков, а то и сотня. Такие случаи известны и описаны в психиатрической литературе. Кстати, о том же написано в Новом Завете – как Христос изгнал из одержимого бесов. Когда Спаситель спросил их, кто они и сколько их, те ответили, что имя им – легион…

– Беда, – прокомментировал Николай.

– Вот именно… Ну ладно, вернёмся к нашим личностям. Давайте так: я на днях прозондирую почву, узнаю, когда у них очередная творческая встреча, и договорюсь о нашем присутствии. Там я вас и познакомлю с этими архаровцами от литературы.

На том и расстались.

Николай ехал в маршрутке, смотрел на проплывающий за окном городской пейзаж – дома, улицы, тротуары, светофоры, реклама и снова дома, дома… Он думал.

Предстоящая комбинация волновала его. Сможет ли он на равных общаться с писателями? Они же ведь, черти, интеллектуалы все немереные… Ну да, если что, Пинский поможет. Он, конечно, молоток, мужик с башкой. Да и сам он, Николай Гордеев, что, пальцем деланный что ли? Вот книжки проштудирую…

И тут его как обухом по башке грохнуло! От неожиданности он дёрнулся на сиденье, и соседка, тётка лет пятидесяти скрипнула:

– Осторожнее, молодой человек…

– Извините, – Николай смутился.

Так вот в чём дело! Эта чёртова промзона на окраине! Эта Богом забытая улочка – Заозерная – она же рядом с тем самым местом из снов, где обитает маньяк! Ну, конечно – поэтому район и показался ему таким знакомым!..