Светлана Зорина - Агентство "Лилит". Сказка об обречённой царевне Страница 24

После ночного побоища, в котором пострадали ни в чём не повинные мальчишки, отношение полиции Деламара к урмианской помощи резко изменилось, хотя, насколько я знала, одобряющие такое содействие остались, просто не распространялись об этом. Сторонников возвращения Урма в состав Объединённого королевства стало меньше, но, возможно, если бы то ночное побоище закончилось гибелью шестнадцатилетнего Тома Далласа, наши власти повели бы себя по отношению к урмианам более жёстко. Может, Урму бы попросту не разрешили вернуться в состав королевства… Хотя вряд ли. Урмиане уже успели наладить со всеми четырьмя штатами Гринлендса достаточно прочные экономические связи. И всё же… Не навредила ли я многим, избавив Тома Далласа от преждевременной смерти? Не навредила ли я этим всему королевству?

Ладно, Терри, сказала я себе, переигрывать ты уже тут всё равно ничего не будешь. Наверное, мне действительно не хватает дальновидности и масштабности мышления, как любит говорить братец Тео. Я предпочитаю думать о конкретных людях, а не о всеобщем благе. Ведь в конечном счёте это пресловутое всеобщее благо складывается из счастья и благополучия конкретных людей.

Вспомнив магистра Гедеона, я уже в который раз задалась вопросом, догадывается он о моём даре или нет. По уставу Ордена, даже одного его подозрения хватило бы, чтобы Святейшая коллегия потребовала тщательного расследования, а это как правило заканчивается для подследственного отставкой — ведь даже при самом благополучном исходе репутация рыцаря оказывается испорченной. Магистр всегда содействовал моему продвижению по службе, при этом меня не оставляло чувство, что он знает обо мне гораздо больше, чем другие. Последний раз я виделась с ним год назад, когда только открыла своё агентство. "Лилит1? — спросил он. — И чёрная луна на вывеске… Странная реклама для сыскного агентства". — "Почему, монсиньор? Детективу приходится иметь дело с тайнами и тёмными сторонами человеческой натуры". Он сказал: "Лилит не открывает свои тайны смертным. Она хранительница тайн". Я с большим трудом выдержала его пронзительный (вот уж поистине орлиный) взгляд и постаралась направить разговор в другое русло: "В одной старой комедии было детективное агентство "Голубая луна". Однажды его владелице Мэдди Хейз приснился кошмар, где вместо этого названия на дверях появилась надпись "Чёрная луна". — "Помню, — улыбнулся Гедеон Фалкао. — Я люблю старые фильмы. Этот сериал друг подарил мне почти тридцать лет назад на день рождения. Качество не очень, но я то и дело с удовольствием его пересматриваю. Будем надеяться, что кошмар Мэдди Хейз не станет для тебя явью. Чёрная луна красуется и на твоём гербе. Что ж, это действительно твой символ. Как и грифон. Тебе же всегда нравились фантастические звери…"

Вспоминая этот разговор, я неизменно задумывалась, что он хотел этим сказать. Все считали, что в Сумеречном лесу на меня напал медведь. Знал ли магистр, что это был не медведь, а грифон? Знал ли он, какую роль это сыграло в моей судьбе? Какой дар я обрела, побывав в когтях чудовища… На одном из занятий по истории символов в науке и религии магистр Гедеон рассказал нам о шумерской богине Анзуд, которая, как и грифон, была полульвом-полуптицей. Будучи посредницей между людьми и богами, она украла у верховных богов Книгу Судеб, в результате чего в мире был нарушен порядок. И только бог войны сумел одолеть Анзуд, чтобы восстановить равновесие. Магистр Гедеон почему-то сделал упор на сходстве Анзуд с грифоном и при этом внимательно смотрел на меня. Что он обо мне знал, магистр Ордена тамплиеров? И почему покровительствовал мне, если знал или хотя бы догадывался о моём даре, о моей способности внести в этот мир хаос…

Возможно, занявшись поисками египетской кошки, я нарушу равновесие настолько, что даже сами боги не смогут ничего исправить. Но я всё равно ими займусь. В конце концов я должна хотя бы отработать щедрый аванс.

Глава 4. В поисках египетской кошки

Я решила пойти самым простым путём — сделав неполный тайминг, переместиться в дом Хобберов, то время, когда была совершена кража. Это давало возможность увидеть вора и проследить за ним. Я, конечно, могла совершить полный переход и тут же схватить преступника, но я по возможности стараюсь избегать вмешательства в прошлое, даже если это вмешательство не предполагает вторжение во владения Аида.

Перемещение не сулило никаких проблем — ведь у меня имелась фотография Эрики с кошкой на фоне как раз той самой комнаты, где жила Миу и откуда её похитили. Присмотревшись к фотографии, я ощутила лёгкий холодок. Я умею определять по снимку, живы ли те, кто на нём изображён. Вокруг живых я улавливаю лёгкое свечение, цвет которого зависит от энергетики и состояния здоровья человека. Возможно, и от его личности, но в этом вопросе я ещё не разобралась. Мёртвые же отбрасывают тень, и чем она гуще, тем больше времени прошло со дня смерти. Хорошо, что я вижу это не всегда, а только если ставлю перед собой задачу определить, живы ли изображённые на снимке. Иначе у меня бы пропало всякое желание ходить на выставки фотохудожников, а я люблю туда ходить. Причём мне больше нравится традиционная фотография, без голографического эффекта. Настоящий художник умеет не только создать иллюзию пространства, но и наполнить её особым настроением. Личность художника и талант — это важней новейших технологий.

Аура Эрики имела коричневато-оранжевый оттенок, что говорило о хорошем здоровье, но довольно слабой энергетике. А вот кошка отбрасывала тень. Выходит, она мертва? Зачем похищать кошку редкой породы и убивать её? Или произошёл какой-то несчастный случай? Я заметила, что тень, окружавшая кошку, какая-то странная — с серебристыми и голубыми искорками. Это была даже не тень, а скорее чёрный свет с проблесками голубоватого пламени. Нет, скорее всего она не мертва. Интересно, что она такое? Неожиданно светящаяся чёрная тень, которая исходила от кошки, надвинулась на меня и окружила со всех сторон. Воздух словно бы уплотнился. Так было почти каждый раз, когда я хотела проникнуть в далёкое прошлое. Такое впечатление, что египетская кошка отправилась в Древний Египет. И ладно ещё, если в Египет. Мало ли куда можно попасть, следуя за тенью этой кошки — не то живой, не то мёртвой, не то бессмертной. Богиня-кошка считалась у египтян доброй. Впрочем даже добрые боги порой непредсказуемы и опасны…

Не желая пока тратить силы на далёкое путешествие, я вернулась к своему первоначальному плану — отправилась в дом Хобберов, в тот день и в тот временной отрезок, когда похитили кошку. Переместилась я легко и стала караулить вора. В комнате, где жила Миу, "наблюдателя" не было, зато это устройство имелось в коридоре, который возле лестницы на второй этаж раздваивался. Один вёл к холлу, а второй к задней двери, выходящей в сад. Обследовав его, я поняла, что проникнуть сюда с улицы — раз плюнуть. Узор металлической ограды был удобней всякой лестницы, а густые заросли акации и розовые кусты (меня тут же затошнило от их приторного запаха) позволяли разгуливать по саду, не бросаясь в глаза ни прохожим на улице, ни обитателям дома, если те, конечно, не торчали у окон, выходящих на эту сторону. Скорее всего, вор проник в дом через сад, и при исправной сигнализации это было бы невозможно. Она срабатывала, если кто-то касался окон снаружи. Как открывать окна снаружи, не оповещая об этом полицию и хозяев дома, знали только хозяева дома. Мне был известен такой тип сигнализации. Воришке тоже. Он знал, что сигнализация не работает, и поспешил осуществить задуманное, пока её не починили. Он явно знал хозяев дома и неплохо здесь ориентировался. Он проник сюда где-то между тремя и пятью часами пополудни. Что ж, подождём.