Не та девушка (СИ) - Пьянкова Карина Сергеевна Страница 25

Сара тут же встрепенулась.

— Говорят, миссис Дарем рыдала с того самого момента, как узнала о смерти миссис Хайнс! Она даже дважды падала в обморок! Капитан Дарем вызвал к жене доктора Вуда!

— Это хорошо, — с глубокомысленным видом кивнула я.

Целитель Маркус Вуд, мужчина преклонных лет и немалого опыта, пользовался в Сеннене уважением, причем вполне заслуженным. Наверняка он точно определит, каково на самом деле состояние Сьюзан Дарем. Кажется, я немного сомневалась в том, что она действительно так больна, как поговаривают.

После обеда я набралась смелости и решила отправиться к соседке, дабы проведать ее гостей, в том числе и ужасно простуженного Джулиана Кина. Повариха как раз испекла пироги с яблоками и корицей и настояла, чтобы я всенепременно передала гостинцы всеобщему любимцу.

Миссис Мидуэл не выказала никакого протеста относительно моей задумки, хотя я и до последнего ждала, что хозяйка настоятельно посоветует не оказывать мистеру Кину особого внимания.

В доме нашей соседки царила суматоха, которую непременно порождает присутствие привлекательного молодого мужчины подле большого количества женщин. Дом миссис Дарем был куда меньше дома миссис Браун, так что прислуги у соседки было больше. Преимущественно миссис Браун отдавала предпочтение при найме молодым девушкам, и теперь они тихо млели, ожидая очередного явления капитана Дарема. Или метались из угла в угол, стремясь почаще мелькать перед глазами обитателей дома.

— Мистер Кин не производит на них такого впечатления, — посетовала хозяйка дома, провожая меня к комнате молодого гостя. Поведение служанок ее откровенно расстраивало. — Он в общении с противоположным полом куда сдержанней.

Джулиан Кин лежал на постели в своей комнате с видом измученным и глубоко несчастным, что не помешало ему попытаться встать при нашем с миссис Браун появлении. Разумеется, наедине нас с молодым человеком никто и не подумал оставлять — пусть в наши времена встреча с джентльменом без свидетелей уже не могла безоговорочно уничтожить доброе имя девушки, однако оставаться наедине в спальне с мужчиной все-таки не считалось чем-то действительно разумным. Даже если особа мужского пола при этом лежит с жаром и чисто физически не в состоянии угрожать чьей бы то ни было добродетели.

— Лежите, мистер Кин, прошу, — остановила я порыв молодого человека. — Я пришла вас проведать и вовсе не хочу, чтобы из-за моего визита ваше здоровье еще больше ухудшилось.

Было совершенно очевидно, что прогулка в грозу обошлась мистеру Кину даже слишком уж дорого.

— Кажется, я совершенно расклеился, мисс Мерсер, — виновато пробормотал юноша и подчинился. А после оглушительно чихнул, не успев прикрыть рот и нос платком.

При этом выглядел мистер Кин как настоящий кот, сходство с которым добавляли зеленые глаза, сейчас безнадежно опухшие.

— Ничего, скоро вы снова будете на ногах, мой дорогой, можете даже не сомневаться, — пригрозила миссис Браун своему занемогшему гостью, и я обратила внимание на шеренгу различных баночек и флакончиков на прикроватной тумбочке.

Здесь было все, начиная с меда и заканчивая какой-то совершенно невозможной травяной настойкой по семейному рецепту миссис Браун. Что ж, пусть целителя к мистеру Кину и не вызывали, очевидно, посчитав его случай недостаточно серьезным для официальной медицины, но и страдать без помощи юношу не заставили.

Я присоединила ко всем этим народным снадобьям еще и пирожки в корзинке, которую заботливо собрала для «бедного мальчика» миссис Мэтьюс.

— Спасибо, миссис Браун, вы очень заботливы, — с видом великомученика ответил Джулиан Кин, которому явно пришлось изрядно натерпеться в процесс лечения.

Наверное, стоило еще что-то сказать больному, но почему-то при миссис Браун у меня не находилось подходящих слов. Окажись мы с мистером Кином одни, наверное, удалось бы придумать что-то более занимательное, чем бессмысленные фразы о погоде и природе.

Через пять минут ничего не значащих любезностей я попрощалась с Джулианом, и, стоило только закрыть дверь спальни молодого человека, как я поймала на себе задумчивый и пристальный взгляд миссис Браун.

— А как себя чувствует миссис Дарем? — осведомилась я не столько из любопытства уже, сколько из желания заставить женщину перестать разглядывать меня с таким выражением лица.

Миссис Браун словно бы повелась на мою уловку.

— Не так уж и плохо, если верить словам доктора Вуда. Разве что нервы у бедняжки совершенно измучены, но это и неудивительно при таком-то муже, — тут наша соседка вздохнула то ли мечтательно, то ли неодобрительно. — Он забросил ее, как ребенок забрасывает в угол ненужную игрушку. Хотя вряд ли миссис Дарем хоть когда-то была действительно нужна мужу.

Тут я могла только безмолвно соглашаться, особенной заботы или хоть какой-то приязни к супруге капитан Дарем не проявлял.

— Но при этом капитан все-таки решил перевезти жену к вам, — все-таки вступилась я за военного. — Разве это не проявление заботы о ее безопасности?

Миссис Браун очень выразительно фыркнула.

— В жизни не поверю, что это викарий решил отравить брата. И в жизни не поверю, будто Джордж Дарем мог поверить в подобную чушь, — изрекла женщина, и продолжать разговор на эту тему не стала, пригласив меня выпить чаю.

Вообще, соседка наша слыла особой слегка легкомысленной и не слишком проницательной, ее суждениям не стоило доверять как, к примеру, тем, что изрекала миссис Мидуэл, однако слова миссис Браун насторожили. Как и вид капитана Дарема, который спустя несколько минут к нам присоединился.

Мужчина как всегда сражал наповал обаянием, отпускал комплименты и всячески демонстрировал готовность толкнуть как меня, так и миссис Браун на путь греха. Однако в выражении глаз Джорджа Дарема я различала странную загнанность.

Возможно, все дело было в том, что капитан Дарем действительно считает, будто младший брат пытался его отравить. Но почему в это не верит миссис Браун, вот в чем вопрос?

Разговор неизбежно перешел на смерть миссис Хайнс.

— Жаль, она была действительно милой женщиной, — сдавленно произнес капитан Дарем под направленными на него испытующими взглядами. — И такая смерть…

Сожаление мужчины словно бы выглядело искренним, однако я слишком плохо знала брата викария, чтобы быть хоть в чем-то уверенным.

Кто же все-таки повинен в смерти миссис Хайнс? И чего на самом деле хотел добиться преступник?

Миссис Дарем так и не вышла из своей комнаты: по словам Джорджа Дарема, его жене снова нездоровилось. Миссис Браун только сочувственно покивала и даже предложила пару-другую народных средств, которые непременно должны были поставить больную на ноги. Я подозревала, что настойки, которые советовала капитану наша соседка, имели как минимум мочегонное свойство.

Джордж Дарем вежливо кивал, соглашался, но вряд ли действительно собирался следовать советам приютившей их женщины.

Когда вышла из дома, тут же почувствовала на себе чей-то взгляд. Ощущение было настолько сильным, что я резко обернулась, пытаясь понять, кому же пришло в голову меня разглядывать. Однако белая кисея на окнах надежно скрывала тех, кто находился в доме.

Но кого же я все-таки так сильно заинтересовала? Капитана Дарема? Его жену? Миссис Браун? Или, быть может, мистер Кин поднялся с постели? А ведь оставались еще и слуги. Словом, вопросы, одни только вопросы.

Домой я вернулась с самыми дурными предчувствиями, которые оправдались еще с порога — к нам решил заглянуть преподобный. Пока я навещала мистера Кина, Генри Дарем успел со всем возможным удобством устроиться в нашей гостиной. Он беседовал с миссис Мидуэл и потягивал шерри, что лучше всяких слов говорило о том, что священник пребывает в расстроенных чувствах. Обычно преподобный Дарем всячески порицал любые пороки и на алкоголь смотрел с величайшим неодобрением.

— Добрый день, мистер Дарем, — самую малость напряженно поприветствовала я мужчину, который встал при моем появлении.