Сборник забытой фантастики № 1 - Алфеус Хайат Веррил Страница 26

— Продолжайте! — ободряюще сказал Мейсон, — вы не обидите меня. Если это правда, то так тому и быть, а если это ложь, я заставлю его разоблачить ее, когда увидимся с ним завтра.

— Ну… откуда взялся его зверинец? — выпалил водитель, полуобернувшись к своему соседу по сиденью.

— Зверинец! Вы хотите сказать, что у него он есть?

— Да! И аквариум тоже! — решительно заявил водитель.

— Он приказал построить клетки и резервуары отдельно от дома еще до того, как въехал. И самое смешное — откуда взялись животные? А рыба? Мы никогда не видели, чтобы хоть один ящик прибыл через железнодорожную станцию, и ничего, что выглядело бы как клетка, загруженная на грузовики. Конечно, двое или трое из нас были внутри ворот по делам — ремонт и прочее, довольно давно, и они видели многое. И время от времени здесь бывают такие гости, как вы; но они никогда не приносят ничего, кроме маленьких коробочек или сумочек. Время от времени, если подумать, грузом доставляется тяжелая техника, но люди с другой стороны плато говорят, что никогда не было груза животных, доставленных таким образом!

Мейсон нахмурился.

— Какая разница, как они прибыли? Вероятно, они приехали ночью в крытых грузовиках. Разве вы не знаете, что доктор — всемирно известный биолог? Он знает о животных и о том, что ими движет, больше, чем полдюжины лучших специалистов вместе взятых. Да ладно вам! Вы пытаетесь создать вокруг него мистический ореол?

— Нет, нет, мистер! — запротестовал извозчик, — в его зданиях на Плато происходит что-то странное. И он никогда не показывается на людях. Он просто посылает своего японца на маленькой машине за почтой и припасами и год за годом держится особняком от всех, за исключением трех или четырех человек в его окружении. Вот! Мы приближаемся к отелю. Еще полмили или около того, и мы будем на месте.

— Эй! — крикнул он натягивая поводья. — Слышите это?

— Музыка? Тихая музыка? — спросил Мейсон.

— Пошла! Да, мистер. Что-то вроде музыки. Скорее всего, это радиошумы из огромного рупора на крыше башни доктора. Мы слышим это как раз в этот момент, когда ветер дует, как сейчас. Забавно! Иногда это звучит как гигантский сверчок, а затем снова звучит как кузнечик или древесная жаба. Звук разносится так далеко, словно он свисток локомотива.

Водитель и пассажир завершили поездку в молчании, каждый погруженный в свои мысли.

— Ну, вот мы и приехали, мистер! — сказал извозчик, когда Мейсон спустился и заплатил за проезд. — Вы желаете, чтобы я подъехал за вами завтра утром?

— Хотите заглянуть в то место? — улыбнулся Мейсон. — Очень хорошо, пусть будет девять часов. Спокойной ночи!

Он повернулся и вошел в небольшое каркасное здание, которое могло похвастаться названием отеля, и был сердечно принят деревенским владельцем.

— Конечно, сейчас, мистер Мейсон, — он взглянул на древний реестр, в который новоприбывший вписал свое имя. — Я буду рад приютить вас на ночь. Я покажу вам вашу комнату, чтобы вы могли немного освежиться, а когда спуститесь, на столе для вас будет что-нибудь на ужин.

Что сказал местный трактирщик

Для раннего лета на улице было довольно прохладно и ветрено, а темные и изрытые колеями дороги не слишком привлекали Мейсона для прогулки после ужина, и удовлетворился тем, что посидел в «гостиной» со своим хозяином. Он пересказал то, что сказал ему извозчик.

— Это правда! — серьезно сказал трактирщик своему одинокому гостю. — Бен не лгал. Попробуй пробраться на Плато после наступления темноты, и вы увидите как на вас сверху смотрит дуло ружья. У ворот стоит ночной сторож, а стена высокая и усеяна битым стеклом. Сторож вообще не хочет слушать никаких разговоров. И пока вы будете разворачиваться, готовясь вернуться, вы, может быть, услышишь какие-нибудь странные звуки из-за стены.

— Простите, что спрашиваю, — перебил Мейсон, — но доктор что-нибудь натворил в деревне?

— Нет.

— Может быть навредил кому-нибудь?

— Я ничего подобного не слышал, — сказал трактирщик.

— Кто-нибудь исчезал без следа? — сыронизировал гость.

— Я понимаю, к чему вы клоните, мистер Мейсон. Своего рода вежливый способ спросить, почему бы нам не заняться своим делом, если он не причиняет вреда? Впрочем, в этих краях особо нечем заняться, разве что порассуждать о чужих делах. И я признаю, что доктор дает много пищи для любопытных.

— Справедливо, — признал Мейсон. — Я сам не видел его много лет, но из того, что я знаю, он любит уединение и не любит постороннюю публику, особенно когда проводит какой-то серьезный эксперимент.

— Это не вивисекция, — рискнул предположить хозяин.

— Откуда вы знаете?

— Клетки становятся полнее, а не пустее, и твари не размножаются, потому что в каждой клетке только по одному экземпляру. Карпентер поведал. Он был там месяц назад, чтобы укрепить клетку, и он говорит, что большая обезьяна чуть не схватила его между прутьями.

Вечер быстро угасал, пока трактирщик подробно излагал мелкие деревенские сплетни, сосредоточенные на деяниях, которые происходили на Плато; и когда незадолго до одиннадцати Мейсон с благодарностью забрался в огромную кровать с балдахином и щедрым лоскутным одеялом, он лежал, гадая, что приготовил завтрашний день. Несмотря на его упреки и попытки развеять атмосферу таинственности, которой владелец отеля окружил Доктора, некоторые деревенские суеверия привязались к нему и мешали спокойно спать.

Как попасть на «Плато богохульников»

После неторопливого завтрака Мейсон расплатился по счету, попрощался с хозяином гостиницы и во второй раз забрался на свое место в экипаже старого Бена, с которым за разговорами скоротал время.

Цок-цок, разговоры-разговоры, цок-цок. Слышалось затрудненное дыхание старой лошади, когда она тащила свою ношу по жесткой дороге. Скрип колес, преодолевающих края колеи; цокот копыт