(Не) идеальный джентльмен - Алики Пирамида Страница 27

– Нет, я не лечу, – сказала я.

– Какая чувствительная потеря! – воскликнул Нефедов, но так глумливо, что понять его возможным не представлялось.

– Так вы возьмете меня с собой? – вопросила Елена Нефедова.

– О да! – с чувством воскликнул он, – но знайте, что вы займете место одного из тех двух полицейских, что сторожат Маврина. Вас это не смущает?

– Ничуть, – отрезала Елена.

– Тогда поторопимся, поезд вот-вот отойдет, – и Нефедов отправился «торопиться».

Торопился он в своем фирменном стиле – мы ждали его еще полтора часа. И не только мы. Нефедов лично позвонил на вокзал, и попросил задержать поезд, и, представьте себе, сиятельство нашего графа было так велико, что поезд задержали таки, и все его пассажиры покорно ждали, пока Нефедов упакует (вернее четверка слуг упакует) его обширный багаж. Когда мы целой подводой до верху полной чемоданами всех форм и размеров прибыли на вокзал все смотрели на нас так, что я готова была сгореть со стыда – но не Нефедов. Он явно наслаждался происходящим, выходил из своего авто он подчеркнуто медленно, руку Елене и мне подавал так неспешно, как будто участвовал в церемонии отбытия монарших особ. Но вот, наконец, все погрузились в купе. Елена высунулась из окна и помахала мне платочком, Нефедов зыркнул зло, проводники торопливо поднимали красивые чугунные подножки.

Паровоз засвистел и выпустил клубы пара – и меня вдруг скрыло ими так, что я пропала из виду, и, пользуясь этой внезапной завесой, я вдруг резко шагнула сквозь стену ближайшего вагона. Там сидели какие-то люди, целая семья, с няней и выводком аккуратно одетых детишек, меня никто из них не видел. Сердце мое бешено колотилось, но я успокаивала себя мыслью, что поеду только до Архангельска. До Архангельска и тут же обратно. Должна же я была узнать, как отреагирует Андрей на демарш Елены?

30.

Я бы хотела живописать вам дикий скандал, сопроводивший известие о том, что Елена летит на полюс – но его не было. Не робкого десятка наша девушка сразу же, как только поезд отошел достаточно далеко от станции, заявилась к Андрею – он сидел в отдельном купе в компании Маврина и двух внушительного вида полицейских. Сухо сообщив ему, что она договорилась с Нефедовым, и отныне она тоже член команды, Елена развернулась и ушла. Андрей глядел мрачно, он не сложил оружия, отнюдь нет, отозвав Нефедова в тамбур, он долго, тщательно и деликатно пытался вправить ему мозг – но безрезультатно. Граф в открытую потешался над всеми его попытками.

И весь последующий некороткий путь прошел в глухом недовольстве всех всеми. Елена, волею судьбы запертая в одном купе с Нефедовым, слушала его бесконечные разглагольствования, и то и дело бросала на меня взгляд, как будто ища поддержки. Вообще, она как-то подозрительно быстро смирилась с моим присутствием в поезде, а на мои слова о том, что в дирижабль я не собираюсь, она пробормотала, что не стоит быть такой категоричной. Андрей хмурил брови, думал, и бросал на Маврина изучающие взгляды, Маврин, как обычно, поливал презрением всех и вся. И только полицейские были безмятежны.

В Архангельск прибыли ночью, и Нефедов сразу же, не заезжая в гостиницу, повез всех к эллингу, который находился за городом. Гигантский ангар чернел на фоне затянутого свинцовыми облаками неба, несколько мощных прожекторов освещали находившееся в нем серебристое, вытянутое тело дирижабля. Подсобные рабочие деловито суетились вокруг него. А совсем рядом, у мачты, колыхался другой дирижабль, капитан Нолин прибыл а Архангельск раньше нас, но его задержала погода. Он тоже готовился вылетать.

– А вот и соперники! – Воскликнул Нефедов, завидев второй дирижабль. – Какая удача! Предлагаю позвать их к столу.

Стол действительно был накрыт, прохладный ночной ветер трепал белую скатерть, луч прожектора подсвечивал ряды бутылок и гору еды, сногсшибательный сервиз граненого темного стекла сверкал и сиял.

– Позвольте проводить вас к столу, прекрасная Елена, – Нефедов, видимо, все-таки немного трусил перед путешествием, во взвинченном тоне его отчетливо звучали истерические нотки, – садитесь! – и он вежливо пододвинул Елене стул, и сам сел рядом.

Все последовали их примеру и тоже сели за стол. Андрей – как можно дальше от Елены, Маврин, сопровождаемый полицейскими, на другом, самом темном конце стола.

– Позовите мне Нолина, – грубо приказал Нефедов подлетевшему официанту, который, несмотря на общую экзотичность обстановки был весь в белом, и в белых же перчатках.

Официант кивнул, и отправился к мачте. Он долго поднимался наверх – и все присутствующие, молча, не отрываясь, следили за морозным пятном его форменного пиджака плывшего вверх. Так же долго он стоял у дверей гондолы, и о чем-то говорил. От жаркого поднимался пар, фрукты в вазах покрывались росой, все сидели и ждали. Наконец, официант спустился.

– Капитан Нолин сожалеет, но не сможет принять ваше приглашение, – с поклоном сообщил он.

– Да как же так! – воскликнул Нефедов.

Он поднялся из-за стола, и сам пошел к мачте. Его атлетическая фигура гораздо быстрее преодолела весь путь снизу до верху, впрочем, ему, в отличии от официанта, демонстрировать сдержанное достоинство и не надо было.

– Нам не пора вылетать? – пробормотала Елена, особо ни кому не обращаясь. – Ветер поднимается.

– Нам все равно нужно ждать Блохина, – ледяным тоном сообщил Андрей, и отвернулся. Елену он явно не простил.

– Кажется, спускаются, – сказала Елена, и я, оставив праздничный стол, и проскользив поближе, увидела что да, Нефедову действительно удалось вывести из дирижабля Нолина, и не только его. Замыкал шествие полярник Блохин собственной персоной, и он был мрачнее тучи.

– Смотрите, кого я отыскал на вражеской территории! – провозгласил Нефедов, толкая, и чуть ли не швыряя Блохина к столу.

– Я всего лишь зашел поздороваться, – Произнес белокурый Блохин одергивая помятый Нефедовым сюртук. – Я давно знаком с Василием Ивановичем, и хотел с ним повидаться. Меня перед этим обыскали ваши люди, бриллиантов на борт дирижабля я не проносил.

– Простите грубость графа, Виталий Владимирович, – произнес Андрей, обращаясь к Блохину, – мы все немного устали с дороги, взвинчены…

Но Нефедов на корню загубил его попытки смягчить ситуацию.

– Как же так! – воскликнул он вставая в позу, – кругом одни предатели и преступники! – Маврин уже украл бриллианты, Нолин только собирается, и вот, Блохин, оказывается, тоже не так прост. А что если он с самого начала знал, что за фрукт Марья Захарова, и это была такая своеобразная изощренная месть?

Блохин рванулся к Нефедову – и быть бы драке, но подоспевший Андрей сумел оттащить его за плечи.

– Заметьте, себя я тоже не сбрасываю со счетов, – заявил Нефедов, как ни в чем не бывало усаживаясь за