Григорий Неделько - Это все нереально! (сборник) Страница 27

Я включаю свет. Потоки света льются на фигуру, вырывая из чёрного небытия копошащихся жучков. Их сотни, может быть, тысячи. Монстр целиком и полностью состоит из них.

— Дец! — ору я. — Прихвати что-нибудь тяжёлое!

— Что? — он выглядывает из кухни. — Вот ядрить твою… Крылатик, когда ты успел?!

— Что успел?

Жучиный монстр поворачивается к Децерберу. Ещё одна яркая вспышка — ещё один шар летит по комнате. Дец прячется за стену. Шар ударяется в дверь. Она начинает плавиться, так же как и стены, и потолок. Новая дыра в полу…

Я хватаю с тумбочки лампу и бросаю в монстра. Несколько десятков разбитых жучков, осколки сыплются на пол. Но что мне это дало? Маленькие создания даже не ощутили потери. Огромная масса зелёного цвета по-прежнему возвышается посреди комнаты.

Монстр переключается на меня. Выстрел. Я падаю на пол. Шар пролетает надо мной и устремляется в прихожую. Сталкивается с дверью. Проедает здоровенную дыру. Оползающие, разъедаемые неизвестным веществом края.

В коридоре — постояльцы. Как неудачно… Не получится разобраться со всем этим по-тихому. Хотя какое тут по-тихому… Снизу кричат перепуганные соседи, в коридоре вопят-звенят-трещат объятые ужасом существа. Топот конечностей, шуршание. Кто-то быстро перемещается по коридору. Убегает.

Что делать? Надо срочно что-то придумать!

— Крыл, оно загоняет меня в угол! От номера почти ничего не осталось, одни весёленькие дырки! Крыл, придумай что-нибудь! Я пока его отвлекаю, но не смогу долго… а, дьявол!

Времени на размышления больше нет. Я отключаю рациональное и полностью доверяюсь интуитивному. Сейчас тот самый огонёк, который предупредил меня об опасности, даст ответ на вопрос. Решение должно прийти само, неожиданно, ворваться в мой мозг. Ситуация — самая подходящая. В таких нельзя полагаться на ум — только на чудесное, пришедшее извне решение. Спасение должно материализоваться внутри тебя, и…

Я щёлкаю пальцами.

Вот оно!

— Стул!

Стул несётся на всех порах. Я запрыгиваю на него.

Только бы получилось. Только бы удалось…

— Крыл, он повредил проводку! Механизм комнаты как-то странно жужжит и попёрхивает. Мне не нравится эти звуки. А ещё мне не нравится, когда меня пытаются расплавить. Что ты там застрял?.. — А потом, уже не мне: — Получай!.. получай!.. Крыл, я кромсаю его, отдираю от него кусочки. Но их тут всё равно целая туча. Блин, он начинает распадаться…

О нет! Если монстр распадётся на составные части, на жучков, каждый из которых — ходячая смерть на коротеньких ножках… нам не победить.

Надо действовать быстрее!

— Зеркало!

Зеркало появляется из потолка, выезжает, выдвигается. Я хватаю его и дёргаю на себя. Падаю со стула. Вместе с вывороченным из потолка зеркалом…

— А сковородкой не хотите? — слышу я голос Деца. — Ну, прыгай на меня! На. На. Получайте!

Я слышу, как что-то бьётся, колотится. В ход пошла посуда. Надо полагать, Децербер бросается в жучков, чем только может, давит их кофеваркой, расплющивает лопаточкой… бросает в них тарелки…

— А летающие тарелки вы когда-нибудь видели? Блин, Крыл, поторопись! Ситуация критич…

Децербер замолкает. Неужели я опоздал?!

Я вбегаю в гостиную. Через дыры в стене я хорошо вижу кухню, от неё почти ничего не осталось.

Жучки прыгают через дыры и пытаются загнать Децербера в угол. Это будет сложно, хотя бы потому, что углов не осталось. Некоторым жучкам не удаётся перепрыгнуть отверстия в полу, и они падают в чёрные разрывы. Я представляю, как их крошечные тела разбиваются о пол в соседнем номере.

Отовсюду слышны крики. В отеле начинается паника.

И я слышу этот звук. Проводка кряхтит и сопит, и жужжит, и чавкает. Комната наполняется дымом. Металлические внутренности отеля повреждены. Автоматика дала сбой. Искры сыплются из дыр в стенах, в потолке. Фонтанами взлетают из-под пола. Шум усиливается.

С зеркалом наперевес я врываюсь в кухню. Оступаюсь. Дыра, похожая по форме на лист клевера, — я чуть не падаю в неё. Отступаю назад и кричу:

— Эй, ты!..

… — Эй, ты! — кричит Крылатик. — Чудище подзаборное!

Отдельные жучки продолжают атаковать меня. Я уворачиваюсь от их выстрелов. Разбиваю зелёные тельца сковородкой. Во второй руке у меня нож. Я размахиваю им, как сумасшедший мясник. Кусочки разрезанных жучков падают сверху. Дождь из обломков.

На моей одежде появляется несколько новых дырок. Исчезают целые клоки шерсти, плавятся, превращаются в жидкую грязь. Все выстрелы задевают меня по касательной. Хорошо, потому что одно точное попадание…

Я смотрю на Крылатика: он приволок с собой зеркало. Я понимаю, зачем… Но что, если не сработает? Если жучиный монстр просто выстрелит в ангела и расплавит его вместе с зеркалом. Вместе с одеждой, полом; воспоминаниями. От Крылатика не останется ничего. Один такой залп — и прости-прощай, ангелочек…

Но уже поздно что-то менять. Выбор сделан.

Монстр оборачивается. Сотни или тысячи — скорее, тысячи — жучков поднимают хоботки. Наставляют их на Крылатика. Роботы запрограммированы на убийство, они реагируют очень быстро.

«Но в этом — их минус. Им-то и воспользовался Крылатик, чтобы…»

Только бы получилось…

Залп!

Сотни-тысячи болотно-зелёных лучей, слившихся в большой шар, летят сквозь пространство. Крылатик загораживается зеркалом. Лучи ударяются о зеркальную поверхность.

Мир, время, ночь, жизнь и смерть — всё застывает.

И вдруг рвётся вперёд. Набирает огромную скорость.

Лучи отскакивают от зеркала и летят назад. Я знаю, что будет дальше.

— Ложись! — кричу я.

И падаю. Прямо на битую посуду. Нет времени думать об этом.

Крылатик толкает вперёд зеркало. Оно исчезает в дыре с рваными краями. Ангел тоже падает на пол.

Мы не видим, но мы слышим. И мы можем представить, что происходит.

Яркое свечение разрастается — распускается, словно цветок. Шар увеличивается в размерах, надувается — и вдруг лопается. Жёлтые, оранжевые, синие языки пламени, они опалили мне шерсть. От взрыва у меня закладывает уши. Осколки, обломки посуды и всякой кухонной техники разлетаются по помещению. По тому, что от него осталось.

Что-то делает громко ШВЫЫРК.

Потом ЧВАКХ.

И КХХРР, КХР, КХЫРЫ-КХЫРРЫ.

Клубы дыма заполняют кухню. Всё трещит, надрывается, истошно визжит. Металлический визг. Крик умирающей электроники, автоматики, механики.