Стивен Браст - Тиасса Страница 27

Та самая, подумала графиня. Значит, жена…

Капрал кивнул.

— Хорошо. Ступайте с Видером.

Вперед выступил второй драконлорд, и оба они двинулись по Медной улице. Чтобы держаться с ними в ногу, Даро не стала садиться обратно в седло и вела лошадь в поводу. Легконогой непривычный способ передвижения не очень понравился; Даро потрепала ее по шее и извинилась.

Приблизившись к кудрявому драконлорду она тихо прошептала:

— Спасибо.

— Госпожа?

Даро ему улыбнулась, на что он ответил легкой улыбкой и ответил столь же тихо:

— Всегда пожалуйста, графиня. Я полагаю, вы не желаете, чтобы ваш супруг-капитан знал об этой прогулке?

— Он пожелал бы защитить меня, а это было бы неуместно.

— Понимаю, миледи. Надеюсь, если он все-таки узнает, вы сумеете защитить меня от него?

— Приложу все усилия. — И уже обычным голосом поинтересовалась: — А куда мы идем?

— Они живут тут рядом, на верхнем этаже. То есть она живет, а он жил раньше.

— Понятно.

— Если не возражаете, госпожа, я бы предпочел войти первым.

— Думаете, она может быть опасна?

— Ходили слухи, что она убийца. А про ее мужа я практически уверен.

Губы Даро неприязненно искривились.

— Ну и семейка. Что ж, ладно.

— Не может быть все столь плохо, — сказал второй стражник. — Она ведь водилась с принцессой Норатар.

— Да, но это было до того, как принцесса стала вести достойный образ жизни.

— Ладно, неважно. Вперед.

Даро и стражник по имени Видер подождали пять минут. Десять. Двадцать. Видер с каждой минутой нервничал все сильнее, пальцы его барабанили по рукояти меча. Она поинтересовалась:

— А что эта Коти и Норатар делали вместе?

— Говорят, они убивали людей. За деньги.

Даро кивнула.

— Да, что-то подобное я слышала. Сплетни во время ее коронации.

— Вот и я слышал. Правда или нет, не знаю. Проклятье, да где же он?

— Если хотите — я полагаю, здесь мне ничто не угрожает…

— Нет, госпожа, мы обязаны… ну наконец-то, Сахоми!

— Простите, что заставил вас ждать, — выдохнул Сахоми, появляясь на улице. — Она переехала, и пришлось потрудиться, чтобы узнать, куда.

— Но вы узнали?

— В Южную Адриланку. Адреса нет, есть указания.

— Значит, им и последуем, — решил Видер. — Только добудем лошадей.

— О, вы добудете?

— Уточню у начальства.

— Было бы великолепно.

— Да, госпожа.

Еще через час они были в Южной Адриланке. Эта часть города тоже относится к моему графству, напомнила себе Даро, стараясь удержать неприязнь глубоко внутри.

После поворота на улицу Вязов она заметила:

— Не такой уж плохой район.

Кудрявый Сахоми отозвался:

— Я пару лет прослужил в Южной Адриланке. Это один из лучших ее районов. Тут чисто, они хотя бы иногда убираются за собой, так что улицы не всегда полны…

— Сахоми! — сказал Видер.

— Простите, миледи.

— А я думала, это от лошадей, — заметила графиня.

— То есть?

— Неважно. — Улыбка была бы неуместной.

— Вот, тот самый дом, — проговорил Видер. — Если госпожа обождет тут всего минутку…

— Нет, — ответила она, рассматривая дом. — Я сама. Ждите.

— Но, госпожа…

— Сахоми, объясните, кто я такая. Вы подчиняетесь мне. Вы оба ждете здесь. Если что-либо пойдет не так и я погибну, что разрушит ваши карьеры, заранее извиняюсь.

— Да, миледи, — отозвался Сахоми.

— Удивительно, чтобы сквозь так сильно сжатые зубы — и так четко выговаривались слова, — заметила Даро и спешилась.

Она подошла к крошечному домику, отмечая явные признаки присутствия ребенка: во дворе немало свежих ямок, вокруг разбросаны игрушки. Остановившись перед деревянной дверью, она хлопнула в ладоши. За дверью послышалось движение, но никто не открыл. Она снова хлопнула в ладоши.

Раздались негромкие шаги и дверь открылась. В проеме стояла невысокая темноволосая восточница, вид у нее был хмурый и подозрительный.

— Вы Коти? — спросила Даро.

Глаза женщины с Востока скользнули по ней, по двум гвардейцам Феникса, которые остались на улице и все так же были верхом.

— А вы кто? — спросила он.

— Меня зовут Даро, графиня Белой Вершины.

Восточница отступила на шаг, словно пораженная.

— Воистину, это вы! Да, я Коти. — Помешкав, она отступила еще на шаг. — Пожалуйста, входите.

Теперь уже замешкалась Даро, но увиденная часть жилища казалась вполне чистой, и она двинулась вперед.

— Садитесь, если хотите. Вам что-нибудь принести? Вина, клявы?

— Нет, благодарю. — Комната выглядела чистой, но все же.

В комнату вбежал маленький мальчик. Даро понятия не имела, сколько ему лет по меркам выходцев с Востока, но ей он был чуть выше колена, а на ногах держался вполне уверенно. Коти подхватила его на руки, прижала к себе и снова поставила на пол.

— Иди поиграй снаружи, мой хороший. На заднем дворе.

— Почему на заднем?

— Потом скажу.

— А почему сейчас не скажешь?

— Потому что это невежливо, ведь у нас гостья.

— Почему?

— Влад, поклонись и беги играй на заднем дворе.

— Да, мама.

Когда мальчик убежал, Коти проговорила:

— Итак, что будет угодно миледи?

Возможно, Даро это лишь показалось, но «миледи» прозвучало с каким-то странным оттенком. Она заметила:

— Он говорит вам «мама».

Коти дернула головой, словно отвечая: «уж от вас-то я такого не ожидала».

— Простите, — смущенно проговорила она. — Мой сын обращается ко мне более формальным образом, и я вдруг подумала… но это неважно. Пожалуй, я все-таки присяду, и охотно выпью клявы.

— Разумеется.

Даро опустилась на стул с мягким сидением, а Коти ушла на кухню. Мебели в небольшой комнатке почти не было — признак хорошего вкуса, — за вычетом двух книжных стеллажей от пола до потолка. Поразительное количество книг. Даро сдержала искушение и не стала их разглядывать поближе.

Коти вернулась, неся один бокал. Так, значит?

Хозяйка опустилась на край простенькой коричневой кушетки и проговорила:

— Итак, чему обязана подобной честью?

Слово «честь» далось ей не без труда. Даро почувствовала прилив гнева и потому потягивала кляву, пока не успокоилась. Клява оказалась вкусной. Наконец она спросила:

— Вы замужем за неким Владимиром Талтошем, верно?

Коти посмотрела прямо ей в глаза — много дольше, чем позволяют приличия, — потом отвела взгляд.

— Мы расстались.

— Простите. Сама должна была догадаться, ведь я слышала, что он ушел из города. Вы знаете, где он?