Ярослава Осокина - Истории Джека Страница 29

Джек обычно спал, а Энца читала что-нибудь, тревожно прислушиваясь к звукам, доносящимся через открытую дверь дежурки из помещений лаборатории. Помимо скрипа, стука, грохота и треска разрядов, периодически доносились и стоны, и завывания, и шипение. В одиннадцатой лаборатории были оборудованы опытные стенды, специальная яма для особо крупных объектов и в крайне защищенном помещении стояли клетки с монстр-объектами.

Иногда ей даже хотелось, чтобы что-нибудь случилось: привыкнуть к этому ожиданию было тяжело.

Они изрядно поколесили по городу, побывали и в историческом центре, с извилистыми улочками, взбегающими вверх и вниз по холмам, маленькими парками и старинными церквями, и в уютных пригородах с коттеджами и деревенскими домиками, и в новых кварталах с высокими многоквартирными домами и дворами-колодцами.

По большей части все эти вызовы, путаные рассказы очевидцев и осмотренные места были пустышками. Хотя вот, например, в Лилейных садках, небольшом парке вокруг каскада прудов, разбитых еще при императорском дворе, они понаблюдали пару призраков, совершенно безобидных, и попали в знаменитую Вторую петлю.

Пространство в Садках было причудливым образом искривлено, некоторые дорожки замыкались сами на себя и друг на друга, образуя сложный лабиринт. Если не знаешь точек выхода, или ключ-заклинаний, ходить можно бесконечно. Цветники, розарий, сад камней, пруд с хрустальными сомами, ажурная беседка — эти повторяющиеся точки лабиринта, хоть и чарующе прекрасные, заблудившегося беднягу в скором времени начинали сводить с ума.

По легенде лабиринт был создали в восемнадцатом веке для молодой тогда еще императрицы Лиссы, которая чахла в ссылке. Императрица весьма обрадовалась затейливому подарку и, бывало, часами гуляла, одна или с фрейлинами, пытаясь развеять тоску. Да и потом, войдя в силу и переехав в столицу, Лисса строжайше запретила трогать Садки.

В наше время с ними уже не справиться: и уровень не тот, и многие разработки утеряны, так что стоит парк бельмом на глазу у городских властей и на потеху публике.

Впрочем, того, что они искали, Джек и Энца не встретили. Никаких признаков монстр-объектов, и на приманку никто не вышел. Побродили еще немного, хотели попасть в Большую спираль, которая по карте начиналась у клумбы с наперстянками, но все бестолку.

Точно так же впустую они осмотрели заброшенную ферму в пригороде и пару мостов на сонной речке Каруце.

Вот с новым микрорайоном им повезло больше. В одном из домов, в подвале, обнаружили целое гнездо «тараканов», вызвали Артура. «Ну и везет же нам на эту дрянь», — буркнул Джек.

В другом подвале нашли следы каких-то любительских ритуалов, с неумело начерченными пентаграммами, оплывшими свечами и соломенными куклами (судя по отсутствию магического эха, баловались обычные подростки), и застрявшего в груде хлама кота.

Кота вытащили, обошли все квартиры дома и отыскали хозяйку. Пентаграммы пришлось стирать самим.

Вдоль и поперек облазили дом госпожи Ианцен, в окнах которой баловался, по ее словам, призрак. Осмотрели и обнюхали каждый угол, переговорив с соседями, и всю ночь просидели в засаде, в саду одного из них. Благо ночи были теплыми. Джек все время укреплял свой дух из фляжки с бренди, и часа в четыре утра Энца присоединилась к нему, устав от неподвижного сидения, язвительных комментариев Джека и недостатка сна.

На рассвете удалось-таки поймать «призрака» — кривляющуюся в окнах копию хозяйки. Нетипичный полтергейст с визуальными проявлениями — следствие неразвитых пси-способностей госпожи Ианцен, которая была магом, так и не прошедшим манифестацию силы.

Обратно добирались на такси, успевая как раз к началу рабочего дня. Артур с Айниэль, дождавшись их, отправились на дематериализацию полтергейста. Перед тем, как уехать, Айниэль сказала, глядя поверх голов Джека и Энцы:

— Если в следующий раз вы будете в таком виде на рабочем месте, я подам прошение о вашем полном отстранении от работы. Или же о переводе на сторожевые вышки в Саржино.

Джек только пожал плечами, да и Энца, слишком уставшая после этой ночи, не нашла в себе сил ужаснуться. Хотя было чему: саржинские аномалии со множественными порталами, пространственными искажениями, черными завесами и богатейшей фауной парабиологических сущностей и монстр-объектов, были тем, чем пугают нерадивых магов-студентов перед сессией. Чтоб сдавали хорошо, а то практику там будут проходить.

Хотя на самом деле направляли туда не абы кого, а в основном опытных боевых магов, с соответствующей оплатой контракта. И чего уж Айниэль захотелось припугнуть их этим Саржино, было непонятно.

Энца показала ей в спину язык, но и то, вышло довольно вяло.

Еще час напарники посидели за столом, пытаясь втянуться в рабочий режим, но отсутствие бдительного ока Айниэль и усталость притупили даже ответственность Энцы.

Время было еще довольно раннее, и Джек начал оглядываться, прикидывая, где можно вздремнуть, пока коллеги на выезде, а Энца решила пройтись прогуляться по флигелю, когда зазвонил телефон.

Аппарат был старый, с трубкой на пружинном проводе, пузатый и черный. Энца полагала, что тот стоит у входа для красоты, вроде как дань памяти старым временам, так что когда тот резко, пронзительно задребезжал, едва не свалилась со стула, разворачиваясь в полной боевой готовности.

— Ого, — сказал более хладнокровный Джек. — Так он настоящий. Чего сидишь? Скажи «алло».

Энца бросила на него беспокойный взгляд, а Джек, довольно ухмыляясь, развалился на стуле. Кажется, будет возможность поразвлекаться.

Первоначально Джека сильно раздражала ее манера разговора: неуверенное бормотание, тихий робкий голос, потом как-то привык и даже начал видеть в этом нечто смешное.

Ей не было равных, если надо было спрыгнуть, например, с моста, или влететь в кучу монстров, чтобы порубить их, пройтись по темному парку в поиске чудовищ или сунуться в дом с привидениями.

Отнимите монстров, дайте ей трубку в руки, и она начнет трястись, мямлить, забывать слова и ставить в мучительно неловкое положение и себя и собеседника. Джек не уставал поражаться этому парадоксу.

Энца, угадывая общее направление мыслей напарника, сердито покосилась на него и, собравшись с духом, очень ровно сказала в снятую трубку:

— Отдел архивных расследований, слушаю… ммм, да. Да, это отдел расследований, верно… Что? Нет, здесь не работает никто с таким именем… простите… Может, я могу чем-то помочь?… Да, да… я слушаю…

Слушала она довольно долго, и глаза ее распахивались все больше и больше, так что Джек невольно заинтересовался и, встав из-за стола, подошел ближе, повернул трубку так, чтобы тоже слышать.