Пол Макоули - Паутина Страница 29

— Я буду себя хорошо вести, — пообещал я.

Энтони Бут, дядя Софи Бут, явно умел жить. Его квартира находилась в новом здании у самой реки в Банксайд, в угловом пентхаусе. Тут можно было устроить модное фотоателье или убежище злодея из фильма о Джеймсе Бонде. Просторный балкон с настилом из настоящей древесины, высеребренной стихиями, нависал над изящной аркой пешеходного мостика, связывавшего северный берег с маленьким парком перед галереей Тэйт-Модерн. В удлиненной гостиной на полулежал белый ковер из овечьей шерсти. Вдоль кирпичной стены стояли два дивана размером с двуспальную кровать, обтянутые мягкой коричневой кожей. Три другие стены были из стекла, а между диванами темнел огромный камин. На стене висели в рамках афиши всех шести фильмов о Звездных войнах, большой плоский телеэкран, стерео от «Бэнги и Олуфсена», музыкальный автомат «Вур-литцер» и самый большой гелиевый светильник, какой я когда-либо видел, выполненный в форме старомодной ракеты.

В углу полтора десятка небольших черно-белых мониторов демонстрировали виды ближайших улиц и набережных или отслеживали движения прохожих, переключаясь с одной камеры на другую.

Изящный таец в черном костюме от «Армани» внес поднос с напитками, подал стакан Варному, второй мне — и растворился. Варном поставил свою выпивку на столик, выполненный в стиле скандально известного дизайнера Алле-на Джонса: натурального размера и цвета тело нагой женщины на четвереньках с зажатым в зубах хлыстом. Теперь женщина на своей спине держала стакан Варнома, а сам он принялся изучать вид из окна. Я же, потягивая ледяной, насыщенный вермутом «бомбейский сапфир», разглядывал стереостойку и DVD-диски над ней. По дороге мы едва ли перемолвились словом. Варном предупредил меня, что беседа с Энтони Бутом — его дело, что он не намерен терпеть мое вмешательство. Я не счел нужным спорить. Варном расстроился, что разговор Макардла с Уайтхедом состоится без него. Но я понимал, почему Макардл так решил. Варном был настоящей ищейкой. Он считал Уайтхеда убийцей и желал как можно быстрее закрыть дело. Он бросил бы в бой всю свою артиллерию, а Уайтхед скрылся бы за спиной своего адвоката, и мы бы ничего не узнали.

Я наполовину осушил стакан и переместился, чтобы взглянуть на мониторы, когда вошел Энтони Бут. Это был широкоплечий приземистый мужчина, как минимум лет на десять моложе своего единственного брата Саймона. Очки в тяжелой оправе из черной пластмассы с тонированными голубыми линзами, грубый полотняный пиджак поверх черной футболки, мешковатые полотняные брюки, сандалии с толстыми складчатыми швами.

— Кажется, все, кроме хозяина, получили выпивку, — улыбнулся он, подошел к подносу, подхватил стакан шелковистого мартини и бросил туда маслину, подцепив ее палочкой для коктейля. — Ваше здоровье, господа! — Он с одобрением пригубил коктейль и опустился на диван. — С кем имею честь?

Варном представил нас обоих.

— Два инспектора, — произнес Энтони Бут, голубые линзы его очков полыхнули, когда он переводил взгляд с Варнома на меня и обратно. — Мне следует начать беспокоиться или почувствовать себя польщенным?

Его манера держаться была почти игривой, и от него исходило ощущение огромной внутренней энергии и ума.

— Я здесь в качестве компьютерного эксперта, — пояснил я.

— Что же, обещаю не слишком отклоняться от бейсика… то есть от темы. — Энтони Бут улыбнулся своей шутке. — Как продвигается расследование?

— Настолько удачно, насколько можно ожидать, сэр, — ответил Варном. — Обещаю, наш визит не отнимет у вас много времени.

— Был уверен, что именно так вы и скажете. — Энтони Бут снова пригубил мартини и словно растекся в объятиях дивана. — Впрочем, я надеялся, что вы будете со мной откровенны, насколько это возможно. Софи была мне очень дорога.

— Квартира, где она жила, принадлежит вам, не так ли? — спросил Варном. Он стоял, убрав руки за спину, будто принимая парад, на фоне грандиозного вида на реку, пылающих на закате стеклянных стен конторских зданий, купола Святого Павла и разрушенных зданий Сити.

— У меня долгосрочная аренда и на контору, и на квартиру. Это все, что я мог себе позволить после того, как оставил службу и продал дом, чтобы основать «Моботехнологию». Затем правительство пожелало усилить меры безопасности в Лондоне. Мой чип для «красной линии» выиграл конкурс, я выставил акции «Моботехнологии» на Фондовую биржу — и вот он я, сорвавший большой куш технократ. Все произошло очень быстро. После того как я переехал, было бы глупо, чтобы квартира пустовала, когда Софи негде жить. Она была очень счастлива, когда я ей это предложил.

— А как отнеслись к этому ее родители? — спросил Варном.

Бут пожал плечами. Паутинки серебристого света задрожали в его мартини.

— Софи считалась достаточно взрослой, чтобы решать самой. Я с удовольствием помог ей. Саймон и Анджела славные и добрые люди, однако едва ли честолюбивы. Они считают себя социалистами, но на самом деле проявляют себя в политике как реакционеры левого крыла: раздумья, сетования, преклонение перед взглядом меньшинства и этническая корректность. Софи не слишком ладила с ними последние несколько лет. Типичный случай отцов и детей. Я пытался держаться в стороне, но когда увидел место, где она поселилась после переезда в Лондон, предложил ей свою старую квартиру. Сам я слишком занят, чтобы возиться с продажей или сдачей жилья в аренду, так что квартира все равно пустовала, а Софи требовалось спокойное место, чтобы заниматься своей работой.

— Вы знали о ее работе?

— Я мало что смыслю в искусстве, — ответил Бут. — Я матерый компьютерщик. Технарь.

— Но вы помогали Софи. Купили ей компьютер.

— Подарок богатого дядюшки.

— Вы знали о ее веб-сайте?

— Конечно. Я платил за аренду канала и модернизировал ее компьютер.

— А вы когда-нибудь заглядывали на ее сайт, сэр? Энтони Бут улыбнулся:

— Я типичный технарь-трудяга, инспектор. Двадцать четыре часа в сутки у компьютера. У меня нет времени погружаться в поп-культуру. Скажите, у вас уже есть подозреваемый?

— Мы пока изучаем общую картину, сэр, — ответил Варном.

— Я слышал призыв Саймона в новостях в шесть часов. Кстати, кто одолжил ему пиджак?

Варном, поколебавшись, ответил:

— Один наш служащий.

— Саймон неплохо справился, он ведь преподает актерское мастерство, однако, по-моему, он совершил ошибку, взывая к совести людей. Как правило, жадность бывает более сильной мотивацией. Я собираюсь предложить награду за сведения об истинном убийце.

— Вам придется обсудить это с моим начальником, сэр, — сказал Варном.