Жемчужина гнева - Марина Ушакова Страница 3

— Что вчера нового узнала у мастера?

Девочка прыгала впереди. Её коротко остриженные кудряшки тёмно-русого цвета прыгали вместе с ней. Но Марк не замечал в ней ничего умилительного, ведь они дружили едва ли не с рождения. Ирония. Надо же какое дурацкое имя дали малышке. Только этому он не переставал изумляться.

— Вчера изучали крапиву и её магические свойства. Мне удалось пробудить её дух.

Марк сдержанно кивнул, шагая следом за ней.

— А ты? Марк, ты никогда не рассказываешь об обучении у своего жуткого чародея. Чему он тебя учит? Даже Никита молчит, ничего не рассказывает. Все ученики делятся новыми темами и впечатлениями, а вы нет. Даже неофиты Иффо, приезжавшие к нам в школу много чего интересного рассказывали. Что ты вредничаешь, Марик?

— Нечего рассказывать. — Пожал плечами Марк, убирая с лица смолистую прядь. Ветер поднялся, срывая жёлтую листву с деревьев.

— То есть, мастер Илия вас ничему не учит? — Ирония остановилась резко, и Марк едва не врезался в неё.

Взглянув в лучистые карие глаза, Марк лишь погладил подругу по щеке и улыбнулся.

— Ты же знаешь, мой учитель не из этого мира, Иро. Я перешёл черту, когда мог свободно говорить о новых навыках. Я уже заключил кровный контракт с ним и получил имя металла. Обратного пути нет. Я дал обет молчания. Не выспрашивай ни о чём. Давай, купим мороженое по пути?

Иро засмеялась и, подхватив под руку друга, залепетала о своих девичьих делах, которые Марк привык слушать каждый день по-доброму и снисходительно. Из её лепета он научился улавливать только то, что для неё важно, чтобы запомнить и не обидеть её, когда спросит. В остальном же, он просто наслаждался музыкой девичьего звенящего голоса, не вдумываясь в слова.

— А вчера нам рассказывали, что раньше на Земле только древние волхвы умели пробуждать души растений, — лепетала девочка. — Многие тысячелетия магия была утеряна на нашей планете. Потом Земля усохла, уменьшилась в размерах, сошла с орбиты, и чтобы стабилизировать её и спасти человечество, учёным пришлось создать Лилитаду, вокруг которой мы теперь летаем…

Взяв пару стаканчиков с самым вкусным мороженым, Марк вручил девочке один, развернувшись в сторону её мастерской. Странные вещи преподают в школах. Найти ресурсы для создания гигантской Лилитады и не суметь вернуть Земле её массу?

— Спасибо, — Иро с восторгом сорвала бумажную крышечку и, прикрыв от удовольствия веки, впилась зубами в ледяную мякоть. — Ой, вкусно-то как! Марик, а давай, когда вырастем, поженимся?

Марк продолжал шагать. Почему-то внезапно пропал аппетит. Мороженое таяло в руке.

— Ты же меня любишь. — Даже не вопрос, а уверенное утверждение. Сразу берёт быка за рога и готовит из него тушёнку.

Он задумался. Да, он очень дорожит дружбой с Иронией. А по-настоящему любит Лиду, с самой первой встречи. Он уверен, что эта его любовь к Лидии на всю жизнь. Ирония и он с рождения знают друг друга, но нечто испепеляющее он всегда чувствовал только к Лидии. Она пробуждала в нём пылкие, романтические, неконтролируемые эмоции и чувства. Он хотел быть рядом с ней, чувствовать её запах, касаться руки, смотреть в глаза, слышать голос… И защищать от любых бед. Он желал быть её персональным героем, её опорой, её щитом. Не меньше. В крамольных мечтах он даже лелеял мечту, что с ней случится некая неприятная история, а он спасёт её. Он часто застывал, глядя в небо и представляя всяческие истории, в которых он непременно окажется рядом, чтобы вынести на руках из бед свою прекрасную Лидию.

— Марик? Так, что на счёт свадьбы?

Марк вручил ей сумку, протянул своё мороженое и сдержанно вздохнул. Интересно, его мама тоже была такая в детстве? Отец с мамой также дружили с детства.

Ирония заметила, как мечтательные глаза друга стали печальными. Так внезапно, словно его оторвали от созерцания божественного явления, дарующего безграничное счастье. И, правда, в этот момент он ощущал себя упавшим с неба на землю.

— Иро, мы ещё дети. Я не могу тебе ничего обещать. Если я дам такое обещание, то это с моей стороны может оказаться когда-нибудь предательством. Я же ученик мастера Илии, и не могу давать обещаний, которые в будущем могут обернуться для тебя большим разочарованием. Меня могут призвать на службу в Тайную Канцелярию. Оттуда почти никто не возвращается, Иро. И этот закон о привязанностях… Мы его нарушаем даже сейчас…

— Какой же ты зануда, — Иро обиженно надула губки и взяла свою сумку, не заметив протянутое мороженое. — А на счёт закона ты прав. Если кто-нибудь на нас донесёт, то нам несдобровать. Хорошо, что в нашем окружении нет сплетников. Ладно, вечером увидимся.

— Да. Пока, Иро.

Марк пошёл в сторону кленовой аллеи, ведущей прямиком к гигантскому странному зданию, построенному, будто из колерованного индиго тёмно-серого бетона. Не самое большое и мрачное здание в городе, чьи шпили исчезают в облаках. Больше только здание Тайной Канцелярии, высящееся в центре города ослепительной, рафинированной белизной прямоугольной громадиной. Но эта белизна не давала ощущения чистоты. Скорее, она оставляла осадок опасности. Сверкает стеклом и холодной глазурью, ослепляя, отвлекая, как дворец Снежной Королевы из сказки. Мальчик снова окинул взглядом школу Илии. Зачем одному мастеру такое огромное здание?

С досадой тряхнув рукой, Марк скинул растаявшее мороженое в урну и достал из кармана платок, чтобы вытереть липкие ладони. Ткань зацепила ещё свежий шрам на внутренней стороне ладони. Поморщившись, Марк вздохнул и остановился на том месте, где останавливается каждый день вот уже четыре года, набираясь храбрости, чтобы войти к своему учителю.

Но в школу его тянуло любопытство. В узелке сложены еда, верёвка, фонарь и бутылка с водой. Они пригодятся, когда он с Никитой после занятий пойдёт исследовать третий этаж жуткого здания школы. Жаль, никак не удаётся отыскать вход в подвал.

Машинально убрал платок в карман и запрокинул голову, встречая падающий лист клёна. Он не трус. Но отчего же трясутся поджилки? Он заключил контракт с демоном из мира Традана, чтобы сделать его своим союзником и домовым. Но боится своего учителя, который никогда не делал ему ничего плохого. Нужно избавиться от страха. Страх может помешать достойно пройти промежуточный экзамен сегодня, за которым последует очередное исключение слабых неофитов. Из тридцати учеников осталось шесть. Сколько учеников Илия оставит? И что будет потом? Для чего государство отправило их на эту странную и очень опасную учёбу?

Кленовый лист упал на лицо, обдав осенней прохладой и свежестью.

В школе все боятся неофитов Илии. Их