Мы больше не люди - Мира Форст Страница 3

− Почему не дождались банкета?

− Там будет полно народу. А мы хотели вручить свой подарок, чтобы ты сразу смогла посмотреть его, − пояснила Лиза.

− Гербова, это ты тут визжишь? – выглянула из класса преподавательница технического перевода и по совместительству куратор нашей группы Круэ Алевтина Демьяновна.

− Да, − подтвердила я. − Алевтина Демьяновна, смотрите, что мне девочки подарили.

− Красивые, − не укрылся от меня завистливый блеск в глазах кураторши. – У тебя ведь сегодня день рождения?

− Так и есть, и, в связи с этим, хотела отпроситься с Вашего последнего урока. Мама записала меня в «Камею», надо успеть подготовиться к банкету.

При упоминании «Камеи», самого модного и дорогого салона красоты нашего города, Демьяновна совсем сникла и махнула рукой:

− Конечно. Иди, когда тебе надо, я не буду ставить прогула. А сейчас, заходите быстрее в класс, урок уже начался.

Мы прошли на свои привычные места в середине класса. Лана и Лиза сидели за одной партой, а я делила стол с парнем заучкой.

Борька, как обычно, даже не взглянул на меня. Уткнулся в свои тетради. С его соседством я мирилась по двум причинам. Во-первых, семья Борьки из элиты города. Они владельцы сети рыбных ресторанов. Во-вторых, парень давал мне списывать и решал за меня контрольные. Наше с ним общение происходило странно. Его попросту не было. Пару раз я пыталась его разговорить, но неизменно натыкалась на недоуменный взгляд парня. Казалось, своей болтовней я мешаю ему думать. Поэтому, я отстала от ботана, беззастенчиво пользуясь его знаниями.

Борьке легко давались любые предметы, он все быстро решал и начинал скучать. Однажды, он вырвал у меня листок с заданием по математике. Только собралась начать верещать, как поняла, что парень решает мой вариант. С тех пор, если у меня что не получается, я молча пододвигаю ему лист, и Борька, также молча все решает.

У меня не было проблем с иностранными языками. Родители с детства нанимали единственной дочке репетиторов немецкого, английского и французского. Да и возможности разговорной практики имелись постоянные. Начиная со школьной скамьи, на два летних месяца родители отправляли меня в международный языковой лагерь. Помимо этого, я не менее четырех раз в год тусовалась на зарубежных курортах, чаще всего вдвоем с мамой, а когда стала постарше, так с Ланой и Лизой.

Но все, что касалось не иностранных языков, давалось мне не так легко. И тут помощь Борьки оказалась как нельзя кстати.

Иногда я подсматривала за ним, вообще не понимая, что он делает. Борька чертил какие-то схемы на клочках бумаги. Если схема ему не нравилась, он мял бумажку и бросал ее под парту. Если же схема казалась удовлетворительной, бумажка приклеивалась в отдельную большую тетрадь. В той же тетради он делал записи на немецком языке. Почему-то предпочтение отдавалось именно немецкому, хотя Борька отлично владел и французским, и английским, и даже португальским языком. Я пыталась прочесть, что он там пишет, но все это была какая-то чушь, набор бессмысленных слов, фраз и предложений.

− Почему ты не отсядешь от него? – спрашивали первое время подруги.

− Зачем? Он от скуки решает мои задания. Я не против.

− Может, он влюбился в тебя? – предполагала Лана.

− Ты что! Парню все равно кто сидит с ним за одной партой. По-моему, он вообще не всегда понимает, что делает чужое задание.

− Но ты-то все прекрасно понимаешь. Наверное, ты подпала под его чары, − смеялась Лана.

− Какие чары, Лана? – злилась я. – Борька страшный. Он же кошмарик.

И это было чистой правдой. Борька поражал своей нелепостью и нескладностью. Даже фамилия у него была какая-то неловкая - Блатграп. При среднем росте парень имел рыхлую фигуру с узкими плечами. На его круглом лице красовался маленький нос и несимметрично расположенные глаза. Один глаз всегда казался прикрытым, а второй, наоборот, слишком широко открытым.

Впервые, завидев его в физкультурном зале в шортах, наш класс ржал до икоты. А Борька искренне не понимал отчего все корчатся от смеха. Его шорты обтягивали толстый зад и открывали короткие ноги. Вместо спортивной футболки на нем красовалась узкая майка, демонстрируя бледную кожу и непропорциональный торс, слишком широкий в талии и слишком узкий в плечах.

Поначалу, парни с разных курсов, обладатели атлетических тел, задирали Блатграпа. Но тот настолько не реагировал, что от него все отстали.

Как бы там ни было, я сознавала, что не без помощи Борьки, к концу первого курса числюсь одной из лучших учениц потока.

− Вероник, − отвлекла меня от перевода текста Лана.

− Что? – повернулась я к хихикающим подругам.

− Смотри, − стрельнула Лана глазами на последнюю парту параллельного рядя.

− О, Господи! – закатила я глаза.

− Ненасытная тварь, да? – презрительно скривилась Лиза.

− Девочки! – сделала нам замечание учительница.

− Алевтина Демьяновна, скажите Рогожиной, чтобы она перестала жрать, − капризным тоном попросила Лиза. – Запах колбасы отвлекает от умственного процесса.

Все ученики в классе повернули головы в сторону Васьки Рогожиной, толстой девахе с копной непослушного беса красно-медных волос.

В колледже ученики делились на три группы: элита - дети высокопоставленных родителей, голяки - дети, чьи предки мало зарабатывали и середняки - дети тех родителей, кто сумел отдалиться от нищебродов, но не дотягивал до элиты.

Васька относилась к середнякам. Ее отец, полный хлюпик, ничего из себя не представлял, а вот мать имела определенный вес. Ей принадлежала половина торговых мест на городском фермерском рынке. И ходили слухи, что она может подмять под себя и второю половину. Мать и дочь отчаянно стремились попасть в элиту. Но, как говорила моя утонченная мама: − «С их крестьянскими ряшками* путь в элиту им заказан».

− Василиса! Немедленно убери еду со стола, − рассердилась Алевтина Демьяновна. – Кушать надо дома. Или дождаться перерыва на перемену.

− А я не позавтракала. У меня в животе урчит, − огрызнулась Рогожина.

− Василиса, не смей дерзить!

− Да пусть ест, − вступился за обжору мажор нашей группы, Стас Князев.

Глупая Рогожина влюбленно сверкнула глазами на Князева, на что тот выдал дурным голосом:

− Почесав в своем носу,

Васька съела колбасу.

Под дикий ржач Василиса сунула недоеденную колбасу в рюкзак и уткнулась в учебник.

После технического перевода по расписанию два урока подряд шла информатика, где мы