Синдикат ликвидаторов - Евгений Базаров Страница 31

* * *

Батурин, злой на всех на свете, решил прокатиться до Зварыкина на служебном уазике сам.

Мишка Зворыкин, был на удивление, трезв как стёклышко и не по причине отсутствия спиртного, а по более удивительной для всех кто его знает причине. Мишка бросил пить. Совсем. Ещё неделю назад.

– Да ну на фиг! – не мог поверить Батурин. – Ты че Мишка, хочешь конец света на нас накликать? Ты, и бросил пить? Сам?

– Всё, Николаич, допился я до чёртиков, – ответил мрачный Мишка. – Я в лесу две недели назад, в том же самом месте, видел тот же самый трупак. Только не в кустах, а на тропе. Я иду, а он сидит. Спиной к дереву прислонился и скалится. Ну, я и рванул до дома. Прибежал, накатил и вроде как отпустило. А тут меди кое-где наковырял, дай думаю сдам. Ну и поперся по тропе. А трупак-то, так там и сидит. Меня увидел и головой так кивает, мол чего застыл, иди сюда Мишка. Я и не помню как до дому добежал.

– И что, кроме тебя его больше никто не видел? – усмехнулся Батурин.

– Да кто его увидит-то? Там кроме меня никто и не ходит, – покачал головой Мишка. – Смысл топать по тропе, если там на остановке, всё равно в маршрутку садиться придётся. Проще же сразу здесь и сесть.

– А ты чего тогда по тропе шляешься? – прищурился Батурин.

– Были бы деньги на проезд, не шлялся бы, – пробурчал Мишка.

– Ну пойдём, покажешь, где твой трупак сидит? – приказал Батурин.

– Неет. Это без меня, – замахал Мишка руками. – Я туда ни вжисть больше не пойду. Мне и тут то страшно. Как вспомню, аж мороз по коже.

– Пошли говорю, – схватил Мишку за шиворот Батурин. – Я что-ли твои глюки искать должен? Пошли, покажешь.

Ночью шёл дождь, но сейчас трава и деревья у тропы уже подсохли и не удобства особого не доставляли. Мишка неделю назад примял траву на тропе и она так и не поднялась.

– Далеко ещё? – поинтересовался Батурин.

– Я же говорю, там же, где и тот трупак лежал на тропе, когда скопытился, пока его в кусты не скинули, – ответил Мишка, которого колотила мелкая дрожь. – Я в ментовку позвонил, а меня на хрен послали.

Жаловался Мишка.

Где-то наверху гулял ветерок, но внизу было тихо и только деревья, мерно покачивались и поскрипывали трущимися друг о друга ветками.

– Вон там он, за поворотом сидит, – показал Мишка на уходящую куда-то за густой подлесок тропу. – Но я туда не пойду. Дальше сам, Николаич, без меня. Ладно? – Скорчил Мишка жалобную рожу.

– Ладно, – пожалел Мишку Батурин. – Жди меня здесь. Только не вздумай свалить.

Труп, с выклеванными воронами глазами, сидел оперевшись спиной на ствол покачивающейся от гуляющего наверху ветра сосны и от того, что сосна качалась, голова покойника шевелилась и действительно, казалось, что покойник зовёт кого-то к себе. Батурин так же как и Мишка, сначала обомлел от неожиданности, а потом его пробил холодный пот. И только потом, Батурин в силу своего опыта и специфики работы, понял, что голова покойника качается от того, что качается дерево.

«Ух ты! – выдохнул Батурин подходя поближе к трупу. – Действительно есть от чего обделаться с непривычки. А если с похмелюги, да в сумерках… Пожалуй Мишка в штаны навалил, да разве признается? Но пить то бросил, видать хорошо пробрало бедолагу.»

По сравнению с первым обнаруженным трупом, этот был ещё относительно свежим, хотя пованивал уже изрядно. В носу и глазницах чуть запрокинутой назад головы в кепке, копошились какие-то букашки, отчего казалось, что лицо шевелится будто покойник, хочет что-то сказать, да не может.

Левая рука его была в кармане джинсов, а правая откинута назад и заведена за дерево. На груди, из под распахнутой рубашки хорошо видна татуировка. Татуировка вроде не зэковская. Правый кроссовок был на ноге, а левый валялся в стороне метрах в трёх от покойника. И самое главное – труп был привязан к дереву обмотанной вокруг шеи проволокой. На вскидку, этот покойник сидел тут уже не меньше месяца.

«Надо группу вызывать», – подумал Батурин возвращаясь к месту, где он оставил Мишку Зварыкина.

Мишка бледный, как поганка стоял на тропе со здоровенным суком в руках, который он как-то умудрился отломить у поваленной засохшей сосны валявшейся недалеко от тропы.

– А, это ты, Николаич, – опустил Мишка своё оружие. – А я уж, перебздел маленько.

– Не ссы Мишка, это не зомбак, а обыкновенный покойник, которого кто-то замочил, – сказал Батурин. – И как ты с этим дрыном от зомбаки отбиваться собирался? – хохотнул Батурин. – А ты, Миха, теперь не только свидетель, который труп обнаружил, но и самый главный и пока единственный подозреваемый.

– Я? Как это? – обалдел Мишка. – Да я то тут при чем?

– Ты же сам сказал, что по этой тропе, кроме тебя никто больше не ходит. Да и ты как никак, уж больно часто стал трупы находить, – смотрел Батурин на Мишку как удав на кролика. – Брось палку, Миша и одевай вот это. – бросил под ноги Мишке наручники Николаич.

– Ты че, сбрендил? – заерепенился Мишка. – Не буду я эту хрень сам на себя одевать. Быстро ты мент дело раскрыл да? Убийцу вон нашёл, теперь наверное медаль дадут? – обиделся Зворыкин.

– Не дури, Мишка, – достал из наплечной кобуры пистолет Батурин. – Одевай браслеты, в отдел поедем, там разбираться будем кто есть кто.

Мишка бросил дрын и рванул на груди майку.

– Стреляй, мент, коли такой смелый. Всё равно ведь на меня всё повесите.

Батурин два раза выстрелил Мишке под ноги. Этого хватило, чтобы вся спесь с него слетела и через несколько секунд, Мишка стоял уже в наручниках.

– Вот так-то лучше, – усмехнулся Батурин. – Вперёд иди. И не вздумай дурить, а то и правда пристрелю тебя здесь и труп на тебя повешу.

Добравшись до посёлка Батурин вызвал наряд за Зворыкиным и опергруппу на труп.

* * *

В отделе Зворыкин окончательно скис и сломался.

– Не убивал я никого, – хныкал Мишка размазывая по щекам слёзы. – Вам же помог и виноват. Вешайте на Зворыкина всех покойников, чего уж там. Хотите и этого на себя возьму? Нашли самого ненужного алкаша и дело с концом?