Мэнли Уэллман - Шерлок Холмс против Марса Страница 32

— Мы с раннего утра не ели, Джесси. Приятный обед на открытом воздухе нам никак не повредит. Я поищу воду для Даппла.

Челленджер направился к цветнику. За ним виднелась крыша коричневого домика. Миссис Челленджер тем временем достала из корзинки скатерть в синюю клетку и расположила на ней две тарелки, несколько бутербродов и фрукты. Не успела она открыть бутылку бургундского, как рядом раздались грузные шаги Челленджера — он возвращался. В руках профессор нес два ведра, через мощное плечо была перекинута смятая темная ткань.

— Дом брошен, — сообщил он. — Умные люди — бежали, не дожидаясь приближения опасности. Я обнаружил колодец; вот вода для нас и Даппла.

— А это что?

— Пара одеял. Они сушились на веревке. Придется заночевать здесь, а ночь в это время года может быть прохладна.

Он отнес благодарному Дапплу ведро с водой, уселся на траве, скрестив ноги, и принялся с аппетитом уничтожать припасы. Миссис Челленджер не смогла заставить себя последовать его примеру; она лишь откусила кусочек бутерброда и проглотила несколько виноградин. Челленджер уговорил ее выпить вина.

— Тост, имеющий отношение к нынешнему положению дел, — провозгласил он, поднимая свой бокал. — Да будет наше путешествие счастливым, и пусть разброд и шатание постигнут непрошеных гостей!

Госпожа Челленджер молча потягивала вино, охваченная мрачными предчувствиями.

— Сколько уже произошло несчастий, Джордж, — тихо сказала она наконец. — Я все думаю о тех ученых, про которых ты рассказывал. Мистер Стэнт и мистер Оджилви умерли так ужасно. Я верю, ты также скорбишь, тем более что сейчас люди могли бы воспользоваться их знаниями и советом.

— Поскольку мы заговорили об их знаниях и советах, не считаю, что мир так уж обеднел вследствие этой потери, — задумчиво произнес Челленджер. — К научным достижениям и Стэнта, и Оджилви я всегда относился с безразличием, граничившим с коллегиальным презрением. Но ты была права, дорогая Джесси, напомнив мне, что я должен сожалеть об их смерти. Скверная смерть, уверяю тебя, и совершенно нелепая и ненужная.

Подобная снисходительность со стороны профессора, казалось, успокоила госпожу Челленджер; она доела свой бутерброд, съела второй — с жареной куриной грудкой — и выпила еще один бокал вина. Так они сидели, болтая, Даппл пасся у повозки, солнце клонилось к закату, и безоблачное небо над ними было спокойным и мирным.

В сумерках миссис Челленджер зевнула, прикрывая рот крошечной ручкой.

— Что-то меня в сон клонит, Джордж, — сказала она. — Странно, тебе не кажется? Прошлой ночью я почти не спала.

— Именно поэтому тебе и хочется спать. Дай-ка я устрою тебе постель. Погоди, нужно расстелить одеяла.

Челленджер погрузил могучие руки в землю и принялся рыть, выбрасывая мягкие глыбы торфа; соорудив выемку по размерам ее тела, он стал собирать под деревьями, окружавшими луг, сухие ветки и принес сперва одну, затем другую охапку.

— Этого будет достаточно для небольшого костра, который прогонит ночной холод и при надлежащем наблюдении будет гореть до утра, — произнес профессор лекторским тоном.

— Ты разве не ложишься?

— Попозже, дорогая.

Она заползла под одеяла. Челленджер неподвижно сидел у костра, мурлыкая, словно колыбельную, свою любимую песенку о рождественских колоколах[19]; наконец он услышал, как она тихо и ровно задышала, засыпая.

Челленджер пододвинулся ближе к костру и глубоко задумался. Он сожалел, что оставил кристалл в Энмор-парке — и надеялся, что с кристаллом, как и с домом, ничего не случится, когда захватчики дойдут до Лондона. Будь Холмс здесь, они могли бы обсудить создавшееся положение; следовало признать, оно было незавидным. Челленджер стиснул зубы, вспомнив то последнее, что показал ему кристалл. Несмотря на все презрение к человечеству, которое он часто высказывал, мысль о страшной гибели этого незнакомого человека заставляла его кровь холодеть в жилах.

Затем он стал размышлять о письме Холмса. Тот предполагал, что безжалостные захватчики видели в человеке всего лишь животное; это предположение не давало Челленджеру покоя. Так что же, Холмс считает, что марсиане — более развитая форма жизни, возникшая благодаря эволюции существ, которые в прошлом походили на людей? Существуют ли гуманоидные формы жизни на других мирах, существовали ли они во вселенной в прошлом?

Челленджер долго сидел, сгорбившись у костра и терзаясь мучительными вопросами. Запела ночная птица. В этом мире, которому угрожала сейчас смертельная опасность, птичьи трели казались удивительно нежными. Как относятся марсиане к птицам? Он вытащил из корзины бутылку и выпил еще один бокал вина, затем ополоснул бокал в ведре и снова отправился за водой к колодцу во дворе домика.

Стрелки его часов подбирались к двенадцати, когда небо осветила зеленая вспышка, подобная следу падающего метеорита. Челленджер видел, как огненный след прочертил небосклон и исчез за горизонтом на западе. Несомненно, еще один цилиндр; вероятно, он упал в Серрэе, рядом с остальными.

Полночь понедельника, раздумывал Челленджер. Следовательно, это пятый цилиндр, остальные пять находятся на пути к Земле. Ко времени их прибытия передовые отряды марсиан будут торжествовать победу над крупнейшим городом Земли.

Наконец Челленджер лег на одеяла и уснул.

Профессор проснулся на рассвете, отряхнул бороду от росы и затопал с ведрами к колодцу. У дома остановился велосипедист. Челленджер разрешил ему напиться из ведра, и тот с жадностью припал к воде.

— Что происходит, друг мой? — спросил Челленджер.

Велосипедист рассказал ему, как бежал из Лондона и всю ночь без остановки крутил педали. Марсиане забросали Темзу и ее берега баллонами с черным дымом и убили толпы беспомощных людей, не успевших спастись бегством. Боевые машины марсиан, однако, оставались в Лондоне и не пытались продвигаться на восток.

— Может, они удовлетворятся Лондоном, — хрипло проговорил велосипедист, отирая с грязного лица пот.

— Лишь на время, пока не закрепятся в городе, — непререкаемым тоном произнес Челленджер. — После они направятся дальше.

— И что же они станут делать?

— Поспешные суждения, друг мой, не помогут нам предугадать их тактику.

Его собеседник вновь взгромоздился на велосипед и поехал прочь. Челленджер отнес ведра к лагерю и поставил одно из них перед Дапплом. Проснулась и миссис Челленджер; она заколола волосы и аккуратно сложила одеяла. При помощи ведра с водой и нескольких салфеток они кое- как умылись и позавтракали: хлеб, фрукты и консервированная сельдь. Миссис Челленджер вскипятила воду для чая в маленьком медном чайнике.