Ловец сбежавших невест (СИ) - Фрес Константин Страница 33

И я, барахтаясь в палой листве, поняла, что вампирский бесконечный поцелуй был молниеносен и длился - да-да! - всего лишь миг, пока таяла снежинка, попавшая мне в глаз.

А Генри не солгал; он сделал ровно два глотка и отпустил меня. Закрыл от нападающих собой, обернувшись ко мне спиной.

И это был уже не совсем Генри.

Ровно как и Князь Полуночи, Генри обернулся в грифона. В огромного могучего зверя с тяжелым клювом, с недобрым взглядом орла и с телом льва.

И с ослепительно-черными, отливающими драгоценной синевой, крыльями - да только одно из них было переломано и сложено на спине, а вторым он яростно хлопал, поднимая целый ураган и сбивая нападающих с ног.

Псов.

Адских гончих,  черных доберманов, умных и яростных служителей демонов! Собак, похихикивающих жуткими человеческими голосами, рассматривающих нас - своих жертв, - с садистским любопытством.

- Пресвятая магия! - завопила я, подбирая ноги и натягивая на коленки юбку, как будто это чем-то могло помочь. - Да как же их много!

И кажется, Генри был со мной абсолютно согласен.

Десятки алых гранатовых глаз смотрели на нас из тумана. Собаки выли и скулили в нетерпении, мечась вокруг. Я ухватила лающий чемодан и крепко его обняла, зажмурившись. Лай серебряной собаки отгонял от меня адских гончих, но надолго ли?..

Было бы крыло Генри цело, мы бы просто улетели. Это я сообразила, лихорадочно подбирая его трость, ловушку, брошенный сюртук. А еще я поняла, что сейчас. Полный сил, Генри может убежать - и ни один пес не догонит его.

Но Генри, ощетинив загривок, клекотал злобно, собираясь дать бой исчадиям ада, чтобы защитить меня. И в этом был весь он - мягкий, добрый, славный и милый Генри, в минуту опасности становящийся жестким и решительным. Беспощадным и не умеющим раскаиваться.

Один из псов насмелился; прижался всем телом к земле, чтоб сильнее толкнуться, и одним броском послал свое сильное. Лоснящееся черное тело вперед, на Генри.

Но огромная когтистая лапа грифона распорола воздух и вместе с ним - собачье тело, обратив его в стайку черных крупинок, в черный дым, мгновенно растворившийся в сером тумане.

Что?! Магия? Это ведь магия, не так ли?!

Я не знала, откуда у меня взялись силы, которые Генри выпил из меня вместе с кровью, но я отбросила спасительный чемодан и встала на слабые ноги, ухватив ловушку, смастеренную Генри. Еще один пес бросился на грифона, еще одна черная дымная душа отлетела из собачьего тела, и я, отчаянно протянув ловушку к черному дыму, изо всех сил дернула за шнурок, отворяя дверцу.

Золотые билетики все разом встопорщились, золотая пыль запереливалась, маня. И черный дым всосался в клетку. Работает! Шнурок вырвался из моих рук, ловушка с щелканьем захлопнулась, поймав магию. Но тут Генри снова отправил на небо песью злую душу, и я снова дернула шнурок, зловеще щелкая ловушкой. И она меня не подвела.

Псы налетали на Генри подвое,  по трое, зубами вцеплялись в его шкуру, пытались добраться до горла, но он лапами бил их, ударами крыла переламывал их тела надвое, и ловушка втягивала их темные магические души. Она стала тяжела; внутри нее что-то перекатывалось, звякало, словно драгоценные камни в кармане, и мне было все тяжелее и тяжелее удерживать ее. Ладони мои вспотели и скользили по древку, об грубый шнурок я до крови стерла пальцы, но Генри не отступал - и я тоже, хотя плечи мои ломило от напряжения.

Я знала совершенно  точно, что если бы я не ловила черную магию, она бы возвращалась обратно, в теле новых собак, и тогда конца врагам не было бы. А так я их уменьшала, уменьшала, уменьшала!..

- А-а-а! - заверещала я, когда собаки стаей накинулись на Генри и завалили-таки его в сухие листья. Яростная грызня, вой, рычание взлетели до небес, и от них вздрогнул лес. Они сцепились насмерть; те из псов, что не кинулись на Генри, стали окружать меня, и я могла лишь отмахиваться тяжелой ловушкой и отступать к лающему чемодану. Пожалуй, только лай серебряной собаки не позволял адским псам напасть и растерзать меня.

- Небо, смилуйся! - кричала я в полном ужасе. - Магия пресвятая, спаси!

И - о, чудо! - небо ответило на мои молитвы тотчас!

С серых облаков полился белоснежный свет, испепеляющий черных псов. Свистнули белоснежные крылья в святом благословении, и в самую гущу драки  свалился Тристан, молчаливый, зловещий, величественный и прекрасный.

Его черный эсток деловито уничтожал порождений темной магии вернее когтей Генри. Он ухватывал остервеневших псов, вцепляющихся в Генри зубами, за ноги. Поднимал в воздухи пронзал своим мечом. И темная магия, породившая адских гончих, испарялась и темными чешуйками скатывалась с белоснежной ткани его сутаны.

Пару взмахов его крыльев было достаточно, чтоб разогнать особо ретивых псов; последних он провожал пинками под зад, отвешивая их безо всякой жалости под короткие собачьи хвосты своими поношенными сапогами.

- Ваша милость, - воскликнула я, в последний раз щелкнув ловушкой, - как вы вовремя!

И рухнула, как подкошенная, в обморок, на замолчавший чемодан..

***

Тристан, вернув меч в ножны, склонился над грифоном, лежащим без движения. Бегло осмотрев крыло Генри, он лишь покачал головой, ничего не сказал. Склонившись над ним, возложил руку на голову грифона и большим пальцем прочертил знак благословения на его лбу.

От этого священного прикосновения  образ грифона сполз с Генри, и он остался лежащим на земле в своем собственном теле.

- Вставайте, - произнес Тристан, помогая израненному Генри сесть. - У вас кровь.

Генри, дрожа от боли и усталости, кое-как уселся на черной земле, ладонью отер разодранную щеку.

- Вампиры быстро восстанавливаются, - хрипло сказал он. - Полчаса - и все зарастет.

Тристан глянул в сторону, где в обнимку с драгоценным чемоданом лежала я. Но помочь мне прийти в себя не спешил. Видимо, разговор, который он хотел завести с Генри, был не для моих ушей…

- Что с вашим крылом? - невинно поинтересовался Тристан, будто сейчас это было самым важным. Генри покосился на него:

- Я не однажды пытался бежать от вампиров, - сухо объяснил он. - Крыло они мне сломали за очередную попытку. Они знают толк в переломах!

Тристана этот ответ как будто удовлетворил.

- Если желаете, - подчеркнуто вежливо произнес он, - я вам его сращу как надо. Потом.- Было бы неплохо, - грубовато ответил Генри.

Тристан снова  покосился на меня. Мертвенная бледность, рана на шее, сочащаяся кровью - у него не оставалось сомнений в причине моего обморока.

- Девушка, - произнес Тристан, - вы что, укусили ее?

- Да, - просто и кратко ответил Генри. - Иначе у нас не было и шанса отбиться. Бросить Энди и спастись самому… я бы не посмел так сделать.

- Она станет вампиром? - уточнил Тристан.

- Нет, - ответил Генри немного зло, раздосадованный вопросами Тристана. - Я могу держать себя в руках, черт вас дери! Я отпил всего два глотка! Я не желал бы себе судьбы вампира - так неужто я смог бы сделать такое с этой девушкой?! Мне просто нужны были силы! Я смог бы остановиться в любом случае! Я умею говорить «нет» всем и всему, и своим желаниям - тоже!

Тристан смолчал, щуря глаза, как сытый хитрый кот.

- А вы, оказывается, бесшабашный авантюрист, Ваше Гемато-Величество, - произнес, наконец, Тристан - и преувеличенно-вежливо поклонился, - Генрих Восьмой… Он же Седьмой, он же - Шестой. Я ничего не путаю?

На красивом юном лице Генри не дрогнул ни один мускул. Он медленно поднял взгляд синих прекрасных глаз на Тристана, и его губы изогнулись жестко и даже жестоко.

- Какая честь! - произнес он с холодком. - Инквизитор Тристан Пилигрим, королевский сын, кланяется мне!.. Нет, вы ничего не путаете. Я - Генрих Восьмой. Как вы догадались?

- Конечно, кланяюсь, - в тон ему ответил Тристан. О, эти двое стоили друг друга! Наверное, глядя на собеседника, каждый из них ловил себя на мысли, что смотрится в зеркало. - Ваша стойкость, ваша решительность, ваше умение принимать мгновенно нестандартные решения вызывают во мне чувство восхищения. Неподдельное. Браво, браво!