Дмитрий Баюшев - Клиника Сперанского Страница 34

   Два этих субчика, малохольный и широкоплечий, с которыми Новиков столкнулся в квартире Моллюскова, были не ментами, с ментами разговор был бы короток, а служили, увы, на Большой Лубянке в особом отделе Сапрыкина. Этим, собственно, всё было сказано. К обычным убийствам они привлекались редко, и как вышли на это в принципе заурядное дело, оставалось только гадать. Были, значит, какие-то веские причины.

   Андрею бы не лезть на рожон, а дать деру, может всё сошло бы с рук, так нет, принялся козырять липовым удостоверением, набил морду самому Вениамину Шагалину - мастеру международного класса по боевому самбо. Ну и это бы ничего, хотя малохольный, он же майор Терентий Логус, запомнил номер удостоверения, а вдвоем они бы смогли составить достаточно сносный фоторобот, но эта тронутая Моллюскова, которая, оказывается, состояла на учете в психодиспансере, не просто ходила по квартире за чекистами, а тайно снимала их цифровой фотокамерой. Отключила, понимаешь, вспышку, и наяривала через дырку в кармане, как заправская шпионка, поди-ка заметь.

   Однако же Логус, въедливый гад, заметил. Прямо перед уходом, когда за Шагалиным приехала скорая, которая, кстати, забрала и Моллюскову.

   Что-то в кармане прибабахнутой бабы блеснуло, Логус хвать за карман, ну и так далее.

   Короче, Андрей прекрасно вышел на пяти фотографиях, причем в двух случаях на фоне побитого Шагалина и распростертого Логуса. На фоне мертвого Моллюскова он получился неважнецки, поскольку был снят со спины, но одежда, силуэт были явно его.

   - Вот так, Андрюха, - сказал Кузнецов и вздохнул. - Слава Богу, они не знают, кто ты есть на самом деле, но это, сам понимаешь, вопрос времени. А ребята они злопамятные, обиды не прощают. Кроме того, следователь Сергеев уже начинает мелькать в деле пенсионеров.

   - Каким образом? - удивился Новиков.

   - Не знаю, - ответил Кузнецов. - Ты когда звонил - представлялся как следователь Сергеев?

   - Естественно.

   - Ну вот.

   - Не понимаю, - раздраженно сказал Новиков. - Не понимаю.

Глава 29. Пятница - глубокий вечер, а далее суббота

   - А может, просто извиниться? - сказал Уханов.

   Они сидели в номере Новикова: Уханов, Кузнецов и Новиков. Обмозговывали, что делать дальше, а заодно и ужинали. Точнее, наоборот.

   - Подойти к Шагалину и подставить левую щеку, - фыркнул Кузнецов. - Толстовец Новиков. Слёзно так попросить: дай мне в рыло, товарищ, я был не прав.

   - А что, он даст, - скучно заметил Новиков. - За ним не заржавеет. Потом ручонки скрутит и в кутузку.

   Подошел к окну, принялся смотреть на ночную Москву, которая скрывалась в черном, подсвеченном разноцветными огоньками мареве. Чудный, всё-таки, город, эта Москва, неожиданный, никогда к нему не привыкнешь. Вроде бы пригляделся уже к улицам, которые каждый день топчешь, к пейзажу за окном, в котором над горбатыми крышами гигантскими ракетами торчат серебристые трубы ТЭЦ, прислушался к постоянному гулу машин, а пройдет дождичек, брызнет из-за туч щедрое солнышко, и в душе радость. Распирает так, что петь охота. Да и ночью бывает застучит вдруг ретивое, не давая спать, и обожжет мысль: парень, а ведь ты в Москве. Не где-нибудь в Анадыре или Кукуеве, а в Москве.

   Откуда это, кто воспитал? Да никто, просто место такое, благодатью отмеченное. Вон церквей-то да монастырей сколько.

   "Вот-вот, - подумал он, ухватившись за последнюю мысль. - Бросить всё - и в монастырь. Там-то искать не будут".

   "Да нет, пустое всё это, - сказал он себе в следующую секунду. - Сначала надо дело выполнить. Самое простое - всё бросить и начать по-новой, будто прошлого не было. Не выйдет, братец, оно, это прошлое, назад потянет".

   Обернулся, господа Уханов и Кузнецов, разомлевшие от выпитого и съеденного, клевали носами.

   Хлопнув в ладоши, Новиков гаркнул:

   - Что, господа офицеры? Не спится?

   - Тьфу, урод, - проворчал Кузнецов, протирая глаза веснушчатыми кулачищами. - Я же без памперсов.

   Уханов зевнул и сказал:

   Куда кому? Транспорт ждет.

   - Мне в Управление, - отозвался Кузнецов.

   - Сдурел? - встревожился Уханов.

   - Я там сегодня живу. Я там сегодня дежурный.

   Вот так всегда - побазарили, поахали, поохали, а дело-то не решено.

   - Так мне что - намыливаться обратно в Пензу? - спросил Новиков.

   - Давай, друг, до завтра отложим, - произнес Кузнецов. - Утро вечера что? Мудренее. К тому же анализы подоспеют, глядишь - будет чем козырять.

   - Я всё же склоняюсь к мысли, что не надо гнать лошадей, - сказал Новикову Уханов. - Нужных людей вы уже обошли, озадачили. Вот и работайте с ними потихонечку, особо не высовываясь. А с Сергеевым придется распрощаться, нету больше майора Сергеева. Будете, к примеру, Сероштановым.

   - Почему именно Сероштановым? - угрюмо спросил Новиков.

   - У меня как раз оформляется Сероштанов, легче просунуть лишний документик - другой.

   - Ну, у вас там, в Думе, и порядочки, - изумившись, сказал Кузнецов.

   На этом и разошлись.

   А назавтра, где-то в семь утра, Кузнецов позвонил и бодрым голосом сообщил, что с кровью этого охламона, в которого вчера стрелял Андрюха, что-то не то. Какая-то она модифицированная, что ли, эта кровь, имеются лишние образования и избыток лейкоцитов.

   - Лейкоциты, вроде, при раке бывают, - рискнул предположить Новиков, чувствуя, что отчаянно не доспал.

   - Ага, белокровие, - подтвердил Кузнецов. - Свисток, между прочим, непростой. Свистит на частоте, вызывающей состояние прострации - с буковкой "т". Но и без "т" тоже верно. Наручниками пользовались, потерты, плетью пороли, на ней полно эпителия и, похоже, не с единственной задницы. Шило не поймешь зачем, очень острое. Таблетки - особая статья, в основе наркота, галлюциногены, а дальше куча непонятных примесей. Надобно испытать на крысах.

   - Почему именно на крысах? - тупо спросил Новиков.

   - Мышей жалко, - ответил Кузнецов. - А в портфеле, между прочим, таскали изъятые органы. Человечьи.

   - Врешь ты всё, - сказал Новиков, которого начало подташнивать.

   - Наука, брат, - Кузнецов крякнул и признался: - Мне самому противно, извини, Андрюха.

   "Противно, так не говорил бы, - подумал Новиков. - Ишь ты: противно, а сам смакует".

   - да, сказал он. - Ты бы дал заявочку в травмопункты. На случай, если кто-то поступит с тремя пулевыми ранениями. В спину я попал точно, у него, кстати, горб. И еще куда-то в районе груди, там не разберешь.

   - Вчера еще, - ответил Кузнецов. - Ориентировка во все санитарные пункты, больницы, госпитали и аптеки. Куда сегодня собрался?