Минди Арнетт - Расследование Ночного Кошмара Страница 36

— Я был болен.

Селена фыркнула.

— Так болен, что не смог позвонить?

Пол не обратил на нее внимания, не сводя с меня взгляд.

— Я получил травму в субботу утром, перед тем, как мы должны были пойти на свидание, и в итоге оказался на некоторое время в Веджови.

Мои глаза расширились. Веджови — местная больница магических созданий, но ученики редко туда попадали. Большинство болезней и травм лечились медсестрами, которые работали в лазарете Арквелла. Только серьезные травмы требуют уровня магии врачей Веджови. Должно быть, все было очень плохо, если Пол там оказался.

— Что случилось? — спросила я, взглянув на него еще пристальнее. Кроме старого синяка на его лице, она не могла заметить ничего другого.

— Я… шел домой в пятницу вечером и упал с какой-то лестницы. Сломал пару костей. — Он специально повернулся к Селене, указав на желтое пятно под глазом. — В том числе и мою скулу. Больно говорить. — Он снова посмотрел на меня. — К тому времени, когда я снова смог говорить, я не знал, что сказать. Знаю, ты думаешь, что я подвел тебя. Я только сегодня вернулся в школу и хотел лично объяснить, что произошло.

Я сглотнула, думая о том, сколько раз за последние две недели я хотела, чтобы что-то плохое случилось бы с ним.

— Мне жаль, что ты пострадал. Но ты сейчас в порядке? — Это был глупый вопрос, но я не могла придумать ничего лучше.

— Да, я в порядке, мне сейчас лучше.

Селена нахмурилась.

— Ты упал с лестницы и ударил скулу?

Я вздрогнула от скептицизма в ее голосе, хотя часть меня согласилась с ней. Казалось маловероятным, что нечто такое произойдет.

Пол снова поправил рюкзак.

— Это было неудачное падение. Там было много ступеней. Я также сломал запястье и подвернул лодыжку.

— Оу, — сказала я.

Пол открыл было рот, чтобы ответить, но громкий скрип дверей спортивного зала остановил его. Мы все повернулись, чтобы посмотреть, как первый человек в очереди наконец-то зашел внутрь.

— Да начнется веселье, — сказал Пол, шагая рядом со мной. Кажется, его энтузиазм по поводу ассамблеи был как у Селены. Он придвинулся ближе ко мне, так что наши тела почти соприкасались.

Разговоры остановились, когда все вошли и сели. Мы втроем оказались в верхнем ряду трибун, что было хорошо. Если это действительно будет так скучно, как утверждает Селена, по крайней мере, я смогу облокотиться на стену и заснуть. Ну, могла бы, если бы хотела, но не думаю, что усну рядом с Полом.

Это заняло больше двадцати минут, чтобы усадить всех. К счастью, Катарина и ее друзья были в следующей секции, на достаточном расстоянии, чтобы мне больше не пришлось слушать их насмешки. Я задалась вопросом, где был Элай, и огляделась вокруг, надеясь найти его сидящим где-нибудь еще, а не с Катариной, что было бы верным показателем того, что их отношения усложнились.

Не тут-то было.

Через несколько минут Элай пробежал вверх по лестнице между двумя секциями. Его глаза встретились с моими, их выражение мрачное и пристальное, как всегда. Казалось, мое сердце перехватило в груди. Он отвел взгляд первым, посмотрев на Пола. Его губы неодобрительно изогнулись. Была ли Селена права? Нет, не говори глупостей, сказала я сама себе, когда Элай повернулся и сел рядом с Катариной.

Доктор Хендершоу появилась на импровизированной сцене в центре физкультурного зала. Она произнесла обычную приветственную речь, затем передала микрофон руководящей демонстрацией хора миссис Ховик. Ховик, вместе со всеми участниками демонстрации хора, как мужского, так и женского пола, была сиреной. Селена терпеть не могла ее, но я нашла ее забавной в своей излишне взбалмошной манере.

Она представила хор, который потом выступал. В Старшей Школе Чикэри тоже был хор, но ничего подобного не было. Когда сирены начали танцевать и петь, все в зале затихли, полностью загипнотизированные. Приятное покалывающее тепло прокатилось по моему телу, мои мысли затуманились. Я смутно осознавала, что Селена что-то бормочет рядом со мной, что-то о том, как это неправильно, что сирены превращались в сексуальных объектов перед всей школой и что для сирен было гораздо больше важных вещей, чем быть красивой. Я не обращала на нее внимания, мои барабанные перепонки слишком заколдованы, чтобы слушать кого-то.

Когда они закончили, я стояла и аплодировала, как и все. Когда сирены ушли со сцены, сила их магии постепенно исчезала. Я снова осознала кто я, где я и что я делала — сидела в затемненном физкультурном зале рядом с Полом Кирквудом. Мы сидели так близко, что его нога и плечо задевали мои. Я не удержалась и наклонила голову в его сторону. Мой пульс участился, когда он сделал то же самое.

Начался фильм, показывавшийся над сценой. Ну, фактически, там было больше голограмм, чем фильма, 3-D изображения, созданные с помощью магии, а не каким-то электрическим оборудованием. Голос за кадром принялся рассказывать историю о значении Самхэйн, в то время как мелькали картинки в документальном стиле. Рассказчик объяснил, что Самхэйн — это время, когда дикой магии, которая пребывала между миром живых и мертвых, было разрешено свободно проходить и обновлять все источники магии в мире, как тот, который якобы протекал под основанием самого Арквелла.

Я делала все возможное, чтобы сосредоточиться на выступлении, но я расслышала только одно, два предложения. Я была слишком поглощена звуком дыхания Пола, как он ерзает на стуле, и особенно, как хорошо он пахнет, запах каким-то образом усилился в темноте.

— Итак, насчет Самхэйн, — сказал Пол, наклоняясь ближе. Его дыхание щекотало мое ухо, посылая по коже мурашки. — Есть шанс, что ты завтра пойдешь со мной на танцы?

Я задержала дыхание, не зная, что сказать. Я так сильно хотела этого. Но боялась снова обжечься.

— То есть, если у тебя еще нет пары.

Я почти засмеялась. У меня? Ночного Кошмара? Я покачала головой.

— Как я узнаю, что на этот раз ты придешь? — Я повернулась так, чтобы наши глаза встретились.

Раненное выражение появилось на его лице, и я почти пожалела, что сомневаюсь в нем. Его рассказ о падении с лестницы не может быть правдой, но не было никаких сомнений, что он каким-то образом пострадал. Пол протянул руку и взял мою руку в свою. Приятная дрожь скользнула вверх по руке, в мою грудь.

— Я приду, — сказал он. А потом он держал меня за руку в течение всей ассамблеи. Его прикосновение было тем обещанием, которого мне так не хватало.

Этой ночью я решила прийти на мою сон-сессию с Элаем вовремя, уверенная, не боясь столкнуться с ним лицом к лицу впервые за несколько дней. Только вот уверенность полностью исчезла, когда я шагнула в комнату общежития и увидела, как Элай без рубашки вышел из спальни. Его обнаженная грудь была еще более великолепной, чем я помнила, эта татуировка с черным скорпионом и твердый, как камень, пресс.