Константин Соловьёв - "Нантская история" Страница 36

Ламберт осунулся. Судя по всему, эта картина казалась ему отнюдь не фантастической.

— Может быть, вас епископ послушает, — сказал он без особой уверенности, — То есть, вы можете уговорить его не предпринимать столь решительных мер, ограничиться только агентами в штатском и не…

— Вы не знаете епископа, — с горечью сказал отец Гидеон, — А я знаю. Это не тот человек. Он… довольно амбициозен, если мне позволено будет так сказать о лице его сана.

— Проще говоря, он с удовольствием использует эту ситуацию чтобы укрепить свое влияние в графстве, нагадить графу и, заодно, заслужить при императорском дворе репутацию безжалостного борца со скверной, — улыбнулась я, — Да, это вполне вероятно.

— Паршиво дело, — присвистнул Бальдульф, — Простите, святой отец. Только выходит, что и верно пахнет дерьмом. И защитить мы вас, выходит, не можем, и людям неповинным навредим.

— Теперь вы понимаете, — устало вздохнул отец Гидеон, — Почему я с самого начала так сопротивлялся этой версии. И предупреждал Альберку, которая со свойственной молодости самоуверенностью бросилась строить теории. Я же говорил, что они подобны факелу, который бросили на сеновале… И привести могут к самым страшным последствиям. Это все… сложно, очень сложно и опасно. И привлечение лишних лиц к этим делам тоже добра не принесет. Теперь нас уже четверо. Мы вдвое увеличили риск, но ни на шаг не стали ближе к спасению.

— Значит, вы допускаете, что это именно Темный культ? — быстро спросила я.

— О Боже, у вас одно на уме… Да, я допускаю эту версию. Но исключительно как версию, а не единственно верный вариант. Поэтому я еще раз предостерегаю вас от поспешностей. Они могут обернуться чем-то очень скверным.

— Хорошо, — сказал Ламберт неуверенно, — Если выходит, что Церковь не может нам помочь в этом случае, не проще ли обратиться к графу?

— У епископа, конечно, полно ушей среди графской челяди, — сказала я, — Эти двое грызутся друг с другом не первый год.

— Я не отношусь к приближенным графа, но все-таки не последний в числе его слуг. Возможно, мне удастся как-то передать ему эту информацию напрямую.

— Я против, — твердо сказал отец Гидеон, — Извините, капитан, но это будет подобно срабатыванию того же капкана, хватки которого мы пытаемся избежать.

— Почему же?

— Подумайте. Граф Нантский, при всем моем к нему уважении, тоже не пропустит новость о Темном культе мимо ушей. Это даст ему удобную возможность поквитаться с епископом. Он обвинит Его Преосвященство в том, что у него под носом процветает Темный культ. И последствия будут едва ли лучше. Мы опять разбудим беду.

— Граф никогда не опустится до политических интриг, пока страдают его подданные! — отчеканил Ламберт, выпячивая массивную, закованную в сталь, грудь, — И я не позволю чернить его честь!..

— Два хозяина, два пса… — пробормотала я, глядя то на одного, то на другого, — И оба друг друга стоите. И в то же время вы оба правы — мы не можем доверить эту тайну ни графу, ни епископу. Это значит, что у нас нет ничьей помощи. Тупик.

— Мы не можем сидеть просто так! — Ламберт сложил руки и сталь грозно заскрежетала, — Если вы правы, и в Нанте действует набирающий силу Темный культ, малейшее промедление может быть смертельно опасным! Дьявол, может быть они в любую минуту могут добраться до отца Гидеона! Если граф узнает, что я позволил этому случиться… Я не уверен, что получу после этого хотя бы назначение на фронт в Испанскую марку, а не колесование.

— А мы и не будем сидеть просто так, — сказала я и улыбнулась. Улыбка вышла искренняя — мне действительно было легко. Потому что я наконец поняла, что нужно сделать, — Мы сами все сделаем.

Они уставились на меня все — капитан Ламберт, Бальдульф, отец Гидеон. Только Клаудо по-прежнему безучастно глядел в пустоту.

— Альби… Слушай, ты чего удумала, вертихвостка? Я же…

— Именно так. Нас четверо, и каждый из нас чего-то да может. У меня есть мозги, а больше, увы, нет ничего. У Бальдульфа есть опыт и знание улиц. У отца Гидеона есть осторожность и рассудительность, а кроме того — он лучший из нас знаток Темных культов и церковной кухни. У Ламберта… Простите, господин барон… У Ламберта есть в подчинении городская стража, а кроме того, из всех нас он лицо, относительно приближенное к графу. Клаудо вряд ли может предоставить в нашей распоряжение какие-нибудь таланты, но он хорошо умеет наливать вино, а это мне тоже понадобится. Если имея в распоряжении все это, мы не сможем разгадать и повергнуть какой-то вшивый Темный культ, господа, придется признать, что мы сущие олухи.

— Вздорная идея, — сказал Ламберт, — Но, однако же, я был бы рад предложить более здравую сейчас. Выходит, что мы и верно можем рассчитывать сейчас только на себя. Бой без резервов и разведки. Да, пожалуй, что больше нам ничего не остается.

— Идея не просто вздорная, она безрассудная, — сказал отец Гидеон, — Но я боюсь, что мы вынуждены ее принять. Я пойду на любые жертвы лишь бы не навредить своим прихожанам. Если для этого придется распутывать историю с несуществующим Темным культом — пусть. Только не забывайте, что через шесть дней состоится Праздник Тела и Крови Христовых, на котором я веду службу в своем соборе.

— Не волнуйтесь, святой отец, — сказала я, — Если мы сделаем все достаточно быстро, вы сможете провести службу уже без опаски.

— Есть еще одна проблема, — напомнил Ламберт, — Дом. Оставить здесь отца Гидеона невозможно, сюда уже дважды проникали его недруги. В третий раз они могут удовлетвориться тем, что сотрут весь дом с лица города, оставив только воронку. Значит, нам надо подыскать место понадежнее.

— У вас есть такое на примете?

— Увы. Я живу в казарме, в Нанте у меня нет собственного дома. Конечно, я бы мог пригласить отца Гидеона туда, условия там спартанские, но достаточно удобные. Однако же теперь, после всего сказанного, я не могу быть уверенным в том, что кто-то из обитающих там ребят не… в общем, не проболтается об этом. Вы сами знаете, слухи в этом городе летят быстрее птицы. Стоит кому-то услышать, что в казарме расположился священник…

— Ничего, у меня есть надежный вариант.

— Какой же?

— Наш дом. Вы были там, святой отец, это на окраине, два часа ходу отсюда.

Бальдульф даже поперхнулся.

— Альби!.. Простите, Бога ради, святой отец, опять она что-то несет… У нас и не дом, а разруха одна, лицо вашего сана… К нам… Это она по глупости что-то сболтнула…

— Мы живем на окраине, — сказала я, — У нас собственный дом без других жильцов. Он не очень просторен, но у нас есть старая комнатушка, которую мы используем под чулан. Вы вполне можете там разместиться, пусть и без особого комфорта. У нас не бывает гостей. Значит, ваше присутствие останется незамеченным. И никому не придет в голову искать вас в трущобах, а даже если и придет — вас в жизни не отыщут. И капитан Ламберт сможет, не вызывая подозрений, навещать вас каждый день чтобы удостовериться в вашей безопасности.