Ярослава Осокина - Истории Джека Страница 37

Джека потом перевели на другой курс, потому что после этого события его начали травить, но стоять молча, пока его бьют, не собирался. Он огрызался и отбивался, постоянно попадаясь на этом. Именно тогда началось его плотное знакомство с дисциплинарными комитетами всех рангов, и Офелией в частности.

На самом деле, — и этого он не собирался Энце говорить, — первое время он поддавался, когда его били. Не сопротивлялся, только закрывал голову руками и сжимался. Чувство вины было таким сильным, что ему представлялось, будто он искупает ее, не противясь издевательствам и побоям.

Однажды случайным свидетелем подобной картины оказалась Анна, которая тогда училась на два курса старше Джека. Она с подругами разогнала всю эту «веселую» компанию, а потом, разобравшись, в чем дело, и сама Джеку оплеуху дала.

Не так уж больно. Но по мозгам дало хорошо.

Анна просветила его, что ждать особо удачного удара по голове, чтобы окончательно стать дураком, ему уже не надо. А если он чувствует вину, пусть попросит прощения. И когда в следующий раз ему будут морду бить, пусть дает сдачи.

Джек послал ее настолько далеко, насколько ему хватило воспитания и словарного запаса, но сделал все в точности так, как она сказала.

Разбирательство по поводу происшествия на тренировочном комплексе затянулось. Сам комплекс закрыли, базу перенесли в другое место. Родители пострадавших учеников попытались возбудить дело против Джека и тренеров, которые недосмотрели, но, как известно, благосостояние и здоровье студентов-магов это дело очень хрупкое ввиду их рода деятельности, и на них многие законы не распространяются. Официально за студентов отвечает руководство Института, а не родители, у которых весьма номинальные права. Руководство же делу ход не дало.

Точно так же на тормозах спустили случай с преподавателем, который потерял сознание на уроке после того, как вызвал Джека, чтобы проверить, как тот усвоил приемы по чтению ауры и магического почерка.

Джек представлял для руководства гораздо больший интерес… которому не суждено было оправдаться. После инцидента его лично приезжала проверять директор Института Белавина. После нескольких комиссий, консилиумов и магических проверок, уровень силы Джека был признан неизмеримым, и ему было запрещено пользоваться магией. От практических занятий он теперь тоже был освобожден.

Где-то в этот период, едва закончились проверки и тестирования, его и отловили, загнав в пустынный дворик позади одного из вспомогательных флигелей.

Настоящих и постоянных зачинщиков было всего два, остальные подтягивались по случаю. И если один из них, Ши, действительно пострадал во время того события на заводе, — ему раздробило кисть руки, и полностью восстановить двигательные функции не удалось, то второй занимался этим только в силу своего мерзкого характера. Эйрику не нравился Джек, не говоря уж о том, какая шумиха вокруг него постоянно стояла, задевая чувствительную до внимания душу Эйрика.

Джек в долгу не оставался: если дело доходило до открытой драки, сил не жалел, отбивался. В более мирные моменты усердно и высокомерно игнорировал как издевки, так и самого Эйрика сотоварищи. Это безумно бесило юношу, а Джек будто чувствовал это, намеренно доводя его больше и больше.

Что там послужило катализатором, Джек не знал, просто однажды его отвели за угол и поставили перед фактом, что дальнейшее существование его на этом свете желательно проводить далеко отсюда и в не столь оскорбительном для них виде. Этот вид они тут же и взялись поправлять.

Вошли в раж, потому что Джек, как обычно, тоже не стеснялся с ответами, и словесными, и физическими. Но противников было больше, так что его повалили наземь и долго пинали ногами, а Эйрик, которому он успел удачно разбить лицо, приволок обрезок металлической трубы и с яростным вдохновением охаживал лежащего, пока их не остановили.

— Анна спасла меня, — сказал Джек. — Она зачем-то меня искала, и ей показалось подозрительным, что в обычных местах меня нет. Подняла шум… Ну, убить не убили бы, сил не хватило бы, но хрен его знает… разошлись так, что сами себя не помнили. Сломали челюсть, руку в двух местах, и ребра. С Анной подружка была, целительница, она меня продержала до тех пор, пока скорая не приехала.

— А с этими… что было?

— Ну, разбирались. Перевели в разные места, подальше, с пометкой в личном деле. Ши приходил извиняться, Эйрик тоже. Этот вообще плакал, я в ступоре был, даже не понял, что и как ему отвечать. По факту, опять меня виноватым выставил, гад, что я его не простил.

Энца вздохнула:

— А я-то думала, это мне было тяжело. Во время учебы еще так себе, а когда работала, никто даже разговаривать не хотел, делали вид, что меня нет.

— А почему ты выбрала именно боевое направление?

— Тетка настояла. Еще когда думали, что все в порядке, и уровень остановится на приемлемом. Да и к тому же эта способность, с разрезанием всего… куда еще идти. А потом уже поздно было менять, доучилась до конца.

Они помолчали, снова глядя на небо. Кучевых гряд уже не было, в акварельно голубом небе оставались только начинающие нежно розоветь перья высоких облаков.

— Так Анна училась почти вместе с тобой? — спросила Энца. — А остальные тоже? Роберт, по-моему, одного с ней возраста.

— Нет, все ребята приезжие… С Робертом я познакомился, когда они с Анной начали встречаться.

— Да? — поразилась Энца. — Никогда бы не подумала… они совсем этого не показывают.

Джек засмеялся.

— Нет, они расстались давно. Анна просто слишком бурная для Роберта, а Роберт слишком спокоен для нее. Хотя, надо сказать, до появления Сагана, только он один мог подолгу ее терпеть и хотя бы как-то унимал ее страсти…

— А они не были напарниками?

— Нет, они оба ведущие, куда там. Правда, разного типа, но все равно.

— А какого? — полюбопытствовала Энца. Делать все равно было нечего: солнце едва начало клониться к закату, и к тому же сильно хотелось есть. Разговор отвлекал.

— Анна помогает Сагану контролировать, он же стихийник, но со слабой способностью к контролю, а у Роберта с Донно связь по принципу стабилизации. Донно как подросток, у него уровень силы скачет постоянно, так что Роберт снимает пики, и когда нужно, делится с ним энергией.

— Здорово, — уважительно покивала головой Энца. — А вот…

Ее прервал звонок телефона.

— Может, Артур, наконец, проснулся? — сказал Джек с гримасой боли вытаскивая телефон из кармана. Ушибленная рука ныла, постоянно напоминая о себе.

Но это был не Артур, и Джек не знал, расстраиваться или радоваться.