Венедикт Ли - Гроза над Миром Страница 38

– Всегда пожалуйста… – он еще держал себя в руках. – Можешь оставаться на «Громовержце» сколько вздумаешь. Я сам хочу иметь тебя рядом. Но – это не игры, а война. Я за тебя боюсь. Так брось дурочку строить и жди меня на берегу.

Наоми демонстративно его игнорировала, обращаясь ко мне.

– Видите, Рон, он мне не доверяет! Я для него – такое же дерьмо, как остальные. Нет ему ровни! Куда мне… Что я, что коврик под ногами – без разницы! – повернулась к Арни. – Я пошутила. Забирай свою цацку. Ноги моей больше не будет на «Громовержце».

Арни нервно улыбался, явно не умея найти верный тон. До него медленно доходило очевидное: на деле, кроме Наоми у него никого и ничего не осталось. Что на счету? Авария на подходе к Вагноку, да ужасный просчет при подборе экипажа. Теперь он теряет Наоми – женщину, каких поискать, а это, добавлю от себя, для него удар особенно страшный. И заметьте себе, какое у нее «приданое»! Две фантастические победы. Пусть удача Наоми – дело случая. Пусть. Но кости легли именно так. Боготворимая экипажем, с кучей денег в карманах…

Наоми продолжала гнуть свою линию.

– Судовую казну я сдам сегодня. Тряпки, что себе купила, оставлю тоже. Можно загнать в полцены. Разницу зачтете, как оплату услуг корабельной шлюхи.

Она сорвалась с места и пулей вылетела вон, не забыв покрепче хлопнуть дверью. Мы с Арни переглянулись. Минутой позже я осторожно выглянул из палаты. Наоми неподвижно стояла у окна в конце коридора, спиной ко мне. Я вернулся к Арни.

– Разбирайтесь сами.

Он с мрачным видом встал, я помог ему набросить на плечи халат.

– Спрячьте гордость в карман, коль не хотите поставить крест на вашем романе. Наоми не из тех, кто легко уступит.

Арни огрызнулся:

– Сам глаз положил? Если увижу хоть…

– Некогда будет. Я позабочусь, чтоб вам заранее прописали ударную дозу слабительного, – моя отповедь заставила его улыбнуться.

– Не провожайте. Пожелайте удачи.

«Если женщина не права – первым делом проси у нее прощенья».

Они вернулись притихшие, у Наоми глаза были на мокром месте.

– Ложись, – она снова примостилась на краешке постели рядом с Арни. – Ты говорил…

– У тебя большой некомплект экипажа. Пусть Файд подберет людей, и сама присмотрись к каждому. Денису скажи: нужна защита от газовой атаки. Дыхательные маски пусть закажет в Норденке.

– Поняла, – кротко согласилась Наоми, глаза ее блестели, она не отрывала взгляда от Арни.

Он шевельнулся, желая встать.

– Подожди… – ткнула его легонько кулаком в грудь.

Не спеша, расшнуровала и стащила с ног свою новую обувку. Затем встала и начала раздеваться.

– Вы давно хотите курить, Рон, – это мне.

Усмехнулась.

– Полчаса сюда нельзя – больной принимает процедуры.

Я затворил за ними дверь. Толстые доски не попускали звуков. Стоял, дымил сигаретой. И ненавидел их обоих…

Она тихо выскользнула из-за двери, осторожно взяла меня под руку. Мы молча спустились по широкой лестнице к ожидавшему нас кабриолету. Наоми отказалась от охраны из команды, предпочтя отряд ганской конной полиции, предоставленный в ее распоряжение Советом. Больше того, запретила команде сходить на берег. Недовольство погасила незатейливым обращением к экипажу:

– Братья мои! Нас слишком мало и каждый человек на счету. Если разбредемся по Гане в поисках отдыха, то некому станет присмотреть за нашей чудесной машиной. Я тоже не шастаю по Гане без дела. По приходу в Норденк на каждого будет жалование в тысячу реалов – я вышибла оплату нашей работы из ихнего Совета.

– Братья мои. Если кто не станет меня слушаться, то докажет этим только свою трусость. Ведь я не могу силой заставить вас повиноваться мне. На «Громовержце» нет карцера, кандалов и плетей для ослушников. Да и не обучалась я палаческому ремеслу…

Файд каждому нашел работу, чтобы ребята не скучали без дела. «Громовержец» вычищенный и выдраенный блестел, что новая сковорода. Можно вить из людей веревки, если ты молода и красива. А у Наоми, к тому же оказался на редкость хорошо подвешенный язык.

Примерно таким путем текли мои мысли под мерное цоканье копыт. Меня грело теплое плечо Наоми. По пути она взяла целую пачку газет у разносчика, не побрезговав и пятидневным старьем. Я удивился, как она читает. Взгляд пробегает страницу сверху слева и вниз направо. После чего мятый лист отшвыривается на пол под сиденье. Только один, прошлых дней, выпуск задержался в ее руке. Я не утерпел:

– Позвольте.

«…Наш корр. в Вагноке. Дочери первого адмирала удалось бежать с ударного корабля мятежников «Громовержца». Очевидцы сообщили, что вчерашним вечером, донельзя обессиленная Пенелопа Картиг добралась вплавь до причалов Вагнока…»

Наоми уже дремала, тихо посапывая носом, и проснулась только, когда мы прибыли на причал. Отпустила охрану, сказав офицеру, что на сегодня они ей больше не нужны. Пригласила меня отужинать и остаток дня я скоротал на «Громовержце». Я ждал удобного момента, и он настал, когда мы остались с нею наедине в командирской каюте.

– Вы хорошо провернули и это дело, Наоми. Прикарманили корабль…

– Командует Файд, – отрезала сухо. – Арни скоро отправляется на север наводить порядок, пока Вага не прибрал весь Остров к рукам. А я остаюсь на хозяйстве.

Вздохнула устало.

– Как мне все надоело, Рон. Скорее бы покончить с этим, – зевнула. – Вы не сердитесь на меня?

Я мысленно пожал плечами. С детства не отличаюсь целомудрием, меня смутить трудно. Но ее бесстыдство временами коробило. Она даже не таила от меня свою игру с Арни. Чем дальше, тем меньше мне нравилась ситуация. И, в то же время, я искал любых поводов оставаться подольше в ее обществе. Дурак. Такой диагноз я себе поставил.

Взял ее ладони в свои, как делал уже не раз, она вздохнула. Завел ей руки за спину, крепко сжав запястья, и повалил на диван.

Я не ожидал, что она окажется такой сильной! Горячая, гибкая, она вывернулась из моих объятий. Ребро ее ладони уперлось мне в горло.

– Рон! Не хочу быть с вами грубой!

– Извините… – постарался унять сердцебиение. – Я не владею собой, Наоми. Извините.

Оставалось только торопливо, пряча неловкость, проститься и уйти. Она остановила меня взглядом.

– Рон, не обижайтесь. Вы нравитесь мне. В другое время с удовольствием с вами трахнулась бы. А сейчас… лишние сложности ни к чему. Поняли? Теперь давайте выметайтесь, не стойте надолбой. В ближайшее время – вы мне не нужны. Счастливо.

Вот все ее напутствие. Я шагал по ночным улицам, моросил мелкий дождь, шурша по моему зонту. Редкие фонари указывали мне путь, мостовая блестела под ними. Назавтра я узнал, что той же ночью «Громовержец» снялся с якоря и ушел в Норденк.