Игорь Колосов - Сезон исчезновений Страница 4

Следователь следил за стариком, за его беспокойными перемещениями и жестами. Захар старался держать себя в руках, и следователь признал, что отчасти это ему удавалось. Хозяина дома выдавала лишь та нервозность, с которой он расхаживал по кухне, выглядывал в окно, несколько раз перемывал чашку, опустошенную залпом, словно он пил не кофе, а водку или самогон.

– Сначала прочешем кустарник до реки. Не будет результатов – разделимся на три группы и пойдем в других направлениях от деревни. Ваша дочь не могла далеко уйти, – он помолчал. – Надеюсь, мы найдем ее.

– Все равно не пойму: куда она пошла? И зачем?

– Стресс, – следователь допил кофе. – Подумайте, что она пережила. Я понимаю… вам тоже больно… из-за мальчика, но она – его мать. Это куда серьезнее.

Захар вздохнул.

– Как бы она не надумала покончить с собой.

Следователь замотал головой.

– Не говорите так, Захар Владимирович. Во-первых, не стоит опережать события, во-вторых… У матери горе, но если бы она решила свести счеты с жизнью, вряд ли для этого надо уходить так далеко.

– Я мог догнать ее. Я что-то услышал, когда сидел у Эдика в комнате. Это была она, она вышла в тот момент из дома.

– В темноте хватит минуты, чтобы затеряться.

– Я звал ее, – голос старика задрожал.

Следователь решил сменить тему разговора:

– Молодая женщина в доме – ваша невестка?

– Да. Приехала за Дашей. Внучка здесь не вовремя оказалась.

– Не лучше ли будет, если мальчика тоже заберут? Он уже больше ничего нового нам не скажет, а находиться здесь… в такой момент…

Следователь не договорил, пожав плечами. Захар посмотрел на него.

– Вы правы.

Следователь повернулся к окну. Послышался звук подъехавшего автомобиля.

– Это Березин, – сказал следователь.

Захар вышел из калитки, глядя, как машина участкового подъезжает к дому.

Березин заглушил двигатель, медленно выбрался из машины. Он избегал встречаться с Захаром взглядом. Они были знакомы лет двадцать, не меньше, и давно обращались друг к другу по имени. Березину перевалило за пятьдесят, и, несмотря на хрупкую конституцию, у него был приличный животик, который не скрывала широкая ветровка.

Прошло пять дней, Полину до сих пор не нашли. Никаких следов.

– Вчера по факту исчезновения твоей дочери заведено дело, – казалось, Березин оправдывается. – Я передал им ту фотографию, что взял у тебя.

Захар молчал, глядя в сторону реки. Он похудел, белки глаз испещрили красные прожилки. Он не спал несколько ночей, проведенных в поисках вместе с зятем, хотя люди, помогавшие им, расходились уже в сумерках.

– Как ты, Захар? – Березин заставил себя задать этот вопрос.

– Плохо.

Гнетущее молчание.

– Завтра я опять соберу мужиков и выборочно проверю заросли ниже по течению реки.

Захар ничего не ответил, даже не кивнул. Березин переминался с ноги на ногу и чувствовал себя так, как если бы в случившемся была доля его вины.

– Твой зять дома?

– Да. Вымотался вконец. И заснул, – Захар помолчал. – По-моему, он приболел. Простыл, что ли.

Березин колебался, не зная, что делать. Он только-только прилег, когда Захар позвонил и попросил приехать. Березин не спрашивал о причине, просто сказал, что сейчас будет. И в чем же дело? Захар хотел поговорить? Не может остаться один?

– Крепись, Захар. Я хочу, чтобы ты не терял надежду. Еще всякое может быть. Не давай себе раскиснуть. Не можешь ничего изменить – надо запастись терпением.

Захар медленно кивнул.

– Ты прав. И все-таки странно, что мы не нашли хотя бы тело.

Березин хотел возразить, но ему не хватило духу.

Захар задержал на нем взгляд опухших глаз.

– Дружище, у меня к тебе одна просьба: держи меня в курсе, пожалуйста. Чтобы ни случилось.

– Обязательно, Захар.

Захар так и не затронул в разговоре смерть Артема. Именно по этой причине он попросил участкового приехать. В самом деле, что это изменит? Нечто смутное и беспокойное внутри – это просто нежелание признать жестокую реальность свершившегося. Признать и смириться.

Березин прав – осталось запастись терпением.

– Я буду ждать, – Захар смотрел вслед уезжавшей машине. – Сколько понадобиться.

Глава 3

Жаркое июльское утро.

В небольшом уютном домике на окраине Холмеча зазвонил телефон.

Парень двадцати пяти лет с ямочкой на подбородке вздрогнул, очнувшись, подскочил с кровати, и, казалось, стряхнул остатки сновидений, подкравшихся к нему, как только после пробуждения час назад он снова прилег. Андрею показалось, что телефон разрывается давно, и звонки вот-вот прекратятся. Этого нельзя допустить – Андрей ждал звонка. Он метнулся к аппарату с испугом, будто проспал полжизни.

– Да?

Последовала пауза, во время которой ему померещились короткие гудки, и послышался голос, такой родной и долгожданный:

– Андрейка!

– Юля!

Они не виделись месяц – целая вечность. Андрей услышал смех девушки, жившей и учившейся в Ростове-на-Дону, расстояние вроде бы не громадное, но позволявшее встречаться далеко не каждые выходные. С Юлей Андрей познакомился год назад, когда ездил к родной тетке в Ростов. Очень скоро он понял, что она – его половина.

Минуту они шептали друг дружке глуповатые нежности, понятные только им, ничуть не смущаясь, что их могут слушать посторонние люди. Андрей с трудом перешел к конкретным вопросам.

– Когда ты приедешь?

Юля училась в Ростовской экономической Академии на журналиста, и для нее последние недели стали напряженным временем – сначала экзамены, затем – практика, которую она не могла игнорировать. В свою очередь Андрей был занят продуктовым магазинчиком, владельцем которого он стал после трагической смерти родителей. Смерти, которая вынудила его бросить учебу на биолога в МГУ, куда он так долго, трудно поступал, и вернуться в родной поселок – какое-то время он просто не мог ни на чем сосредоточиться, но понимал, что не позволит погибнуть тому, что осталось от родителей. Андрей готовился к августу, когда Холмеч опустеет, следуя давней традиции, и магазинчик, наверное, придется закрыть на неделю-другую. Сейчас присутствие Андрея требовалось каждый день.

– Не знаю, – сказала девушка. – В эти выходные точно не смогу. Наверное, и в следующие.

– Юля!

– Ты же знаешь: если б могла, я бы приехала. Я так хочу тебя увидеть!

– Хорошо… Я все брошу и приеду к тебе сам.

– Нет, Андрей! Не надо. Я не смогу уделить тебе достаточно времени, у меня все нарушится. Я так загружена: не только учеба, я еще и подрабатываю – такое хорошее место, не хочу его пока бросать. Ты только не обижайся на меня.

Андрей выдержал паузу, подавляя эмоции.

– Ладно… Пусть так, – он с неудовольствием осознал, что обида переполняет его.

– Андрейка?

Молчание.

– Андрей, ты меня слышишь?

– Слышу.

– Не молчи. Я подумала, что связь прервалась.

– Седьмого августа – год нашего знакомства. Как раз еще и воскресение. Ты понимаешь, что…

– Такое нельзя пропустить, – Юля засмеялась. – Приеду! Седьмого – да. Обещаю. Уверена, что приеду раньше. Отметим, как полагается.

– «Как полагается»? – его дыхание участилось.

Послышался смешок.

– Да.

– Предупреди обязательно, когда приедешь. Я понимаю, что девочка обожает сюрпризы, но это случай особенный, я хочу знать заранее.

Минут пять они не могли расстаться, и, наконец, Юля первой положила трубку. Андрей стоял, глядя на телефон. Однажды они с Юлей договорились звонить друг другу в определенные дни, это было нелегко, но необходимо. Особенно на этом настаивала Юля – в противном случае Андрей звонил бы ей по несколько раз в день.

Парень в который раз подумал, что надо бы носить сотовый телефон с собой постоянно – вдруг однажды Юля позвонит в недоговоренное время, а его не будет дома? Только ради этого можно таскать мобильник, который Андрею здесь, в Холмече, в общем-то, и не нужен.

Андрей почувствовал смутную неудовлетворенность – так всегда бывало после телефонного разговора с Юлей. В преддверии ее звонка Андрея переполняла энергия, он был взбудоражен, и пик ощущений приходился на сам разговор. Затем состояние уравновешивалось непродолжительной, но чувствительной хандрой. Может, и к лучшему, что они не могут подолгу «висеть» на телефоне. После таких «сеансов» Андрей острее чувствовал одиночество и нехватку любимой девушки.

Быть может, это как-то скрадывалось бы, будь рядом родители, но его дом давно уже пуст.

Андрей прошел в ванную, открыл холодную воду, сунул голову под струю. Он проснулся среди ночи, затем спал урывками. На рассвете он оделся, позавтракал и прилег на заправленную кровать в ожидании звонка Юли. Сейчас подступала сонливость. Холодная вода взбодрила его. Он глянул на часы и подумал, что Николаевна уже в магазине. Пятидесятилетняя Николаевна, крупная подвижная женщина, работала в магазине еще при родителях Андрея.