Павлин – птица гордая - Илья Александрович Руднев Страница 4

за прилавком, молодой человек изредка поглядывал на буйство стихии за окном. В один из таких моментов отвлечения зазвенел колокольчик, и в магазин вошёл молодой человек с трясущимися руками и бегающими глазами. На вид он был немного моложе тридцати лет, да и в его внешнем виде не было ничего примечательного, разве что его каштановые волосы резко контрастировали с серьезным лицом. Гость с любопытством осматривал помещение, в котором оказался. Его поведение насторожило продавца – покупатель вёл себя странно, хотя назвать настоящую причину этого ощущения было бы сложно.

– Я могу вам чем-то помочь?

– Позовите вашего хозяина, – сказал посетитель грубым голосом.

– Вы имели в виду моего руководителя или хозяина магазина?

– Позовите. Вашего. Хозяина. – повторил с раздражением непрошеный гость.

– Хам, – буркнув себе под нос, Евгений крикнул вглубь магазина – Афанасий Филиппович, можно вас?

– Иду, – пришёл ответ откуда-то издалека.

– Как вас представить? – спросил продавец у потенциального покупателя.

– Николай Афанасьевич.

“Забавно…”– подумал Женя, но его размышления были прерваны

– Отец, – томно сказал посетитель, обращаясь к кому-то за спиной Евгения.

– Здравствуй… сын.

Примерно минуту висела гробовая тишина. Отец и сын, которые, судя по всему, давно не виделись, не бросились навстречу друг другу в объятия, а лишь молча стояли. Первым из оцепенения вышел Евгений. Он молча посмотрел на Афанасия Филипповича: на обыкновенно добродушном лице старика выражалось множество эмоций, и если там и была радость встрече, то её невозможно было разглядеть среди печали, гнева и непонимания.

– Нам есть о чём поговорить… – неуверенно начал посетитель.

– Тебе есть, что мне сказать? В прошлую нашу встречу ты был менее разговорчив.

– Но…

– Стоп. Не здесь, – владелец магазина обратился к продавцу, – присмотри пока здесь… ну, то есть, это твоя работа, так что… ну, ты понял… (Афанасий Филиппович покраснел, что случалось с ним крайне редко).

После этих слов он развернулся и пошёл к себе, знаком предлагая гостю последовать за ним, и они молча исчезли в глубине магазина.

В это время за окном разбушевалась гроза. Били молнии, за которыми следовал гром. Один из таких звуковых ударов был настолько сильным, что затряслись стекла в окнах, и один из стеллажей закачался.

Испуганный Евгений пошёл на звук и, облокотившись на полку, понял, что стеллаж стоит неустойчиво.

– Каждый день про него забываю. Завтра починю. А чтобы не забыть… – с этими словами продавец подошёл к прилавку, достал свой блокнот для заметок, где оставил запись следующего содержания: «Почини полку». Он решил полистать свои записи и пришёл к неутешительному выводу: напоминание о том, чтобы поправить стеллаж, не уходила из списка дел на протяжении почти целой недели.

– Да… Завтра точно починю.

В это время часы начали звенеть, и, когда прозвучал шестой удар, Евгений обрадовался, так как его рабочий день был окончен. Он разложил по карманам свои вещи, среди которых были: пишущие принадлежности, ежедневник, который сам Евгений называл «задачником», и голубой камень, который он всегда носил с собой.

Этот камень Евгений хранил как память о потерянной семье. Он знал, что у него была семья, хотя и ничего не помнил о ней. А этот камень, по его мнению, достался ему от отца, при одной мысли о котором продавцу книжного магазина становилась чуть радостнее.

Этот камень был округлой формы, а трещины на нём свидетельствовали о том, что минерал был старым и, возможно, был склеен из нескольких частей, какой бы странной не была одна только мысль об этом. Очнувшись, забрав самую ценную для себя вещь, Евгений крикнул: «до свидания» куда-то в отдаленную часть магазина, и, получив ответ, вышел на улицу.

Евгений был среднего роста, немного худощав, поэтому каждый порыв ветра заставлял его сдвинуться с намеченной траектории, из-за чего идти было сложно. Осложняли путь домой также темные волосы, которые, растрепанные ветром, лезли в глаза.

На улице было очень мало прохожих, и каждый из них приковывал к себе внимание. За одним из них и стал следить Евгений: человек качался из стороны в сторону, что-то громко бормоча себе под нос. И вот, во время очередного порыва ветра, прохожий потерял равновесие и упал на землю. Евгений хотел было пройти мимо, но, бросив случайный взгляд на упавшего, ужаснулся: волосы на голове прохожего становились красными, слипались, а лужа этой красной жидкости продолжала расти. Сдерживая приступ тошноты, Евгений подошёл к пострадавшему и вдруг узнал его – это был мужчина, который заходил к нему сегодня.

– Помогите! Кто-нибудь, на помощь! – закричал Евгений. Увидев, что никто из малочисленных не откликается, он бросился к проходящей мимо женщине.

– Женщина, помогите, пожалуйста, там человеку плохо, – кричал Евгений, указывая на бледнеющего прохожего.

– Я спешу. Сам виноват – наверняка с … – но тут, взглянув на упавшего, женщина внезапно крикнула:

– Гена! Как же ты мне надоел! Что ты меня перед людьми позоришь! Молодой человек, – она обратилась к Евгению, – помогите дотащить его до дома, тут недалеко.

– Но…

– Прошу вас, не дайте женщине в расцвете лет страдать из-за какого-то пьяницы! – эти слова были сказаны скорее как приказ, нежели как просьба.

Нехотя, Евгений согласился. С трудом, молодой человек практически в одиночку (новая знакомая больше показывала дорогу, нежели несла своего знакомого) дотащил истекающего кровью мужчину до двери.

Женщина открыла дверь, и они кое-как внесли Гену в комнату.

– Кладите это здесь, а то он кровью всё зальёт, – сказала женщина, указывая место на полу.

Мужчина, похоже, начал приходить в себя после падения, и, видимо ощутив боль, застонал.

–Замолчи! Жить мне не даёшь! Терпи! – женщина повернулась к Евгению – присмотрите за ним, мне нужно переодеться.

– Но он может умереть в любой момент! – закричал молодой человек.

– Я этого момента уже долго жду… – сказала женщина с раздражением, уходя в другую комнату.

Евгений посмотрел на Гену – он был бледный как смерть, которая уже шла за ним к счастью его «спутницы».

– Гена, вы меня слышите, не спите, – Евгений поднял голову истекающего кровью мужчины, – не закрывайте глаза.

– Га-ля… – прошептал мужчина, и его голова повисла на руке молодого человека.

– Галина! – крикнул Евгений в другую комнату.

Когда из другой комнаты появилась женщина, мужчина прекратил стонать. Прекратил стонать. Прекратил жить.

– Вот и всё, – сказала Галя, уходя к себе.

Евгений с минуту сидел неподвижно, осознавая всё происходящее, и, придя в себя, бросился в другую комнату, чтобы высказать этой женщине всё, что он о ней думает. Но его порыв угас, когда он нашел свою новую знакомую: Галя сидела на полу, опершись спиной о кровать, и тихо плакала.